Киевский

Крещение Руси, совершившееся в 988 году при князе Владимире, является датой рождения Русской Церкви. Своего рода восприемницей Русской Церкви при святом Крещении явилась Византийская Церковь. С самого начала своего бытия Киевская Митрополия входила в состав Византийской Церкви. Константинопольский Патриарх соборне избирал и поставлял в Киев Митрополитов, которые управляли Русской Церковью. Поэтому с конца Х века и до монгольского нашествия во главе Киевской Митрополии были, как правило, митрополиты-греки. Они зачастую не знали русского языка и, вероятно, не бывали прежде на Руси и почти ничего о ней не знали. В XI–XII веках известны два поставления в Киеве Предстоятелей Русской Церкви из русских: Митрополитов Илариона и Климента Смолятича.

Митрополит Климент Смолятич (1147–1155), второй Митрополит русской национальности, был избран на Соборе в Киеве, на котором шесть епископов были согласны на его поставление, а три — против. 27 июля 1147 года в Киевском Софийском соборе была совершена его интронизация. В летописи читаем об этом: “В лето 6655. Изяслав постави Митрополита Клима, калугера, русина, особь с шестью епископы, месяца июля в 27, на память святаго Пантелеимана”1. Князь Изяслав Мстиславич, по выражению летописи, вывел его “из Заруба, бе бо черноризечь скимник”2. До своего возведения в Митрополиты он вёл подвижническую, затворническую жизнь, что является свидетельством его молитвенных подвигов. Во время хиротонии на него возлагались святые мощи — “глава” святителя Климента Папы Римского3. Это посвящение Русского Митрополита своими иерархами объясняется, как и в случае с Митрополитом Иларионом, прежде всего волей князя. Новый Киевский князь Изяслав Мстиславич хотел иметь в лице главы Русской Церкви более близкого себе человека.

Этому способствовала частая смена Первосвятителей в Константинополе: Патриархов Михаила II (Куркуаса; 1143–1146) и Косьмы II (Аттика; 1146–1147), причём их правление оставило в церковной истории не лучший след4. На Руси выдвижению в Митрополиты Климента Смолятича способствовали следующие обстоятельства. Отбывший ранее в Константинополь митрополит-грек Михаил наложил запрет на совершение без него богослужений в Софийском соборе. Это явилось практически первым “интердиктом” на Руси. Поэтому князем и был выдвинут в 1147 году из местных подвижников кандидат в Митрополиты, который, по отзыву летописца, “бысть книжник и философ, тако, яко же в Руской земли не бяшеть”5. Однако, выдвигая его, князь Изяслав нарушил церковно-канонические основы взаимоотношений Киева и Константинополя. С этим были не согласны Новгородский и Смоленский иерархи, а князь Юрий Долгорукий не позволил Суздальскому епископу Нестору принять участие в поставлении Митрополита в Киеве. Поэтому справедливо наблюдение Б. А. Успенского, что “сторонниками поставления Климента были исключительно епископы южной Руси”6.

Поскольку в межкняжеской борьбе Митрополит Климент поддерживал князя Изяслава, то его юрисдикция простиралась прежде всего на те епархии, которые находились в сфере влияния Киевского князя. Налицо был раскол в Русской Церкви; поэтому Новгородский владыка Нифонт обращался непосредственно к Константинопольскому Патриарху, получив от него изъявление милости. Судьба же самого Митрополита Климента зависела от результатов борьбы князей за Киевский престол. Вынужденный покинуть столицу вместе с Изяславом 26 августа 1149 года, Митрополит Климент вернулся туда только в апреле 1151 года, а затем в начале 1155 года снова оставил Киев, что произошло вскоре после смерти князя Изяслава. Таковы были обстоятельства церковной жизни на Руси перед прибытием на Русь нового Митрополита.

Посвящение нового Митрополита в Киев произошло в результате обращения к Византийскому Патриарху князя Юрия Долгорукого, занявшего Киевский престол в марте 1155 года. Совершил поставление нового Митрополита в Киев осенью 1155 года Патриарх Константин IV (Хлиарин; 1154–1157). Им стал соименный ему святой Митрополит Константин I (1156–†1159; пам. 5 июня). Можно предположить, что он родился в начале XII века, получил достойное образование в Константинополе и назван был в честь основателя столицы Византии.

Известны некоторые обстоятельства его отбытия из Константинополя. В середине XII века в столице Византии возник вопрос о правильности понимания в иерейской молитве, которая читается во время Херувимской песни, “Никтоже достоин от связавшихся плотскими похотьми…”, следующих слов: “Ты еси приносяй и приносимый, приемляй и раздаваемый”. “Для точнейшего уяснения и определения православного учения в Константинополе, по воле императора Мануила Комнина, происходили соборные заседания 26 января и 12 мая 1156 года. Первое соборное совещание происходило в зале при Великой церкви, вследствие запроса спешившего выездом в Россию только что назначенного и поставленного туда Митрополита Константина: так ли действительно понимать слова молитвы, как он понимает, что жертва принесена и приносится Святой Троице”7. 26 января 1156 года на заседании Патриаршего Синода святитель Константин выступил с речью о смысле святой Евхаристии, приносимой Нераздельной Троице8. В принятых соборных постановлениях нашло отражение мнения Предстоятеля Киевской Митрополии, что “Животворящая Жертва, как первоначально, когда была совершена Спасителем Христом, так и после и доныне, принесена и приносится не только одному Безначальному Отцу… но и Самому вочеловечившемуся Слову; точно так же не лишён этой богоприличной чести и Святой Дух. Приношение же Таин произошло и происходит повсеместно Единому Три­ипостасному Божеству”9. Митрополит Константин, выступая на Соборе, говорил, что “мироспасительная Жертва принесена всей Троице, а следовательно, и Самому Сыну”10. Заседания Собора проходили затем также в 1157 году, на которых были составлены анафематствования неправильно понимающим Евхаристическое Жертвоприношение11.

Тот факт, что на Киевскую кафедру был избран иерарх-богослов, который к тому же, “по его собственным словам, был знаком с Русью ещё до своего поставления, свидетельствует об озабоченности в Константинополе обстоятельствами раскола” на Руси12. П. Соколов называет Митрополита Константина “луч­шим представителем тогдашней богословской науки”13.

В Лаврентьевской летописи под 1156 годом говорится о прибытии на Русь из Византии нового Предстоятеля Русской Церкви: “В тоже лето приде Митрополит из Царяграда Костянтин и прият его князь с честью и людие вси”14. На Руси знали о поставлении нового Митрополита и ждали его. Для этого из Новгорода в Киев прибыл архиепископ Нифонт, “жда Митрополита Коятянтина из Царягорода, бяшет бо ему весть, яко уже пошел есть Митрополит”15. В Киево-Печерском Патерике говорится, как он, узнав, “яко от Вселенскаго Патриарха в Русию иде Костянтин Митрополит, радости же духовныя исполнився, помысли в себе, яко да обое съвръшит: в дому Пречистыя будет и преподобным поклонится, и от Святителя благословение примет, и таковые ради вины прииде к граду Киеву в лето 6664”16. Однако, Новгородский владыка Нифонт не дождался прибытия нового Предстоятеля Церкви, он скончался и был погребён в Киево-Печер­ской обители, где в своё время принял монашеский постриг17.

Ипатьевская летопись более подробно говорит об обстоятельствах прибытия Митрополита Константина в Киев. Его встречали Косьма, “Полотьский епископ и Мануил Смоленьский епископ, иже бе бегал перед Климом”18. Несомненно, он поведал всем встречавшим его о богословских проблемах, волновавших Константинопольское общество. В Киеве святитель Константин столкнулся не столько с богословскими вопросами, сколько с дисциплинарными.

Новому Митрополиту пришлось решать канонические проблемы, прежде всего — о действительности поставления клириков его предшественником. “И тако испровергьши Климову службу и ставления и створивше Божественую службу и благословиша князя Дюргя Володимирича, а потом и дыаконом ставление отда, иже бе Клим ставил Митрополит, писаше бо к нему рукописание на Клима”19. Таким образом, ревностный Митрополит Константин приступил к наведению канонического порядка в Церкви, начиная с иерархии. Кроме того, Митрополит Климент и его покойный покровитель князь Изяслав были преданы им анафеме, а все действия Митрополита Климента, в том числе посвящения в священный сан, были объявлены недействительными. “Все епископы — сторонники Клима были смещены и, вероятно, даже подверглись изгнанию; только после письменного осуждения рукоположенные Климом диаконы” были приняты в сущем сане20. Историк-митрополит Макарий говорит, что право совершать богослужение получили и священники21. Как Клименту Смолятичу ранее не удалось простереть свою власть на всю Русскую Церковь, так и Митрополиту Константину подчинялись не все епархии Киевской Руси. Так, его не признали во Владимире Волынском, где нашёл себе прибежище бывший Митрополит Климент, и, возможно, в Турове.

Киевские Митрополиты, пребывая в Киеве на кафедре, общались с Византийским Патриархом, писали в Константинополь послания, которые скреплялись при этом печатями. Об этом свидетельствуют печати, найденные в Стамбуле или “хра­ня­щиеся в зарубежных собраниях: в Афинах и Вашингтоне (Митрополитов Феопемпта, Георгия, Иоанна, Константина)”22. Несомненно, Митрополит Константин сообщал в Константинополь о положении дел в Митрополии.

Сообщение летописи о прибытии на Русь Митрополита Константина продолжается следующим известием: “…на ту же зиму иде епископ Нестер в Русь и лишиша и епископьи”23. На следующий год, по сообщению Никоновской летописи, он был оправдан, так как Митрополит Константин, “испытав о Нестере, епископе Ростовском, яко не по правде оклеветан бысть от домашних его, и повеле клеветарей его всадити в темницу”24. Е. Е. Голубинский видит среди “клеветарей” князя Андрея Бого­любского25. Однако в 1158 году “приде Леон на епископью Ростову”26, который, несомненно, был поставлен Митрополитом Константином. Но на следующий год “выгнаша ростовци и суждальци Леона епископа, зане умножил бяше церковь грабляй попы”27. За этими событиями стоит вопрос соблюдения поста в среду и пятницу, когда они приходились на Господские и другие большие праздники. Действовавший в то время на Руси монастырский Устав Византийского Патриарха Алексия Студита допускал отмену поста, но в Византии к тому времени произошли изменения. В результате начавшихся крестовых походов в Константинополь переселялись монахи из Святой Земли, которые принесли с собой более строгие традиции по отношению к соблюдению поста в среду и пятницу. Отголоском этих изменений явились споры иерархов с ростовцами28.

Поскольку ко времени прибытия на Русь Митрополита Константина Новгородская епархия вдовствовала, то в Великий Новгород был поставлен новый владыка — епископ Аркадий. “В лето 6666… Том же лете ходи Аркад Кыеву ставиться епископом, и поставлен бысть от Митрополита Костянтина, и приде в Новъгород месяця сентября в 13 день, на канон святого Воздвижения”29. В 1136 году в политическом устройстве Великого Новгорода произошли важные изменения: князей новгородцы стали приглашать на княжение только как военачальников, а Новгородского владыку стали избирать сами из местного духовенства на вече. Поэтому справедливо следующее высказывание о посвящении епископа Аркадия: “Его рукоположением на Софийскую кафедру Митрополит Константин фактически ратифицировал принцип выборности Новгородского владыки”30. Первому избранному на вече Новгородскому иерарху пришлось более двух лет ожидать своего рукоположения, которое произошло лишь 10 августа 1158 года. М. Д. Присёлков приводит данные о поставлении епископов в другие епархии “на место участников ставленья Клима”31.

Предполагается, что при Митрополите Константине была учреждена самостоятельная епархия в Галицком княжестве, до этого входившая в состав Волынской епархии. Тем самым Митрополит Константин отделил “Галичское княжество в церковном отношении от Владимирской епископии” и первым иерархом новооткрытой епархии стал епископ Косьма32.

С именем Митрополита Константина связано одно историческое событие, своеобразно интерпретируемое в историографии. Е. Е. Голубинский пишет: «В первой четверти XVIII в., при Петре Великом, явилось у нас “Соборное деяние на еретика Арменина, на мниха Мартина”, в котором говорится, что этот еретик Мартин, родом армянин, прибыв в Россию из Константинополя в 1149 г. и выдав себя за грека родственника Патриарха Луки Хризоверга, начал проповедовать у нас ересь, состоявшую из армянства, латинства (которым по деянию он заразился в Риме) и нашего раскольничества (отметание креста двоечастного, хождение посолонь, Исус а не Иисус, аллилуия дважды, сложение перстов для крестного знамения и для благословения двоеперстное), что он осуждён на Соборе, бывшем в Киеве в 1157 г., при вел. кн. Ростиславе Мстиславиче и Митр. Константине, а потом на Соборе, бывшем в Константинополе, в следующем 1158 г., при Патр. Луке Хризоверге»33. Ниже учёный продолжает: “Это соборное деяние есть ничто иное, как прискорбнейше неудачная (и чрезвычайно неискусная) выдумка известного миссионера против раскольников при Петре Великом Питирима, архиепископа Нижегородского, с неизвестными помощниками”34. В старообрядческом издании читаем об этом памятнике: «Исполнителем подлога старообрядцы называют Стефана Яворского. “Деяние” впервые приводится в качестве мощного аргумента противостарообрядческой полемики в книге Нижегородского митрополита Питирима “Пращица”, изданной с благословения Синода. На “Деяние” и на вымышленный киевский Собор охотно ссылается архиепископ Воронежский Игнатий в книге “История о расколах в Церкви Российской”, епископ Макарий в “Истории русского раскола”»35. Между тем армянский историк К. В. Айвазян отмечает имеющиеся в армянских источниках сведения об армянском духовенстве, участвовавшем в работе Киевского Собора 1157 года для суда над еретиками36.

В Никоновской летописи под 1157 годом говорится о победе князя Андрея Боголюбского над волжскими булгарами, что явилось поводом для установления празднования Спасу, “в Киеве же и во всей Руси тогда сущу Константину Митрополиту”37. Архиепископ Филарет Черниговский справедливо критически относится к данному сообщению, поскольку данная победа была хронологически позднее38. Н. Н. Воронин объясняет хронологическую неувязку “позднейшим редакционным изменением” в тексте “Сказания”, связанным с Ростовом. “Также на ростовскую обработку указывает анахроническое упоминание, что праздник Спаса установлен по повелению Ростовского епископа Нестора (лишён епископии в 1156 г.) и Митрополита Константина”39.

В самом начале правления Митрополита Климента Смолятича в Киеве в результате княжеских распрей и народного самоуправства погиб князь Игорь (†19 сент. 1147; пам. 5 июня), который в монашеском звании подвизался в монастыре. В 1150 году, когда в Киеве княжил Юрий, Святослав Ольгович перенёс мощи князя Игоря в Чернигов40. М. Д. Присёлков считает, что канонизовал князя Игоря Митрополит Константин41. Таким образом, это прославление совершилось ещё при жизни современников страдальца. В Чернигов к князю Святославу Ольговичу направился в 1158 году Митрополит Константин. К тому же тогдашний Черниговский епископ Антоний, как считает митрополит Макарий, был греком42.

Митрополит Константин в свой деятельности внушал князьям милость, печаловался о несчастных. На следующий год после своего прибытия в Киев, в 1157 году, он с духовенством умоляет князя Юрия Долгорукого не выдавать князя Ивана Берладника Ярославу Галицкому. «И нача молвити Митрополит, игумени вси Гюргеви рекуче: “Грех ти есть, целоваши к нему хрест, держиши в толице нужи, а и еще хощеши выдати на убиство”. Он же, послушав их, пусти опять Суждалю окована»43.

Под 1157 годом в летописи говорится о кончине князя Юрия Долгорукого, который был опорой Митрополиту Константину. В летописи читаем об этом: “Того же лета преставися благоверный князь Гюрьги Володимеричь в Кыеве месяца мая в 15 день и положиша и в церкви у Спаса Святаго на Берестовем”44. Юрий Долгорукий был выдающимся государственным деятелем, он “увековечил своё имя основанием Москвы”45. Его княжение было накладным для киевлян и их негативное отношение к князю было выражено затем после его кончины. Поэтому историк М. Д. Присёлков пишет по поводу погребения князя в храме Спаса на Берестове: “Восстановитель Церкви в Киеве, конечно, заслуживал, при другой обстановке, погребения в св. Софии”46.

В самом Киеве ситуация развивалась следующим образом. Преемник князя Юрия Изяслав Давидович в 1158 году был изгнан из Киева сыновьями князя Изяслава, Ярославом и Мстиславом. Это в корне меняло ситуацию в Киеве, и Митрополит Константин был вынужден его покинуть и направиться в Чернигов. Никоновская летопись очень пространно говорит об удалении Митрополита Константина в Чернигов, которое мотивируется словами Священного Писания: Егда же гонят вы во граде сем, бегайте в другой47 (Мф 10:23).

Решая вопрос о великокняжеской власти, Изяславичи предложили Киевский престол старшему в роде, своему дяде — Смоленскому князю Ростиславу Мстиславичу (1154–1168; пам. 14 марта). Он же со своей стороны выдвинул им условие: «“А се вы являю: не хочю Клима у святыя Софья и от Патриарха”. Мстислав же крепко пряшеся по Климе, рекл тако: “Не будет Костянтин в Митропольи, зане клял ми отца”»48. Так канонические нормы переплетались с личными амбициями. Между князьями продолжалось выяснение отношений: князю “Рости­славу Клима не хотящю Митрополитом, а Мстиславу Костянтина не хотящу, иже бяше священ Патриархом и великим Собором Костянтина града”49. В конце концов князьями было принято компромиссное решение: “И тако отложиста оба, яко не сести има на столе митрополитьстем. И на том целоваше хрест, яко иного Митрополита привести им ис Царягорода”50. В действии князя Ростислава видят его желание “проверить послушание князей”51. Таким образом, в силу межкняжеского договора в марте 1159 года было решено: не признавать обоих Митрополитов и просить Константинополь о поставлении нового Предстоятеля Русской Церкви.

А вскоре после этого Митрополит Константин скончался в Чернигове. Перед своей кончиной он высказал свою последнюю волю: не считая себя достойным христианского погребения, он велел Черниговскому епископу Антонию бросить своё тело за стенами города на растерзание псам, что и было сделано. Однако это вызвало смущение от столь необычного погребения, и Митрополит Константин был погребён затем в Спасском кафедральном соборе. В летописи читаем под 1159 годом: “В то лето преставися Митрополит Кыевскый Костянтин Чернигове, бе бо в то время выбегл ис Кыева Мстислава [деля] Изяславича, бысть же смерть его сица: яко умираючи ему призва к собе епископа Черниговьского Антонья, заклят и глаголя сице, яко по умерьтвии моем не погребешь тела моего, но ужем поверзше за нозе мои, извлечете мя из града и поверзете мя псом на расхытанье. По умертви же его епископ то все створи повеленая ему имь, народи же вси дивишася о смерти его на утри же день Святослав князь здумав с мужи своими и с епископом вземше тело его и похорониша в церкви у святаго Спаса Чернигове”52.

Подобные обстоятельства о растерзании тела скончавшегося псами встречаются в Библии как проявление гнева Божия по отношению к недостойному человеку, о чём иногда могут возвещать пророки (3 Цар 14:11; 16:4; 21:24; 4 Цар 9:10; 9:36)53. В новозаветное время подобное явление исходит от самого человека и характеризует осознание им собственного недостоинства, о чём свидетельствуют примеры из истории Церкви. Преподобный Нил Сорский (†1508; пам. 7 мая) в своём завещании заповедал своим ученикам: “Завещаваю яже о себе моим присным

mak52_html_726d53d5Погребение Митрополита Константина

господиам и братиам, яже суть моего нрава: молю вас, повергнете тело мое в пустыни, да изъядят е зверие и птица”54. Далее он ссылается на аналогичный пример: «Бойте же ся слова, иже Великий Арсений завеща своим учеником, глаголя: “На Суде стану с вами, аще кому дадите тело мое”»55. В житии преподобного Арсения Великого (†449–450; пам. 8 мая) читаем, как он повелел перед кончиной своим ученикам: “Привяжите к ногам моим верёвки и выбросите меня за гору”56.

Архиепископ Филарет Черниговский пишет, что Митрополит “Константин вскоре скончался в горьком раскаянии о том, что был виною, хотя и невинною, упорного разделения мыслей в князьях, духовенстве и народе”57. А. Н. Муравьёв отмечает, что он “скончался, показав пример чрезвычайного смирения”58. Такое распоряжение вызвало, несомненно, смущение и замешательство: святость и незыблемость посмертной воли завещателя и нарушение этикета погребения Предстоятеля Церкви. Через посмертное поругание своего тела Митрополит Константин стремился к насаждению мира в Русской земле.

В Никоновской летописи читаем: “Тогда же бысть во граде Киеве знамение страшно зело в день преставлениа его, и еже за градом лежащее, и в четвертый день положен бысть во гробе в церькви святаго Спаса в Чернигове, и в те во все четыре дни в Киеве возста знамениа страшна, яко не видети солнечных лучь, но бысть тма, точию молниам блистающим, и громная шибениа и тресканиа страшна зело, и ветер, и бури и вихри силни зело, и многи храмины от основания преложи, и двор княж разби, и многих человек изби”. Характерно, что в Чернигове в это время стояла благоприятная погода. В это время Киевский князь Мстислав Изяславич узнал о кончине Митрополита Константина в Чернигове “и начят исповедатися и каятися о зломыслии своем”59.

Митрополит Константин заповедал предать тело своё поруганию, но Господь его прославил и он почитается в Русской Церкви как угодник Божий. Е. Е. Голубинский относит начало его почитания в Чернигове “к более или менее древнему времени”60. Его имя записано в памятнике агиографической письменности XVII века “Книге глаголемой описание о российских святых”61. Память его творится в один день с благоверным князем Игорем, с которым они являют святую двоицу молитвенников-покровителей града Чернигова. В тропаре святителю Константину он прославляется как “Апостолов преемник и архиереев сопрестольник”62. А в кондаке он уподоблен звезде, “от Киева возсиявшей и Чернигов блаженною кончиною озарившей”63. Если шире выразить эту мысль, то он воссиял от Константинополя и до Киева. Как отмечает митрополит Мануил, мощи святителя Константина “почивают под спудом”64.

Подводя итог первосвятительству Митрополита Константина, можно сказать, что краткость его управления кафедрой вызвана безвременной кончиной, причиной которой явились его переживания о нестроениях в Церкви. Вражда в княжеской среде в то время, несомненно, сказалась на положении дел в Русской Церкви и на судьбе Митрополита Константина. Таким образом, справедливо утверждение, что первосвятительство Митрополита Константина “протекало в период ожесточённой борьбы за Киевский престол между сыновьями и внуками Великого князя Владимира Мономаха”65. Историк И. К. Смолич считал, что за основу периодизации истории Русской Церкви необходимо брать характер отношения светской власти к церковной, подразумевая преимущественно проблемы, относящиеся к более позднему времени66. Однако данные события наглядно показывают всю сложность в жизни и деятельности Первосвятителя XII века. В последующее время умиротворение Церкви, то есть задачу, которая стояла перед Митрополитом Константином, пришлось решать его преемнику — Митрополиту Феодору (1160–1163), который был поставлен в Константинополе по ходатайству нового Киевского князя Ростислава.

Сведения о Митрополитах домонгольского периода довольно скудны и их имена теряются в глубинах древности. Будучи греками, они являлись связующим каноническим звеном между Русской Церковью и Матерью-Церковью Византии. Митрополит Константин явился в Киеве ревностным поборником канонического Православия. Он относится к числу тех Первосвятителей, кто недолго управлял Русской Церковью. Существует мнение, что к нам на Русь посылались не всегда самые лучшие иерархи, так как о немногих из них русские летописи отзываются как о людях книжных и премудрых. Но есть и противоположное соображение: русское общество было достаточно взыскательно и требовательно, в силу чего, действительно, не многие удостоились высоких похвал на страницах русских летописей67. В данном же случае сказались особые обстоятельства, когда значимость личности Митрополита Константина потерялась в истории, оказавшись в водовороте княжеских усобиц и церковных нестроений. Можно предполагать, что он простирал своё учительное слово к князьям, мог писать послания к Митрополиту Клименту Смолятичу, но на страницах летописей это не нашло отражения, как не сохранилось ничего из его письменного наследия, но его память живёт в Русской Церкви.

Ниже прилагается выписка из труда византийского писателя Никиты Хониата (†1213) в переводе с греческого языка, выполненном Т. А. Миллер.

Никита Акоминат /Хониат/
Сокровище православной веры
Книга XXIV
Собор

Обсуждение названной темы, а именно, что честная кровь Единородного была принесена не только Отцу, но и Сыну и Святому Духу — единому Божеству, происходило в патриаршем дворце при участии многих собравшихся здесь архиереев, а также немалого числа сенаторов, всех тех, кто придерживался православной точки зрения на этот вопрос.

26 января, четвёртого индиктиона в помещении, посвящённом святому Фоме, собрался Собор под председательством Святейшего владыки нашего и Вселенского Патриарха Константинопольского и единомысленного ему священнейшего Николая, Патриарха Иерусалимского. На Соборе присутствовали: почтеннейший почтенный и великий друнгарий кир Стефан, славнейший и великий логофет кир Иоанн, сиятельнейший номофилакс и доместик кир Феодор Пантехн. В заседании участвовали также священнейшие архиереи из Ефеса, Гераклеи, Анкиры, Кизика, Сард, Клавдиополя, Антиохии Писидийской, Афин, Мокиса, Трапезунта, Ларисы, Родоса, Диррахии, страны россов, Эноса, Апамеи, Мефимны, Паранаксии, Месемрии, Врисии, страны готов и из Гераклиды.

Мы, священнослужители Великого и Первого Архиерея, обязаны помнить слова святого апостола Павла: имея великого архиерея восшедшего на небеса, Иисуса Сына Божия68 <…> будем держаться исповедания (Eвр 10:21,23), и мы должны следовать им не только там, где дело касается остальных священных и Божественных догматов, но наипаче там, где речь идёт о страшном и святом священнодействии Таинства, которое, как известно, есть главное дело священнослужителей.

В силу заведённого порядка на Соборе прозвучало и слово, достигшее слуха почти всех присутствующих, — слово о том, что Жертва, принесённая воплотившимся Словом во время Его спасительных страданий, то есть жертва Тела и Крови, которая ежедневно вспоминается священнослужителем при совершении священного Таинства, была принесена и теперь приносится отнюдь не Сыну, а только Отцу.

Священнейшему Митрополиту россов предстоял дальний путь в его епархию, и своё личное мнение он уже успел изложить нам в другом месте, о чём будет сказано несколько ниже. Теперь же он старался возможно усерднее изучить мнения собратьев по этому вопросу. Таковое его стремление заслуживало серьёзного отношения к себе. И наша мерность решила, что надо созвать не только всех здешних сослужителей, но также в первую очередь нашего сослужителя и брата Святейшего Патриарха Иерусалимского Николая и, кроме того, наиболее выдающихся и учёнейших членов нашего Царственного града.

Это было выполнено, и в этот день собрание заседало в полном составе благодаря присутствию Святейшего Патриарха, как уже было сказано, и главнейших членов сената и архиереев. На этом заседании Митрополит России снова во всеуслышание заявил о своей твёрдой уверенности в том, что Животворящая Жертва ни зачинательно, когда она была совершена Христом, ни впоследствии с тех пор и до сего дня не приносилась и не приносится Одному лишь Отцу безначальному, но приносится также и Самому вочеловечившемуся Слову, и Дух Святой не лишён этой Божественной чести. И вообще и тогда и теперь Таинство приносится Божеству нераздельному и бессмертному, в Котором Лица объединены в Троицу, и совершается Таинство Троицей. Именно так, заявил Митрополит, мыслит он без колебаний, и в этом убеждают нас божественные Писания, и сам он готов умереть за этот догмат.

С таким дерзновением высказывался Митрополит России. И всем собравшимся архиереям надлежало выразить своё мнение. Первым выступил священнейший архиепископ Ефесской митрополии. Не в силах сдерживать свою богодухновенную ревность, он заявил о своём единомыслии с Митрополитом России, о своей готовности умереть за это исповедание. С ним согласились и все собравшиеся тут архиереи, к мнению которых присоединились и все собравшиеся там члены сената и приглашённые из других мест, а прежде всех — сам Священнейший Патриарх Иерусалимский Николай. В числе них были убеждённые приверженцы названного догмата.

Следует назвать их поимённо. Среди сенаторов: почтеннейший почтенный и великий друнгарий кир Стефан Комнин, славнейший протонотарий и великий логофет кир Иоанн, сиятельнейший асинкрит кир Николай Зонара, сиятельнейший номофилакс и доместик кир Феодор Пантехн. А из множества боголюбезнейших архонтов и остального священного сената: великий архидиакон и великий эконом, хартофилакс, сакелларий, протонотарий, канистрарий, референдарий, летописец, первый привратник, учитель Евангелия, советник, первый церковный архонт, к которому направлялись прошения, второй привратник, второй церковный архонт, учёнейшие патриаршие нотарии, второй диакон и прочие. Немало учёнейших благочестивейших диаконов из патриаршего окружения без всяких раздумий уверенно примкнули к принятому мнению о принесении Животворящей Жертвы. Так что они ничего не обсуждали с приверженцами этого мнения.

После этого боголюбезнейший первый адвокат Михаил Фессалоникский на предложение высказать своё личное мнение по этому вопросу ответил, что хотя ранее у него были сомнения на этот счёт, однако теперь он ни в чём не расходится с мнением Собора и готов следовать ему.

Митрополит же Диррахия, когда от него потребовалось высказать свою точку зрения, сначала заговорил так: “Владыко мой святый и вы, владыки мои и сослужители, не могу я с легкостью говорить о великих вещах. Поэтому я, как и раньше говорил Вашему Святейшеству, так и сейчас письменно заявляю: Прошу Ваше Святейшество ознакомить меня в письменном виде с обсуждаемыми вопросами и с Вашим мнением о них, чтобы я мог тщательно изучить их и сопоставить с писаниями святых. И если найду их созвучными, то избавлюсь от недоумений и буду единомыслен с вами, а если возникнет сомнение, то снова стану вопрошать вас и учиться. Я не стыжусь этого, ведь и великий Григорий, носящий имя Богослова, говорит, что хочет всю жизнь быть отроком и учеником. А из языческих мудрецов некий Агафон утверждает, что человеку хорошо хотя бы в старости стяжать мудрость и рассудительность. Святые позволят нам и от язычников получать пользу. Да споспешествует мне Ваша святая молитва! Смиренный митрополит Диррахия”.

Таково было содержание поданного им текста. Текст этот был прочитан перед всеми, а также письменные свидетельства, которые должны были рассеять все возникавшие сомнения. Митрополит после этого встал, вышел на середину и объявил всем собравшимся: “Я просил дать мне время для рассмотрения вопроса и писал об этом из страха, из осторожности не решаясь давать готовый ответ о таких вещах. Сейчас приведённые свидетельства Писаний вполне убедили меня, и сомнения мои исчезли, я единодушен с моими собратьями в этом вопросе. Открыто заявляю и признаю, что Животворящая Кровь и Тело Христа Спасителя при страданиях Господа были принесены как изначально не только Отцу, но и Сыну и Всесвятой Троице, так и поныне с тех пор ежедневно приносятся Триипостасному Божеству служителями Таинств при тех таинственных приношениях, которые бывают при совершении Таинств”.

Так говорил митрополит Диррахийский. Движимые ревностью о Боге все священнейшие архиереи вместе с нашей мерностью и ранее упоминавшимся Патриархом Иерусалимским единодушно анафематствовали зачинателей этого безумного учения, если таковые существуют и продолжают упорствовать в своей ереси. Принимать их раскаяние следует не иначе как согласуясь с требованиями божественных и священных канонов и отеческих преданий. Таковы наброски моих заметок к деяниям Собора, скреплённые подписью и печатью Иоанна боголюбезнейшего хартофилака Пантехна в указанном месяце и индикте 6514 года (1156 от Р. Х.).

Подпись: Иоанн Пантехн хартофилак69.

Список сокращений

БТ

Богословские труды.

ЖМП

Журнал Московской Патриархии.

ПСРЛ

Полное собрание русских летописей.

ЧОЛДП

Чтения в Обществе любителей древней письменности.

ТОДРЛ

Труды Отдела древнерусской литературы.

1ПСРЛ. Т. 1. М., 1997. Стб. 315.

2ПСРЛ. Т. 2. М., 1998. Стб. 340.

3Архиепископ Филарет пишет, что у греков только один раз имел место случай избрания (!) епископа и при этом на него была возложена рука Иоанна Предтечи. Такого осенения-благословения сподобился будущий Патриарх Алек­сий Студит в 1025 году от Патриарха Василия, которому принесли святыню “для облегчения страдания”; см. Архиепископ Черниговский Филарет. История Русской Церкви. Период первый от начала христианства в России до нашествия монголов (988–1237). Изд. 5. М., 1888. С. 177. Прим. 290. Подробнее об этом и с учётом других свидетельств см. Успенский Б. А. Царь и Патриарх: харизма власти в России (Византийская модель и её переосмысление). М., 1998. С. 262–266. См. также: Мурьянов М. Ф. Страницы гимнографии Киевской Руси // Традиции древнейшей славянской письменности и языковая культура восточных славян. М., 1991. С. 77–78.

4См. Лебедев А. П. Исторические очерки состояния Византийско-Восточной Церкви от конца XI до середины XV века. От начала крестовых походов до падения Константинополя в 1453 г. Изд. 2. СПб., 2003. С. 152–155.

5ПСРЛ. Т. 2. Стб. 340–341. О причинах такого именования русского Митрополита см. Гранстрем Е. Э. Почему Митрополита Климента Смолятича называли “философом” // ТОДРЛ. Т. 25. Л., 1970. С. 20–28.

6Успенский Б. А. Царь и Патриарх: харизма власти в России. С. 261.

7Архимандрит Арсений. Николай, Мефонский епископ XII в., и его сочинения // Христианское чтение. СПб., 1883. Март-апрель. С. 308–309. См. также: Иеромонах Павел (Черёмухин). Константинопольский Собор 1157 г. и Николай, епископ Мефонский // БТ. Сб. 1. М., 1959. С. 89; Епископ Николай Мефонский и византийской богословие. Сборник исследований. М., 2007. С. 66, 148.

8PG 140, 148–153.

9Иеромонах Павел (Черёмухин). Константинопольский Собор… С. 90; Епископ Николай Мефонский и византийское богословие. С. 150, 209.

10Епископ Николай Мефонский и византийское богословие. С. 155. См. также: Епископ Арсений. Летопись церковных событий и гражданских, поясняющих церковные, от Рождества Христова до 1898 года. СПб., 1899. С. 416–417.

11Протоиерей К. Никольский. Анафематствование (отлучение от Церкви), совершаемое в первую неделю Великого поста. СПб., 1879. С. 124–129; Иеромонах Павел (Черёмухин). Константинопольский Собор… С. 95–96; Черёмухин П. А. Учение о домостроительстве спасения в византийском богословии (епископ Николай Мефонский, митрополит Николай Кавасила и Никита Акоминат) // БТ. Сб. 3. М., 1964. С. 15–156; Анафема. История и ХХ век / Составитель П. Паламарчук. М., 1998. С. 131–198.

12Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси X–XIII вв. М., 1989. С. 197.

13Соколов П. Русский архиерей из Византии и право его назначения до начала XV века. Киев, 1913. С. 88.

14ПСРЛ. Т. 1. Стб. 347.

15ПСРЛ. Т. 2. Стб. 483. См. также: Протоиерей П. Тихомиров. Кафедра Новгородских святителей со времени введения христианства в Новгороде (в 992 г.) до покорения его Московской державе (в 1478 г.). Новгород, 1891. С. 60.

16Абрамович Д. Киево-Печерский Патерик. Киiв, 1991. С. 97; Повесть о Нифонте, епископе Новгородском // Памятники старинной русской литературы, издаваемые графом Григорием Кушелевым-Безбородко. Вып. 4: Повести религиозного содержания, древние поучения и послания, извлечённые из рукописей Николаем Костомаровым. СПб., 1862. С. 4.

17Новгородский летописец сообщает о слухах, ходивших среди новгородцев в связи с его отбытием в Киев “себе на грех”. Поэтому, замечает летописец: “…мьню бо яко не хотя Бог, по грехом нашим, дати нам на утеху гроба его, отведе и Кыеву, и тамо преставися; и положиша и в Печерьскем монастыри”. — ПСРЛ. Т. 3. СПб., 1841. С. 12.

18ПСРЛ. Т. 2. Стб. 485. См. также: ПСРЛ. Т. 25. М., 2004. С. 61.

19ПСРЛ. Т. 2. Стб. 485. Наиболее подробно о прибытии на Русь говорится в Никоновской летописи, созданной в XVI веке; см.: ПСРЛ. Т. 9. М., 2000. С. 205–207. Об обстоятельствах его прибытия на Русь см. Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 190–191.

20Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси… С. 197; Левченко М. В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. С. 482.

21Митрополит Московский и Коломенский Макарий. История Русской Церкви. Кн. 2. М., 1995. С. 293.

22Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси… С. 169. Прим. 19.

23ПСРЛ. Т. 1. Стб. 347; ПСРЛ. Т. 41. М., 1995. С. 88.

24ПСРЛ. Т. 9. С. 209.

25Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. 1. Ч. 1. М., 1901. С. 293–294. Прим. 2. О событиях, связанных с епископом Ростовским Нестором, см. Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. М., 1998. С. 30, 32; Воронин Н. Н. Андрей Боголюбский. М., 2007. С. 87; Имшенник П. Высшая церковная иерархия в Древней Руси // ЖМП. 1948. № 10. С. 65. Прим. 1.

26ПСРЛ. Т. 1. Стб. 348.

27ПСРЛ. Т. 1. Стб. 349.

28Протоиерей М. Лисицын. Первоначальный Славяно-русский Типикон. Историко-археологическое исследование. СПб., 1911. С. 257–258.

29ПСРЛ. Т. 3. С. 12.

30Хорошев А. С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики. М., 1980. С. 35.

31Присёлков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси XI–XII вв. СПб., 2003. С. 214.

32Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси… С. 50; Поппэ А. Митрополиты и князья Киевской Руси // Подскальски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988–1237). Изд. 2. СПб., 1996. С. 457.

33Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. 1. Кн. 2. М., 1904. С. 794–795.

34Там же. С. 795.

35Старообрядчество. Опыт энциклопедического словаря. М., 1996. С. 165.

36Айвазян К. В. История отношений Русской и Армянской Церквей в средние века. Ереван, 1989. С. 47. См. также: Древняя Русь в свете зарубежных источников / Под редакцией Е. А. Мельниковой. М., 2003. С. 148.

37ПСРЛ. Т. 9. С. 210. См. также: Русский феодальный архив XIV – первой трети XVI века. Ч. 3. М., 1987. С. 535–534. Пролог. Кн. 2: Месяцы Март-Август. СПб., 1896. Л. 324.

38Архиепископ Черниговский Филарет. История Русской Церкви. Период первый… С. 158.

39Воронин Н. Н. Сказание о победе над болгарами 1164 г. и празднике Спаса // Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран. Сборник статей к 70-летию академика М. Н. Тихомирова. М., 1963. С. 92.

40Архиепископ Черниговский Филарет. Русские святые, чтимые всею Церковию или местно. Опыт описания жизни их. Май-Август. СПб., 1882. С. 187–194. Икона, перед которой молился страдалец-князь, называется Игоревской, в последующее время находилась в Успенском соборе Киево-Печерской Лавры и почиталась; см.: Земная жизнь Пресвятой Богородицы / Сост. С. Снессорева. Ярославль, 1993. С. 175.

41Присёлков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси XI–XII вв. С. 209–210. Е. Е. Голубинский говорит, что его память стали чтить “как святого с самой минуты его убиения”. — Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. Изд. 2. М., 1903. С. 58.

42Митрополит Московский и Коломенский Макарий. История Русской Церкви. Кн. 2. С. 293.

43ПСРЛ. Т. 2. Стб. 488.

44ПСРЛ. Т. 1. Стб. 348.

45Митрополит Харьковский и Богодуховский Стефан. Блаженный Константин, Митрополит Киевский (К 800-летию со дня кончины) // ЖМП. 1959. № 6. С. 68.

46Присёлков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси XI–XII вв. С. 215.

47ПСРЛ. Т. 9. С. 214. Этот же мотив, бегство во время гонений, содержится в девятом правиле священномученика Петра Александрийского (†311; пам. 25 нояб.); см. Архимандрит Макарий. Священномученик Пётр, архиепископ Александрийский // Альфа и Омега. 1998. № 4(18). С. 229.

48ПСРЛ. Т. 2. Стб. 503; ПСРЛ. Т. 25. С. 66. Позиция князя Ростислава была обусловлена, как считает митрополит Макарий, “внушением епископа Мануила” Смоленского; см. Митрополит Московский и Коломенский Макарий. История Русской Церкви. Кн. 2. С. 293.

49ПСРЛ. Т. 2. Стб. 503.

50ПСРЛ. Т. 2. Стб. 503–504. См. также: Соловьёв С. М. Сочинения в восемнадцати книгах. Кн. 1: История России с древнейших времен. Т. 1–2. М., 1988. С. 489. О продолжительности княжеских переговоров см. Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 171.

51Монахиня Зосима (Верховская). К 840-летию со дня преставления святого благоверного князя Ростислава Смоленского, в св. крещении Михаила // Смоленские епархиальные ведомости. 2007. № 1. С. 37.

52ПСРЛ. Т. 1. Стб. 349. В Новгородской летописи об этом кратко говорится: “В то лето преставися Костянтин Митрополит Русьскыи, Цьрнигове”. — ПСРЛ. Т. 3. С. 13; ПСРЛ. Т. 39. М., 1994. С. 61. Л. 96. Миниатюру, на которой изображено погребение Митрополита Константина, см.: Радзивиловская или Кенигсбергская летопись. Т. 1: Фотомеханическое воспроизведение рукописи (ЧОЛДП № 118). СПб., 1902. Л. 202 об. По этому изданию она прилагается ниже.

53А. Карпов, со ссылкой на книгу пророка Иеремии (Иер 22:19) называет такое погребение “ослиным”; см. Карпов А. Юрий Долгорукий. М., 2006. С. 338. Можно указать на один случай, относящийся ко времени гонения на христиан. Мученик Лукиан Антиохийский, пострадавший в 311 году, уже после кончины был брошен мучителями в море, но дельфины вынесли его тело на берег. См. Мурьянов М. Ф. История книжной культуры России. Очерки. Ч. 1. СПб., 2007. С. 449; Архиепископ Черниговский Филарет. Жития святых, чтимых Православною Церковию. Октябрь. СПб., 1892. С. 153.

54Преподобные Нил Сорский и Иннокентий Комельский. Сочинения / Изд. подготовил Г. М. Прохоров. СПб., 2005. С. 280.

55Там же.

56Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского. Кн. 9. М., 1908. С. 267. С подобной же просьбой обратился к своим ученикам перед своей кончиной преподобный Лука Элладский († ок. 946; пам. 7 февр.); см.: Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих Миней св. Димитрия Ростовского. Кн. 6. М., 1905. С. 156.

57Архиепископ Черниговский Филарет. История Русской Церкви. Период первый… С. 178–179.

58[Муравьёв А. Н.] История Российской Церкви. СПб., 1838. С. 40.

59ПСРЛ. Т. 9. С. 215. См. также: Словарь исторический о святых, прославленных в Российской Церкви, и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых. М., 1990. С. 136.

60Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. Изд. 2. М., 1903. С. 139.

61Толстой М. В. Книга глаголемая описание о российских святых. М., 1887. С. 11; Барсуков Н. Источники русской агиографии. СПб., 1882. Приложение. С. II. См. также: Архимандрит Леонид. Святая Русь, или сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII века) обще и местно чтимых… Справочная книжка по русской агиографии. СПб., 1891. С. 34. № 158.

62Минея Июнь. Ч. 1. М., 2002. С. 173.

63Там же. С. 174.

64Митрополит Мануил (Лемешевский). Русские православные иерархи: 992–1892. Т. 2: Иоанн — Симеон II. М., 2003. С. 216; Священник А. Ефимов. Черниговские кафедральные соборы Златоверхий Спасо-Преображенский и Борисо­глебский. Священноисторические памятники-храмы XI века, их прошлое и современное состояние. Вып. 1. Чернигов, 1908. С. 9, 45. М. Макаренко говорит о погребениях, обнаруженных в Спасском соборе во время археологических раскопок, но об обнаружении погребения Митрополита Константина при этом не сообщается; см. Макаренко М. Черниговський Спас. Археологiчнi дослiди. Киiв, 1929. Спасский собор — выдающийся памятник русского храмового зодчества; см. Комеч А. И. Спасо-Преображенский собор в Чернигове (К характеристике начального периода развития древнерусской архитектуры) // Древнерусское искусство. Зарубежные связи. М., 1975. С. 9–26; Раппопорт П. А. Зодчество Древней Руси. Л., 1986. С. 21–22; Комеч А. И. Древнерусское зодчество конца Х – начала XII в. Византийское наследие и становление самостоятельной традиции. М., 1987. С. 134–168; Вагнер Г. К. Искусство мыслить в камне. (Опыт функциональной типологии памятников древнерусской архитектуры). М., 1990. С. 46–49; Раппопорт П. А. Древнерусская архитектура. СПб., 1993. С. 31.

65Митрополит Харьковский и Богодуховский Стефан. Блаженный Константин, Митрополит Киевский. С. 68.

66Смолич И. К. К вопросу периодизации истории Русской Церкви // Альфа и Омега. 1998. № 3(17). С. 159–174.

67См. Сапунов Б. В. Книга в России в XI–XIII вв. Л., 1978. С. 153.

68В Синод. переводе: …имея великого Священника над домом Божиим. — Ред.

69PG 140, 148–153.

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.