Игумен Филипп (Симонов) о сносе памятников Ленину: Идолы господствуют в сознании
Сначала – о памятниках. Разруха, как известно, осуществляется, прежде всего, в головах. Если в голове порядок, разрухи не будет. Если идолы не господствуют в сознании, то нет разницы, стоят ли они на постаментах или уже нет. Мы смотрим в музеях на статуи греческих богов, как на памятники истории и культуры, и так их и оцениваем, и никому не приходит в голову возобновить им поклонение. Я как-то без эмоций прохожу мимо памятника Ленину на Калужской площади в Москве, и он не вызывает у меня никаких эмоций – ни положительных, ни отрицательных. Как писал апостол, «кто любит Бога, тому дано знание от Него. <…> мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого. <…> у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им. <…> Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем». (1 Кор. 8, 3‑6, 8).
Теперь – о методах борьбы с ними. Мне, честно говоря, всё равно, стоит ли он или нет. В Киеве, вон, при князе Владимире, пустили идолов по Днепру, но от двоеверия это не спасло. И из истории это не уберешь. Как не уберешь и любую личность ‑ никаким путем, тем более путем сноса памятника ей. Мы ведь не в древнем Египте и вряд ли собираемся сбить со всех надписей имя «плохого» фараона в целях его забвения потомками, мы же понимаем, что не можем уничтожить все исторические источники с тем или иным именем.
Но тот же апостол остерегает, говоря, что «не у всех [такое] знание»: «Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных» (1 Кор. 8, 7, 9). Поэтому должен сказать: если у кого-то подобного рода исторические свидетельства вызывают отрицательные эмоции, ради них следует от их публичного экспонирования отказаться.
О таких, кстати, тот же апостол там же говорит: «некоторые и доныне с совестью, [признающею] идолов, едят [идоложертвенное] как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется» (1 Кор. 8, 7). Мне кажется, что нарочитая боязнь названных исторических свидетельств говорит не столько о готовности отказаться от какой-то идеологической доминанты в пользу свободы, сколько о морально-психологической готовности заменить одну доминанту на другую, не менее императивную. Вряд ли последнее может быть продуктивным. «К свободе призваны вы, братия», ‑ говорит апостол (Гал. 5, 13), и об этом всегда надлежит помнить. Ведь никакой ложный идол не может повредить внутренней свободе христианина.
