Накануне объявления нового состава кабинета министров российской Федерации главный редактор Правмира Анна Данилова беседует с детским хирургом, доктором медицинских наук, профессором, Президентом Национальной медицинской палаты, Директором НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонидом Михайловичем Рошалем о российской медицине.
— Леонид Михайлович, что сегодня нужно сделать первым делом в области реформирования медицины?
— Первое – необходимо, чтобы Министерство здравоохранения и социального развития было разделено на два министерства и чтобы к руководству пришли профессионалы, которые обладают опытом практической работы, организации государственной службы и достигли определённых успехов в здравоохранении. Вот это самое главное.
— Если подвести итоги четырех лет работы министерства здравоохранения, можно выделить что-то положительное?
— Несомненно. Но это не роль Минздрава, а, если хотите знать, роль Путина: увеличение финансирования здравоохранения. Даже последние 460 миллиардов – огромные деньги, отданные здравоохранению — это решение конкретно Путина.
— Самые острые проблемы за последние 4 года?
— Увеличение платности здравоохранения и введение в здравоохранение огромного числа отчётностей, когда мы уже не видим больного, а видим рубль.
— Но в отчётности, наверное, тоже есть какой-то смысл?
— Смысл есть в смысловой отчётности. А если это отчётность для отчётности, если это показатель симуляции деятельности – она никому не нужна. Вот, когда придут в Минздрав профессионалы – они будут собирать смысловую отчётность.
— Как вы видите проблему с наркосодержащими лекарствами?
— Я сторонник резкого ограничения продажи в аптеках наркосодержащих лекарств. Полностью. В некоторых районах это сделано и никакого неудовольствия людей старшего возраста это не вызвало.
— А обезболивающие, кодеин, например?
— Надо быть очень осторожным, потому что наркомания сегодня — одна из серьёзных язв нашего общества. Страшно, что она опускается в детский возраст. Поэтому всё, что препятствует распространению или возможности использования наркотиков, должно использоваться.
Только по рецептам! Это усложняет получение обезболивающих, верно, но нельзя получать наркотические средства свободно, а потом их использовать не по назначению.
— Как вы видите сегодня проблему трансплантологии? С одной стороны, появляются более широкие возможности трансплантации. С другой стороны, многие опасаются, что трансплантация без согласия донора может повлечь за собой рост криминальных трансплантаций…
— Кто это «очень многие»? Перечислите, пожалуйста.
— Мы получили много подобных вопросов от читателей.
— Что такое «очень много вопросов»? 100, 200, 300?
Я сторонник расширения трансплантологии, особенно в детском возрасте. Надо, наконец, сделать так, чтобы дети не умирали. А общество не созрело для изъятия органов тогда, когда это необходимо.
Во всём мире это есть, а у нас под этим видят обязательно криминал.
— Вы поддерживаете возможность донорства органов после смерти человека?
— Конечно! Это есть во всём мире.
— Обязательно ли согласие человека для того, чтобы стать донором?
— Я думаю, что этот вопрос надо решать юридически. Я, например, готов написать официальную бумагу, какую подписывают во многих странах: если со мной что-то случится, пожалуйста – берите. Потому что это продолжение жизни десятков других.
— Вы считаете, что к криминализации ситуации вокруг донорства органов это не приведет?
— Знаете, я даже не хочу обсуждать эту тему – мне это противно. Прямо так и скажу. Нельзя так. Нельзя из врачей делать извергов. Нельзя. Во всём мире производят трансплантации и таких вопросов не задают. Бывают разные ситуации, это мы знаем. Но это прокуратура, это суды, это закон. Нужно сделать такие законы и такие условия, чтобы подобного не было.
— А безрецептурная продажа антибиотиков?
— Это тоже плохо. Я всю жизнь выступал за то, чтобы антибиотики продавались по рецептам. Идёт мировая война между микробами и человечеством. И мы проигрываем эту войну, потому что у нас в стране идет бесконтрольное использование антибиотиков. В результате этого возникают штаммы, нечувствительные к антибиотикам. И когда необходимо применять какое-то лекарство, мы начинаем работать с ним – а оно не работает.
Должна быть смена программы антибактериальной терапии не только в каком-то городе, а вообще в стране.
— Но мы видим по Европе, как трудно приходится, если острая боль (зубная) или, например, бронхит, по каким-то причинам нет возможности пойти к врачу, скажем, конференция идет без перерыва несколько дней… И что тогда делать?
— Я не знаю ни одного человека на Западе, который умер бы в результате того, что у него не было лекарств, включая антибиотики.
Что такое «некогда пойти к врачу»? У нас вообще нет проблем сходить к врачу. У нас, в отличие от Запада, врачей можно вызвать домой. Это преимущество советской системы. А если врача нет в это время – вызывают скорую помощь. А в другое время — неотложную помощь. Мы стоим на порядок выше Запада в этом плане.
— Что вы думаете о стандартах лечения, введенных в России?
— Между стандартами и лечением в России большая разница. Потому что мы по стандартам не лечим. Мы должны лечить по протоколу и клиническим рекомендациям, которых у нас нет.
У нас даже само слово подменили. На Западе «стандарты» — это как лечить больного, у нас «стандарты» носят медико-бухгалтерский характер — только для расчёта учреждений с фондами обязательного медицинского страхования или для расчёта гарантий оказания медицинской помощи. Но это не является, с точки зрения докторов и закона, основанием для лечения. Если раньше прокуроры могли приходить в соответствии с законом и говорить: «Вы не использовали такой-то стандарт, а тут такое случилось», сейчас они не могут этого сделать. Им показали, что это усреднённые показатели.
Стандарты должны быть, с моей точки зрения, не медико-бухгалтерскими, а клиническими рекомендациями, на основании которых мы лечим. А также обеспечение всем необходимым любого лечебного учреждения для того, чтобы эти протоколы исполнялись.
— Существует ли моральная проблема с случае, когда пациенту нужно назначить препарат, которого нет, или не закупили, или не входит в перечень бесплатных? С одной стороны, родственники должны принести…
— Если не входит в перечень «бесплатно», тогда покупай за свои деньги. Это первое. Бывает и так, что тендеры не привели, закупка задерживается. Есть такой депутат Государственной думы, который прошёл в Государственную Думу от Национальной медицинской палаты, даже через Народный Фронт — Дорофеев Сергей Валерьевич. Он сейчас заместитель председателя комитета. И он сейчас на законодательном уровне будет проводить простой пункт: что если человеку выписано лекарство, но оно почему-то не закуплено для бесплатной выдачи, а в аптеке есть в наличии – пациент может за свои деньги купить, но государство обязано потом оплатить ему этот рецепт.
— На ваш взгляд, какие сегодня проблемы в области здоровья больше всего угрожают обществу? Эпидемия, антисанитария, онкология…
— Отсутствие социально-экономической ответственности граждан за своё здоровье.
— Что значит «социально-экономическая ответственность граждан»?
— Вы следите за своим здоровьем?
— Ну, периодически…
— Как это — периодически? А потом приходится лечиться. Подумайте, сколько государству надо денег для того, чтобы вас лечить, ведь вы вы не следите за своим здоровьем. К примеру, вы курите, вы пьёте, вы наркоман. Почему, если врачи вам назначают определённый курс лечения, вы его не проходите?
На Западе с этим очень строго. Если человек не следит за своим здоровьем, тогда уменьшается страховка – плати сам.
— На какие вопросы нужно сегодня больше всего обращать внимание прессе в области медицины?
— Поднимать престиж медицинских работников, а не уничтожать их.
— Некоторые врачи, с которыми я общаюсь, говорят о том, что сегодня часто люди приходят на приём, уже полностью сами зная свой диагноз, картину лечения и заведомо уверенные в том, что их будут лечить неправильно. Или говорят, что «мне нужно вот то-то и то-то, потому что я уверен, что у меня это и это».
— Я за информированность населения в области медицины. Правильную информированность.
— У вас не возникает ситуаций, в которых человек считает себя умнее врача?
— У нас вообще каждый считает себя умнее всех остальных. Я не вижу ни одного человека, который сказал бы «я глупее кого-то».
— Вы говорили о том, что нужно поднимать престиж врача, как это должно происходить?
— Предположим, случилось что-то трагическое — умер пациент. Суда ещё не было, ничего не расследовано, а уже по Первому каналу: «Ах, умер человек – давайте казнить врача». Разберитесь, пожалуйста, сначала! Вот если выяснится, что вина есть, тогда да — надо наказывать.
— Какие основные предложения сегодня стоят на повестке дня у Национальной медицинской палаты?
— Медицинская палата провела огромную работу по последнему закону «Об основах охраны здоровья». Этот закон мог быть принят с огромным числом негативных статей, направленных и против населения, и против медиков. Он уже был фактически готов к принятию на основном втором чтении.
Нас спасло только обращение непосредственно к Путину. По его распоряжению закон был остановлен, и Национальную медицинскую палату допустили к работе над ним после того, когда уже все комиссии профильные проголосовали за этот закон. Нам удалось внести 109 поправок — сегодня закон совсем другой и, в определённой степени, защищает и медиков, и пациентов.
Я не считаю, что закон идеален, над ним ещё нужно работать. Самое главное – работать в вопросе о платности оказания медицинской помощи. Но для этого должны быть нормально сделанные подзаконные акты. Так, чтобы каждый человек, который пришёл в медицинское учреждение, понимал, что он может получить бесплатно и за что конкретно ему нужно платить.
— Какой будет дальнейшая деятельность Национальной Медицинской палаты, когда поправки будут внесены?
— Национальная медицинская палата предлагает кардинальные изменения роли гражданского общества в совершенствовании здравоохранения. России надо перейти на саморегулирование профессиональной деятельности таким образом, чтобы врачи сами отвечали за качество своей работы. Так принято во всём мире. Посудите сами: если у нас медициной удовлетворены 30% населения, там – 80-90%. Это знание, это умение и возможности применения их. Это непрерывная, персонифицированная и бесплатная последипломная подготовка врачей. Это создание независимой профессиональной экспертизы, третейских судов, комиссий по разбору смертности. Все эти меры призваны поднять роль медицинских ассоциаций и обществ в повышении уровня оказания помощи.
— Спасибо большое!
Фото Михаила Моисеева
Читайте также:
- [ВИДЕО] Леонид Рошаль: «Буду вам помогать»
- Леонид Рошаль о новом законе об охране здоровья: «Проснитесь!»
- Протоиерей Александр Ильяшенко: Мы должны поблагодарить Леонида Рошаля за его мужество
