– Панорамное фото, на котором Кувуклия светится в темноте храма, просто потрясающее. Как вы сняли этот кадр?
Одед Балилти
– Мне нравится показывать зрителям пространство по-новому, с неизвестного ракурса. Поэтому я поднялся на второй уровень храма и делал один и тот же кадр в разное время суток. Вариант, снятый поздно вечером, оказался лучшим.
Ночью в храме темно, освещается только рабочая зона вокруг Кувуклии. Кажется, что свет идет из самого центра. Белые стены вокруг Кувуклии создают таинственную атмосферу – обычно храм так не выглядит. И если смотреть сверху, то свет выделяет Кувуклию. Ваш взгляд, ваше внимание сконцентрированы на центральной части кадра. Вот так благодаря свету и суперширокоугольному объективу и был сделан этот кадр.
– Вы опускались в гробницу, чтобы сделать некоторые фотографии, которые мы видим. Расскажите, как вы ловили момент, когда сняли мраморную плиту?
– Места было невероятно мало. Мы едва поместились, тем более что в это время там еще работали люди. Как только они вытащили первый камень (80 см), места стало еще меньше.
Мы не могли стоять на самом Гробе. Мы стояли на деревянном помосте, который для нас сделали реставраторы. Мы зафиксировали камеру над Гробом, так как хотели, чтобы люди увидели всё целиком, а не отдельные фрагменты.
Мы подключили камеру к Wi-Fi, потому что нам приходилось покидать это тесное пространство. При помощи фото, кстати, невозможно передать маленькие размеры помещения.
Реставраторы поднимают камень, чтобы очистить и отсканировать его перед повторной установкой на фасаде Кувуклии. Oded Balilty / AP
– Как вы адаптировались к работе на такой маленькой площади?
– Атмосфера внутри гробницы так хрупка. Одну камеру я закрепил над головой, а другую держал на плече. Это было подобно ходьбе на цыпочках.
Обычно я работаю по-другому: я очень быстро хожу, очень быстро реагирую, много двигаюсь. Но в гробнице я ходить не мог. Я стоял на доске и мог делать фотографии только из одного положения. Было такое чувство, как будто мои руки скованы наручниками. Откуда фотографировать и что снимать – решили за меня. Очень странное чувство!
Обычно я использую мои любимые 35-ти или 50-миллиметровые объективы. Но здесь мне пришлось использовать широкоугольные объективы, которые совершенно по-другому рассказывают историю. Но у меня не было выбора.
Реставратор очищает поверхность каменной плиты, которая почитается как место упокоения Иисуса Христа. Oded Balilty /AP
– Вы снимали гробницу несколько раз в течение дня. Каково это – работать вслепую, в состоянии полной неизвестности?
– Как правило, я уже примерно представляю, что произойдет в следующий час или день. У меня есть заготовленная картинка в голове, и я стараюсь все распланировать.
Здесь я не знал, каким будет мой следующий шаг. Мне разрешали снимать все, что я хочу, но не сообщали о ходе работ. Каждый раз меня ждал сюрприз.
Вместо того, чтобы ходить и неспешно снимать, мне приходилось работать в режиме фотокорра экстренных новостей.
– Только 30 человек получили доступ к открытой гробнице. Каково это – запечатлеть исторический момент?
– Я словно открыл окно и показал людям событие, которое вряд ли повторится при моей жизни. Важнейшая часть нашей работы – рассказывать людям, что происходит на другом конце Земли. Я дал им шанс увидеть это. Это прекрасное чувство.
Oded Balilty / AP
– Съемки держались в секрете. С какими сложностями вы столкнулись?
– Я даже не знал, какую аппаратуру готовить. Мы приготовили два компьютера на случай, если один забарахлит. Мы провели несколько тестов, чтобы убедиться, что система работает. Очень важно было все подготовить заранее, ведь мы знали, что в гробнице у нас на съемки будет только несколько минут.
– Как вы восприняли эту историю с профессиональной точки зрения, как фотограф?
– Я пришел туда на день раньше, чтобы просто все рассмотреть. Я люблю почувствовать место, прежде чем вернуться туда с фотоаппаратом. Я все запоминаю, и в моей голове заранее складывается картинка, куда я должен буду встать и как лучше сфотографировать что-либо с разных ракурсов.
Стальные балки, поддерживающие Кувуклию, будут удалены, когда весной следующего года реставрационные работы завершатся. Oded Balilty / AP
Я здесь не только для того, чтобы сделать красивые фотографии. Я рассказываю истории. Я пытаюсь собрать все воедино и сделать так, чтобы это было интересно рассматривать. Здесь мне пришлось сосредоточиться на одном – хотя вокруг было много заманчивых образов, они мешали рассказывать нужную историю. Я пытался сосредоточиться и визуализировать для людей то, что они больше никогда не увидят. Такова была моя цель.
Перевод с английского Марии Строгановой
