Неприятность, до которой хочется не дожить
– Как изменилось отношение к старости за последнее время?
Протоиерей Константин Островский
– Думаю, что в традиционном обществе старость не воспринималась только со знаком «минус». Стариков почитали. Слова Библии «Кто злословит отца своего или свою мать, того должно предать смерти» (Исх. 2:17) не были пустым звуком в древности, но даже, когда буквально их не исполняли, слова эти задавали тон в общении людей разных возрастов. Конечно, надежда на то, что тебя будут любить, уважать и даже почитать, смягчала страх наступающей старости.
Кроме того, жизнь стариков и молодых протекала рядом, даже не рядом, а вместе. Каждый делал, что мог; старик не чувствовал себя лишним. Конечно, в частных случаях бывало по-всякому, страсти были те же, что и сейчас, поэтому бывали и грехопадения, однако в норме старость обычно воспринималась как почетная часть жизни.
Но патриархальный уклад из нашего общества безвозвратно ушел. То, что некоторые семьи пытаются такой уклад сохранять внутри себя, может быть для них благом, но не имеет определяющего значения для жизни народа.
Теперь, как правило, старость потеряла в сознании людей всякую привлекательность и какое бы то ни было положительное значение. Старость для молодых – отдаленная по времени неприятность, до которой хотелось бы не дожить, однако «не дожить» – тоже неприятность.
Современный человек старается вытеснить старость и смерть из сознания и жить так, как будто их нет.
Поэтому слова Эпикура, что смерть «нас совершенно не касается, ибо, пока мы существуем, смерти нет; а когда существует смерть, тогда нас нет», сейчас очень популярны и часто цитируются даже верующими людьми. Хотя это утверждение никак не согласно с «чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века».
Но в том-то и дело, что человек-потребитель вовсе не думает и даже отгоняет мысль о Вечности, а нацелен на получение удовольствий. И с этой точки зрения старость действительно – кошмар! Все главные сладости – в прошлом, нет сил ни для хотений, ни сил для исполнения остатков хотений.
В дни моей юности бытовала презрительная шутка об этапах старости: «Первый этап – кино, вино, домино; второй этап – кефир, клистир, сортир». Такова старость неверующего в Вечность человека. Альтернатива – по-карамазовски допить кубок наслаждений и разбить его об пол. И то, и другое – и бессмысленное доживание, и самоубийство – ужасно.
– Но незаметно, чтобы люди в своей массе ужасались.
– Люди обычно не пребывают в ужасе от мысли о старости и смерти, потому что их мысль никогда не задерживается ни на чем, в том числе и на старости и смерти. Мысль привычно перескакивает по ассоциации с предмета на предмет, получается не мысль, а помыслы. Безумный сон наяву, ирреальность. Так бывало и раньше, а в наше время этому особенно способствует технический прогресс. Впрочем, и древние методы: пьянство и бесконечная суета – сохраняют свое значение.
Старость – как окончание школы
– А вера как помогает здесь?
– Для православного человека ситуация принципиально другая. Я бы сравнил старость с состоянием одиннадцатиклассника, который оканчивает школу. Школа должна окончиться. Во многом жалко с ней расставаться: друзья, любимые учителя, привычные стены. Но впереди – еще более интересная, манящая жизнь. Если человек – хороший школьник, то он хочет стать и хорошим студентом. Поэтому он не просто оканчивает школу, но и готовится к экзаменам в высшее учебное заведение.
Человек верующий благодушно смотрит в прошлое, ценит хорошее во временной жизни, ему жалко расставаться с этим. Но он понимает и верит, что впереди – гораздо более великое, и что вступительный экзамен, который его ждет, − Страшный Суд Божественной Любви. И к этому экзамену надо готовиться сейчас, пока еще есть возможность. Так что христианину нужно только опасаться плохо подготовиться, а больше бояться нечего. Ну и, конечно, надо просить Небесного Ректора о милости, чтобы простил недостаточную подготовку.
Фото: tatarstan-mitropolia.ru
– Люди сегодня стараются отодвинуть старость (и многим это удается)…
– Во все времена были люди, которые молодились, стараясь подольше оттянуть старость, хотя бы в своих мечтаниях. В литературе множество таких примеров. Вспомним хотя бы старуху из «Пиковой дамы». Не будем никого осуждать и смеяться над человеческой немощью, но, конечно, когда бабушка одевается и держит себя, как девочка, она выглядит жалко.
Понятно, что сегодня, благодаря достижениям медицины, средний срок жизни продлевается. Но суть остается одна и та же. Человек боится и не хочет быть стариком потому, что для него старость – это, в первую очередь, лишение каких-то приятных возможностей, которые он очень хочет сохранить.
Если дети не просят советов, значит, их хорошо воспитали
– Но ведь человек переживает и за то, что он не сможет, как прежде, например, работать? Взрослый человек привык именно быть нужным – на работе, в семье. А получается, что работать уже невозможно, а у детей – своя жизнь…
– В этом смысле для деятельного человека старость – нелегкое испытание, потому что мы действительно привыкли быть нужными. Многие дедушки и бабушки ощущают: растили, растили детей, и они нуждались в нашей материальной поддержке, в наших советах. А теперь стали взрослыми, советов не спрашивают и недовольны, когда мы их навязываем. Материально дети тоже от нас не зависят.
Но от этого нужно не огорчаться, а радоваться: в такой самостоятельности детей – наша заслуга. Это значит, что мы их хорошо воспитали. Гораздо хуже, если сорокалетние тети и дяди живут у родителей на шее и шагу без их указки сделать не могут.
Но и когда дети хорошо к родителям относятся, оказывают внимание, все равно от чувства ненужности в той или иной степени не уйти. Как написала одна наша прихожанка-поэтесса: «И бушует, и плещется в сердце волна, потому что я людям, конечно, нужна». Но эта нужность всегда проходит со временем.
Исключение – такие святые, как преподобный Амвросий Оптинский, к которому стояла очередь за духовной помощью, когда он уже лежал на смертном одре.
Большинство же из нас оказываются не такими уж нужными, и – к этой ненужности не готовыми. На самом деле единственно, Кому мы действительно всегда и всякие нужны, это Богу.
Поэтому на Бога и надо настраиваться.
Вообще старость – время, когда пожинаются плоды наших духовных трудов. Если человек, даже верующий, всю свою молодость отдал временному и душа его не расположилась к молитве, то и в старости она у него не расположится.
Старость сама по себе нас молитве не учит. Грешим в старости обычно меньше, чем в молодости, но если это не плод покаяния, то всего лишь следствие оскудения сил. Я уже не могу сейчас так громко ругаться, как в 20 лет, но немощь сама по себе меня к Богу не приближает.
Если человек, пока есть силы, старается бороться со своими страстями, старается жить по заповедям Божиим, то, постепенно смиряясь, его душа открывается для Богообщения. И этот драгоценный дар не исчезает с приходом старости. О стяжании и сохранении этого дара и нужно каждому христианину заботиться; тогда старости бояться нечего.
Если же старость пришла к человеку, «как тать в нощи», внешняя жизнь сузилась и потускнела, Богу же молиться человек не привык, то – тяжко. Но Бог милостив – покаяться никогда не поздно. Однако это должно быть именно покаяние, а не осуждение своих детей, коммунальных служб и «мировой закулисы»! «Не люди такие плохие, что я остался один, а это я такой плохой христианин, что не обращал свой взгляд в Небо. Боже, милостив буди мне, грешному!» Покаяться можно и в 90 лет, Бог всякого принимает. Принял же Он разбойника на кресте.
Надо не о старости фантазировать, а к Вечности готовиться
– В каком возрасте надо начинать думать о старости?
– Мы же сейчас не говорим о каких-то внешних вещах, вроде того, что в старости лучше бы жить поближе к магазину и к поликлинике. А о самой по себе старости зачем думать? Надо не о старости фантазировать, а к Вечности готовиться – в любом возрасте. В каком возрасте человек пришел к Богу, в том и нужно начинать мыслить о Нем, молиться Ему и стараться жить по Его заповедям. Тогда всякий возраст будет благословен, и вся жизнь – благословенна.
Вот, скажем, нормальный жизненный путь нормальной христианки (впрочем, эта норма – великая редкость). Девочка ходит в школу, помогает маме по дому и молится Богу, потом она стала девушкой, готовится выйти замуж, вышла замуж, теперь она рожает детей… И всё делает с молитвой, ради Бога, терпит какие-то скорби, понятное дело, не без этого. В этих трудах повседневных с молитвой душа ее растет. Потом, когда она стала бабушкой, помогает детям, пока есть силы. Потом она совсем состарилась, уже никому не помогает, ей помогают, а то и не помогают. Но то, что она трудилась над своей душой с детства до старости, то, что в ней возрастал внутренний человек, дало свои плоды – душа открылась Богу. Как сказано у апостола Павла: «Посему мы не унываем; но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор. 4:16).
Средства от деменции: решать задачки и молиться
– Человек в душевном самоощущении меняется мало. И восьмидесятилетний пожилой человек внутренне все тот же, что и в пять лет. И получается несоответствие – внешне-то он изменился сильно…
– Я понимаю, о чем вы говорите, но, мне кажется, наоборот, не взрослые себя чувствуют пятилетними, а пятилетние не переживают себя малышами, они для себя самих просто люди, хотя умом могут вполне понимать и признавать особенности своего возраста. Я помню многие отдельные моменты из своего детства – это был по самоощущению просто я, а не маленький Костик, каким видела меня моя мама. Хорошо помню себя года в три: я – нормальный человек в пальто – спускаюсь по лестнице с очень высокими ступенями, рука моя поднята вверх и держит руку мамы или бабушки. Но разве такого рода воспоминания и переживания дают нам, старикам, повод для огорчения.
Иное дело, что, общаясь с молодыми людьми, я могу невольно забывать о разнице в годах и тем создавать неловкие ситуации. Ну, бывает. Пусть потерпят, а мне надо смиряться.
– Старость – это же еще возможные болезни, деменция…
– Да, телесные недомогания, и даже тяжелые болезни, в том числе психические, в том числе старческое расслабление ума, посылаются нам как некие испытания.
Деменция страшит всех: и самих стариков, и молодых, которые живут со стариками. Мне приходилось общаться с людьми, ухаживающими за родителями, впавшими в расслабление ума, − очень тяжело для всех. Но, если человек несет свой крест без ропота, это для него спасительно.
Как избежать старческой деменции? Приходилось читать (и, наверное, это правда), что развитию деменции препятствует активная умственная деятельность. Специалисты советуют старикам побольше размышлять, анализировать, решать какие-нибудь задачки.
Но так можно и умереть с задачкой в уме. Всем нам, и старым, и молодым, на самом деле надо стараться быть в единении с Богом, молиться, участвовать в таинствах Церкви.
Думаю, что человеку, преуспевшему в молитве, деменция не очень грозит.
Но зарекаться ни от чего нельзя, тем более что могут быть и другие тяжелые состояния, скорби. Всего не предусмотришь, поэтому нужно быть готовым ко всему. Вообще, лучше думать не о будущем, а о вечном. Душа должна во всякое время одновременно быть и погруженной в конкретную ситуацию, и обращенной к Богу. Как хороший воин, ведя бой, должен быть собран только на конкретной задаче и при этом помнить о конечной победе, ради чего вообще всё совершается, а не предаваться посторонним фантазиям.
Фото: tatarstan-mitropolia.ru
После отходной тетя выздоровела и до конца жизни молилась
– «В первую очередь, всем пожилым и стареющим людям неизбежно приходится сталкиваться с необходимостью стать перед лицом своего прошлого», – это слова митрополита Антония Сурожского. Как быть с этим прошлым, с его ошибками, которые уже не исправить?
– С собственными ошибками прошлого надо смириться. У меня тоже есть много поступков, о которых я сейчас жалею. Но прошлого не вернуть. В грехах нужно каяться, а со своими природными немощами нужно смиряться. Тут, я думаю, не столько полезно перебирать свои прошлые поступки, сколько с благодарностью принять и до конца дней принимать посылаемые Богом скорби.
Впрочем, если сильно одолевают помыслы о своих добродетелях, полезно бывает припомнить и свои грехи, а также, что, если мы хотим получить награду за добрые дела, то придется расплатиться и за злые. Кто как, а я молю Бога, чтобы Он не был ко мне справедлив – счет был бы не в мою пользу.
Бывает, жизнь прожита бездарно, впустую (и в житейском, и в духовном отношении), ну тогда так и надо Богу говорить: «Прожил я свою жизнь зря. Но если Ты меня не примешь, то деваться больше некуда».
– Вспомните, пожалуйста, историю о хорошей, достойной старости.
– У меня была очень дальняя родственница (жена двоюродного дедушки) тетя Соня. Я с ней познакомился, когда ей было 95 лет, а мне 27. Она жила в интернате для престарелых, очень тяжело заболела, врачи лечить ее уже отказались, тетя Соня собралась умирать. Тогда моя мама попросила, чтобы я поехал в интернат и прочитал тете Соне отходную. Я съездил, прочитал, но, поскольку тетя Соня сразу не умерла, я предложил ей пособороваться и причаститься. Сам я был в то время алтарником на Пресне и пригласил к ней отца Георгия Бреева, моего духовного отца. После соборования и причащения тетя Соня выздоровела. И мы с ней стали не часто, но регулярно общаться.
В интернате для престарелых, в одной комнате с тетей Соней жила Ольга Аполлоновна. Они по разным причинам сменили несколько интернатов, но везде жили вдвоем в одной комнате. Ольга Аполлоновна была на 10 лет моложе тети Сони и поэтому в свои 85 считалась молодой. Она очень помогала тете Соне, тем более что та почти совсем ничего не видела.
Где-то они добыли переписанную от руки книжку «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу», приняли ее как указание к действию и до конца своих дней (младшая прожила еще 10, а старшая 15 лет) усердно подвизались в Иисусовой молитве.
В 1989 году, если не ошибаюсь, «молодая» Ольга Аполлоновна вдруг умерла. Тетя Соня осталась одна, что для слепой столетней старухи в интернате для престарелых грозило настоящей бедой. Я тогда служил в Хабаровске, приехал ее навестить. Как человек глубоко верующий, тетя Соня приготовилась претерпеть страдания и одинокую смерть, держалась бодро. И тогда Господь послал ей неожиданную радость: моя мама решила забрать тетю Соню к себе.
Так что последние 5 лет своей 110-летней жизни тетя Соня провела в приятной семейной обстановке. Она была очень слабенькая, но молиться продолжала до последнего и всегда каялась, что отвлекается от молитвы. Достойная старость и непостыдная кончина.
