20760 человек было расстреляно на Бутовском полигоне с августа 1937 по октябрь 1938 года. Это только те, чьи имена и дни смерти удалось установить по расстрельным спискам НКВД. Второй год подряд 30 октября в храме Новомучеников и Исповедников Российских в Бутово и на Бутовском полигоне проходила акция памяти. Она приурочена ко Дню памяти жертв политических репрессий.
Директор мемориального комплекса «Бутовский полигон» об акции памяти:
Видео предоставлено мемориальным комплексом «Бутовский полигон».
Началась акция с заупокойной литии, которую отслужил епископ Воскресенский Савва в сослужении духовенства храма. После литии все отправились из храма на полигон, где на помосте перед погребальными рвами поставили аналой, и все желающие по очереди зачитывали вслух имена и фамилии расстрелянных, указывая дату. Первым зачитал имена епископ Савва. «8 августа 1937 года на Бутовском полигоне расстрелян 91 человек», — сказал он. Так начинали чтение и все остальные.
Я зачитал список расстрелянных 27 ноября 1937 года. В этот день в Бутово было расстреляно 163 человека, среди них — мой дед, протоиерей Николай Виноградов, прославленный в 2000 году как священномученик. Но в общем списке были не только прославленные Церковью и не только православные. Среди двадцати с лишним тысяч жертв репрессий, чьи имена зачитывались на полигоне, люди 73 национальностей.
«Мои родители пострадали не здесь, — рассказывает Виктор Эберт. — Они из крымских немцев, и в начале войны их депортировали в Якутию. Я родился уже там, в спецпоселении. А здесь, в Бутово, похоронен двоюродный брат моего отца, тоже Эберт. Чем-то он не угодил официальной идеологии».
Никаких высоких постов дядя Виктора Эберта не занимал, был простым рабочим. Самому Виктору Эберту 62 года, сейчас он на пенсии, в прошлом — инженер по цифровой телекоммуникации. Живет недалеко от полигона, с тех пор, как поставили Поклонный крест, бывает здесь постоянно. Он лютеранин, прихожанин лютеранского собора, но рад, что акцию памяти инициировала Православная Церковь. «Там, где Церковь, там спокойствие и серьезность. Неважно, какой конфессии», — говорит он.
Второй раз участвует в акции и Ярослав Ксёнжек, заместитель посла Республики Польша в Москве. Он тоже зачитал список жертв, возложил ко рву цветы и поставил свечку. «Думаю, буду и впредь приезжать в такие места в России, — сказал пан Ксёнжек. — Некоторые, я слышал, говорят, как хорошо было при коммунизме. Люди, скорее всего, просто вспоминают молодость. Но в таких местах страшно говорить, что было хорошо. Слышал сегодня много польских имен».
Второй год в акции участвуют учащиеся Московской международной киношколы № 1318. Как объяснил один из них, Тимофей Щеренко, в киношколе есть проект «Скрытая история» по изучению репрессий и их последствий, в рамках которого они помогают Бутовскому полигону. Проводят фотовыставки, занимаются благоустройством: летом пропалывают дорожки, убираются.
Тимофей учится на первом курсе колледжа, собирается поступать во ВГИК на операторский. «Не знаю точно, здесь был репрессирован мой прадед или в Сандармохе, но в любом случае такие мероприятия очень важны. Поэтому хотя сейчас у нас уроки, мы, тридцать человек, приехали сюда», — говорит Тимофей.
Александра Кононова тоже учится в Международной киношколе, в девятом классе. «Среди расстрелянных здесь нет моих родных, но мы все живем в одной стране, и я считаю, что должна быть какая-то ответственность за то, что было, и за то, что будет. Наверное, когда я помогаю, несу эту ответственность. Пока люди приходят и читают имена, есть шанс, что такое больше не повторится», — сказала она.
Молодому человеку, не захотевшему назвать себя, 27 лет, живет в Подмосковье, до недавнего времени преподавал в школе историю. В Бутово расстрелян его прадед, крестьянин.
57-летний лесовод Алексей Бобринский — внук Владимира Алексеевича Комаровского, расстрелянного в Бутово 5 ноября 1937 года за веру. Бобринский вырос в верующей семье, прихожанин храма Илии Обыденного. На акцию он приехал с невесткой Ириной, трехлетней внучкой Тоней. Двухмесячный внук Гавриил — крестник настоятеля Бутовского храма протоиерея Кирилла Каледы — сладко спал в коляске.
Нина Малышкина, бухгалтер, участвовала в акции и в прошлом году, а в этом привела свою сестру Марию. «Думаю, у нас в семье нет репрессированных, сказала Нина. — Мы жили в глубинке, в Тамбовской области. Когда получили здесь квартиру, стали узнавать о репрессиях. И пытаемся воцерковляться в этом храме». Ее сестра предпочла промолчать.
В храме Новомучеников и Исповедников Российских воцерковлялся и Борис Иванович Артамонов. Пришел он в храм в 1997 году, на седьмом десятке. Сейчас ему 80, на пенсии. Инженер, занимался прикладной наукой. «Был не просто атеист, а горделивый атеист, — вспоминает он. — Это грустное мероприятие, но очень важное. Благодаря новомученикам мы, неверующие, стали верующими и даже имеем шанс спастись».
Подготовил Леонид Виноградов
Фото Михаила Свешникова
