«Православные активисты» ворвались на спектакль про PR Театра.doc с криками «Покайтесь!». Как такие акции влияют на образ Православия и что делать с информационным всплеском? Отвечает заведующая кафедрой журналистики Российского Православного университета, советник председателя Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви, кандидат политических наук, Елена Жосул.
Первый вопрос, который возникает, — это все «взаправду» православная молодежь, прихожане каких-то храмов – или это чья-то очередная хитрая разводка? Потому как с такими друзьями нам не нужно врагов, а с такими «активистами» — черных антицерковных пиарщиков. Вся мрачная работа по очередному представлению Церкви и церковной общественности в идиотическом свете делается руками таких делателей, берущих на себя – по личной либо чьей-то внешней воле — миссию деятельных защитников веры.
И этот самый первый вопрос – оправдан, потому что в наших условиях оба варианта ответа – возможны. Если поверить в подлинность и искренность действий этих так называемых православных активистов, то, откровенно говоря, главное, что хочется им сказать, — «не умеешь – не берись». Не умеешь качественно, мастерски и – самое главное – остроумно противостоять современному акционизму в его антицерковной ипостаси – лучше не высовывайся. Потому что ты всё равно всё испортишь. Публично осудить творимое псевдохудожественное безобразие – найдутся и без тебя уполномоченные лица, официальные представители Церкви, и мнение их всеми будет услышано. А вот твоя дубина народной православной войны и кулак на скуле молодой дуры, пришедшей поддержать панк-молебен к зданию суда, будут расценены светским обществом как хамское хулиганство, а Церковью – как медвежья услуга.
Конечно, протест протесту и возмущение возмущению – рознь. Увидеть на улице демонстративное надругательство над святыней и не вмешаться, снимать на камеру спиливание поклонного креста вместо того, чтобы выхватить у хулигана бензопилу, — конечно, это недостойная и пораженческая позиция для верующего. Свои святыни нужно защищать. Но хороша ли защита, если в результате она выглядит как напористая дуболомная провокация? Ты вправе защищать святыни не только через оборону, но через активное наступление лишь в случае безупречного владения инструментом противника. Наши православные общественники, в отличие от неправославных активистов всех мастей, к сожалению, практически не владеют методами и техниками современного публичного искусства, на языке которого сегодня все чаще принято продвигать либо ниспровергать те или иные ценности.
А – жаль. Мне очень хотелось бы в один прекрасный день обнаружить, как СМИ пестрят заголовками про неожиданную инсталляцию где-нибудь в центре Москвы, которая мастерски высмеивает ущербную психологию кощунников. Или прочитать про движение молодых православных художников-акционистов, которым удается через различные арт-методы иронизировать над врагами Церкви. Иронизировать не оскорбительно, не агрессивно и не злобно – но обезоруживающе… Пока же приходится читать про очередные нелепые выходки странных молодых людей, узурпировавших нишу активной части молодой православной общественности – во всяком случае, в публичном поле.
Информационный всплеск обычно краткосрочен, он быстро оседает – а вот репутационный осадок может сохраниться надолго. В глазах общества православные активисты еще долго будут выглядеть маловоспитанными категоричными ребятами с хулиганскими замашками, не способными к внятному диалогу. И перебить такое впечатление может только альтернативное действие – предложение со стороны православной интеллектуальной части общества такой формы защиты своей веры, которая будет очевидна и ясна другой, не православной, но также интеллектуальной его части. Говорить с миром надо уметь еще и языком арт-салона, а не только рабочей слободки.
