Протоиерей Федор Бородин
Три года назад я рассказал историю о человеке, который нашел в себе силы простить предателя, бывшего друга и партнера по бизнесу, который забрал себе все общие средства, оставив моего знакомого с большими долгами, наедине с бандитами и правоохранительными органами.
Ему пришлось прятать семью, он еле выжил. Дело происходило в 1995 году, когда за долги закапывали в лесу или «просто» убивали выстрелом в голову. Позже я с ужасом спрашивал его: «Как же вы нашли в себе силы простить это предательство?». А он с удивлением смотрел на меня и отвечал: «Отец Федор, ну как же иначе, в Евангелии же написано…». И в этом удивлении читалось: как же вы, священник и не понимаете таких простых вещей?!
Потом этот человек погиб в автокатастрофе. Мне об этом сообщили почти через месяц после случившегося: мы очень давно с ним не виделись. Я позвонил вдове, и мы договорились встретиться на кладбище на 40 дней.
Приехал священник храма, которому он помогал в последнее время. Как оказалось, он много раз переходил из одного храма в другой, всегда выбирая самый бедный. И если храм становился чуть-чуть богаче (с его помощью), он искал другой храм, более нищий. Так он ушел из нашего храма в конце девяностых.
После того, как мы отслужили панихиду, батюшка, к которому он в последнее время ходил, сказал очень проникновенное слово о том, как надо принимать утраты. Мне тоже захотелось сказать — о том, сколько добрых дел при жизни сделал умерший. И я начал рассказывать. Напомнил вдове случай: как она ожидала денег от сделки, которые муж вот-вот должен привезти домой. Он возвращается, а в кармане – денег только на один поход в магазин.
Оказывается, он ехал мимо детского сада (напоминаю, это год примерно 1994, бедность) и увидел, что чужие дети играют в разбитые старые игрушки. Развернулся, поехал в «Детский мир» и все деньги потратил на игрушки. Представляете, каково было удивление детей и воспитателей, когда к детскому садику подъехал джип, забитый новенькими яркими игрушками?!
«Он оплачивал соотечественникам, которым это было жизненно необходимо, операции в Германии, в Израиле», — продолжал рассказывать я. На меня смотрит вдова и говорит: «А я ничего не знаю. Какие операции?». «Ну как же, — говорю, — он не просто оплачивал счет за операции, он снимал гостиницу, оплачивал билеты, давал деньги на продукты, на дополнительные расходы». Оказывается, вдова об этом ничего не знала.
Потом все стали говорить: мать, брат, жена, сотрудники по работе. И оказывается, что он сделал огромное количество добрых дел, о которых знал только кто-то один из всех присутствующих. Оказывается, его не один, а четыре раза делали полностью нищим, предавали. И он все четыре раза полностью прощал.
Мать рассказала, как она однажды приехала в один монастырь. К ней подошел игумен и говорит: «Вы так похожи на человека, который нам очень много помогал. Его зовут-так то. Так вы его мама?! Вы должны подняться на колокольню. Он купил нам колокола. Смотрите, вот эту икону он подарил нам. Вот этот киот, пол, свет, бойлер – все сделал он».
Минут сорок на кладбище звучали рассказы — как он оплатил футболисту срочную операцию, как кого-то спас от бандитов, кому-то купил квартиру. И о каждом поступке не знал никто, кроме рассказчика.
Я в первый раз столкнулся с таким чудом в современном мире, когда человек больше половины зарабатываемых денег тратит на благотворительность, и об этом детально не знают даже близкие, только кто-то один. Думаю, что очень о многих делах его знает только Господь.
Он буквально выполнил заповедь: «пусть левая рука твоя не знает, что делает правая» (Мф. 6:3). Он исполнил то, о чем говорил Господь в притче о Страшном суде, и потому, мне хочется верить, он уже спасён.
Очень прошу молиться за него, за раба Божьего Георгия.
