Во что превратились наши праздники? Не обедняем ли мы себя, сведя их к обязательным скучным визитам или корпоративам? Стоит ли осуждать себя за попытку повеселиться? Ольга Гуманова решила поговорить об этом.
Так получилось, что длинные ноябрьские выходные я из-за болезни провела дома. Обычно во время многодневных праздников мы отправляемся в путешествия, и я не вижу, какова Москва в эти дни. В этом году я как раз выздоравливала после гриппа и не отходила от дома дальше ближайшей аптеки, так что могла ясно почувствовать атмосферу длинных выходных дней в спальном районе.
Назвать ее праздничной нельзя никак. Поздним утром к супермаркету тянулась цепочка мрачных похмельных покупателей, стандартно берущих пару бутылок пива. Другие брали дежурный торт и букет цветов. Они тоже не были похожи на счастливых людей, предвкушающих веселый и многолюдный пир. По поведению и кислой мине на лице можно было предположить, что им предстоит обязательный скучный визит к родственникам и друзьям, но не пойти тоже нельзя, потому что родственники или друзья обидятся.
Мы спорим о том, что можно и нужно праздновать в сумеречном начале ноября: то ли западный Самайн — Хеллоуин, то ли отечественный нововведенный День Народного Единства. Существует естественный цикл праздников. Есть такие точки года, когда совершается переход из одного сезона в другой, и людям совершенно необходим отдых для того, чтобы организм перестроился. Именно поэтому христианская Церковь не вычеркивала решительно из народного календаря праздники Масленицы, Ивана Купалы или «Непобедимого Солнца», а наполняла их привычное время новыми смыслами.
Сегодня в больших российских городах утрачена сама карнавальная культура. Можно объявить выходные на несколько дней и назвать этот праздник как угодно, но люди все равно будут сидеть дома и не знать, как зовут их соседей. Праздник больше не существует как общее всенародное действо, когда в дореволюционной деревне, например, на Троицу все с утра в лучшей одежде шли к обедне, а потом накрывали общие столы и водили общие хороводы.
Более того, множество современных городских людей за любые попытки дать себе возможность отдохнуть, повеселиться и сменить обстановку себя же еще и осуждает. Последнее застолье, в котором они принимали участие, был корпоратив. Конечно формализованный, с приглашенными ведущими и актерами, с дежурными речами руководства и награждением лучших сотрудников. Праздник, на котором невозможно расслабиться, раскрыть сердце — ведь с этими людьми потом еще и работать, отношения то деловые.
Корпоратив в их системе ценностей оправдан. У него вполне определенные цели: поощрение персонала, выстраивание команды. А если просто для души — это лишнее. Серьезный взрослый человек не в праве такого себе позволить. Ну, разве что какая-нибудь неформальная молодежь, очередной извод хиппи, веселящихся своей коммуной. А взрослый — станцевал на корпоративе под указания нанятого массовика-затейника, поздравил жену и тещу с 8-м марта букетами цветов, и довольно с тебя. Возвращайся теперь к станку, к офисным будням.
Образ Царствия Небесного — это образ брачного пира. Христиане об этом помнят и хранят евангельскую картину Каны Галилейской в сердце, поэтому им не часто удаются не формализованные, а душевные приходские праздничные посиделки, детские рождественские ёлки и летние шашлыки на природе. Но все равно из мира, из позднесоветской атмосферы разобщенных семей, привыкших ограничивать себя во всем, а в первую очередь — в ярких эмоциях, вслед за праздником тянется чувство вины. Вины за то, что хотя бы в один момент жизни мы не трудились, не страдали и не терпели скорби, а сидели с братьями и сестрами за праздничным столом, улыбались друг другу и купались в любви.
Общество без праздников — выгоревшее. Люди, у которых нет ярко пережитых совместных радостей, так навсегда и останутся друг другу чужими. Они никогда не брались за руки, как наши деревенские предки, не вставали в хоровод. Не чувствовали как это, когда вместе с тобой одно и то же движение танца повторяет еще сотня рук, дружеских и братских, на которые можно опереться. Возможно, они попробуют испытать это недостающее ощущение в различных психотренингах и системных расстановках, где за тобой в ряд выстраиваются люди и ты должен почувствовать наполняющую тебя силу предков. Хотя на самом деле силу предков эти самые предки получали гораздо более простым и традиционным способом: просто танцевали в те же самые коллективные танцы, что их деды и прадеды много лет назад.
Впереди Новый год и Рождество. Мы опять начнем спорить о том, что можно и что нельзя: идти ли в Рождественский пост на корпоратив, ехать ли к неверующим родственникам, где на стол подадут оливье со скоромной колбасой и мясной холодец. А в итоге рискуем снова на все праздники остаться одни. Помолиться за ночной литургией и тихо разойтись по домам. Так никого и не узнать на самом деле, ни рядом молящихся каждое воскресенье в том же приходе, ни соседей по подъезду или кварталу, ни коллег по работе. Настоящий праздник — это когда «никто же тощ и неутешен отыде», никто не сидит одиноко в своей каморке и не знает, куда бы пойти в люди. Праздник — это когда есть общий стол как образ изобилия в Небесном Царствии и общее веселье как образ райского круга. Может быть, стоит попробовать?
