Крестить ли маленького ребенка, если ему года три-четыре, а то и пять, если он против, если во время крещения начинает плакать, капризничать? А если родители против крещения, а бабушка привела внучку или внука в храм для совершения этого таинства? Отвечает протоиерей Андрей Лоргус, ректор Института христианской психологии.
Протоиерей Андрей Лоргус
Поскольку сейчас у нас есть благословение Святейшего Патриарха, каждое крещение нуждается в подготовке. Поэтому священник , чтобы окрестить ребенка, должен поговорить или быть уверенным в том, что катехизация родителей и крестных состоялась, что с ребенком поговорили, что родители согласны, и что ребенок, если ему уже четыре – шесть лет, знает, что его будут крестить, что будет молитва, какое-то действие, которого он еще не понимает.
К сожалению, раньше часто бывало (сейчас – гораздо реже), когда священник, семья и ребенок впервые встречаются во время таинства крещения. Ребенок, конечно, пугается незнакомого человека, пугается незнакомой и очень отличающейся от повседневной жизни обстановки, все это оказывает на него удручающее впечатление, и он протестует.
В моей практике был такой случай. Крещение, маленькая комната приходского дома, где для крещения пришло шесть – семь семей с маленькими детьми, естественно, что многие из них кричали, было очень тесно и душно. В итоге мальчик лет пяти напрочь отказался креститься, начал плакать. Он был только с бабушкой и я сказал, что не буду его крестить. Поскольку бабушка медлила уходить, я предложил мальчику посмотреть на таинство крещения со стороны.
Он согласился, я посадил его на фисгармонию, и он мог смотреть на происходящее с некоторого возвышения. Смотрел он на все очень спокойно, заинтересованно, и после того, как все ушли, он остался и не торопился уйти, и мы с ним чуть-чуть поговорили. Я у него спросил: «Теперь ты знаешь, что такое крещение?» Он утвердительно кивнул. «Теперь ты хочешь креститься?», – задал я ему еще один вопрос. «Приходи через два дня в среду, никого не будет, и после службы мы тебя покрестим». В среду они действительно пришли.
Крестины прошли не только тихо и спокойно, но я был радостно удивлен тем, что мальчик осознано, насколько это возможно, участвовал в происходящем.
Думаю, если детей подготовить, если священник знает семью хоть чуть-чуть, подобная ситуация просто не будет иметь места.
Я несколько раз отказывался от крестин в ситуациях, когда ребенок начинал капризничать, равно как и отказывался причащать детей в таких случаях.
Обижаются ли родители? Я не могу отвечать за их чувства, поэтому, если они хотят обидеться, они обидятся. Во всяком случае, когда родители приходят так редко с ребенком в храм и так мало могут объяснить, что они собираются делать в церкви, то им грех обижаться, что ребенок противится и противостоит непонятной ему воле родителей.
Что касается вопроса, когда бабушки или кто-то еще крестят против воли родителей… Таких ситуаций было много и до перестройки, и в 80-х, и в начале 90-х. Сейчас такие ситуации почти исключения.
Весной этого года у меня было крещение мальчика, довольно уже большого, ему было года три. Мама хотела покрестить его сразу после рождения, но папа был против. Мы встречались с папой неоднократно, и он говорил о своем отрицательном мнении. Я предложил семье дождаться того момента, когда они согласуют свои намерения. Они согласовали, и крещение прошло спустя три года тихо, спокойно, я бы сказал, молитвенно. Для меня очень важно, чтобы воля отца не нарушалась. Это залог и будущего семьи, и залог будущей ценности супружеского союза, цельности отцовско-детских отношений.
А вот вопрос взаимоотношения с родителями жены и мужа – это вопрос, я думаю, второстепенный. Все-таки решение о крещении принадлежит родителям, поскольку именно они несут ответственность за ребенка. Когда в такую ситуацию вмешивается старшее поколение, то, по сути дела, это преступление против семьи, потому что оно вносит раздор, раскол между супругами, раскол в детско-родительские отношения. И здесь обязанность мужа – соблюдать и охранять границы семьи, охранять их, в том числе, от своих родителей и от родителей жены.
Когда мы говорим, что муж – защитник семьи – он защитник, в том числе, от бабушек и дедушек, от их неумеренного вторжения в те вопросы, которые подлежат сугубо ответственности родителей.
Если сейчас ко мне придет лишь бабушка с внуком, я поинтересуюсь мнением родителей обязательно. До перестройки или в начале 90-х годов с этим было сложнее.
Фото: pravoslavie.ru
Были случаи в моем служении в психоневрологическом интернате, где многие из детей были отказники, а некоторые – «родительские», но находились на государственном обеспечении и жили в интернате постоянно. Там было несколько ситуаций, когда мы покрестили детей, а родители были против, их было немного, но они были. И когда они заявляли свой протест директору интерната, а потом встречались со мной, то я принимал их упреки и видел, что и по законодательству, и по человеческой совести они правы.
Но после разговоров, в которых я объяснял им, почему мы пошли на такую меру, они соглашались. Во-первых, они крайне редко приезжали и навещали своих детей, во-вторых, они не хотели заботиться об их духовном воспитании по одной простой причине: им казалось, что дети их никак не участвуют в духовной жизни, и участвовать никогда не будут. Многие не участвовали еще и по своей собственной религиозной безграмотности. В итоге они все-таки соглашались с тем, что мы крестили их детей.
Но два случая были нарушениями канонического права с моей стороны, хотя я получил на это устное благословение от Святейшего Патриарха и от благочинного. В одном случае мы крестили девочку из мусульманской семьи, в другом случае мы крестили ребенка третьим крещением. Просто сведений о крещении ребенка у нас не было, он был привезен из другого интерната. А в том, другом интернате, как потом признались родители, его крестили по ошибке дважды. Первый раз его крестили родители, потом они отдали ребенка в интернат и не приходили два года.
В том интернате его покрестили по ошибке второй раз, а я покрестил третий, тоже ничего не зная о крещении предыдущем, хотя узнать не мог, потому что информации нигде не было, ни в истории болезни, ни в личном деле. Я спрашивал, мне сказали, что телефона родителей нет, хотя это не совсем была правда, и, в конце концов, родители объявились. Вот такие случаи бывают.
Но их можно избежать. Безусловно, и канонически, и по закону, и по гражданским представлениям, и по человеческой совести, сначала нужно все взвесить и добыть полную информацию. Если крещение совершается страха ради смертного, тогда другое дело, если нет – тогда надо разбираться. Священник должен поговорить с родителями и с бабушками.
Записала Оксана Головко
