У доктора исторических наук, профессора МГИМО и Православного университета им. апостола Иоанна Богослова (Москва ), прихожанина храма Рождества Богородицы в Крылатском Андрея ЗУБОВА есть три отрицательных критерия в выборе одежды:
— Одежда не должна вызывать зависть (слишком дорогая, для других недоступная); не должна порождать отвращение (грязная, вонючая, неопрятная) и не должна вызывать похоть (третье относится, понятно, к молодым). Ибо так одевающийся — орудие демонов, через него они соблазняют людей, а грех — на нем.
Все остальное дозволено. Элегантность столь же естественна в одежде, как чистота архитектурных линий — в храме, совершенство композиции и художественного исполнения — в церковной стенописи и иконописи. Бывают храмы плохо построенные, живопись примитивная и аляповатая. Это всегда досадно. Ну что ж, люди старались, но умения не хватило, вкуса недостало. А как подтягиваешься среди совершенной архитектоники и высокоталантливой живописи, как душа поет. Ибо красота — печать Божественного делания. Посмотрите на лилии полевые, на каждую букашку, как они соразмерны и прекрасны. И еще — как они приспособлены к своей среде обитания. Так и одежда должна быть не только элегантна, но и приспособлена ко времени и месту. На чтение лекций я всегда стараюсь элегантно одеваться, как на прием. Ведь я и иду на встречу, на встречу с будущим поколением. А эти встречи самые ответственные. Ученики берут пример с учителя, и всегда стоит задуматься не только над смыслом каждого слова и жеста, но и над своим внешним обликом.
Я никогда не следую моде, у меня давно выработался свой стиль. И когда какая-то вещь снашивается, я заменяю ее почти такой же новой. Это получается само собой. Мне мода кажется искусственной, нарочитой, специально кем-то выдуманной. Зачем бежать за ней? Стараться быть модным — не грешно, но это знак того, что, возможно, ты еще не сложился как самостоятельная личность, ты еще в плену массовой культуры.
Вкус в одежде, как и вкус во всем, — Божий дар. У одного он есть, у другого — нет. Один «кожей» чувствует правильное соотношение цветов одежды, материалов. У другого такое чувство отсутствует. Кое-чему можно научиться. Но стоит ли? Думаю, что — да. Радовать своим видом других, возвышать к красивому — дело Божие. Но именно радовать, а не выставляться — посмотрите все, какой я модный, крутой. Делать так — пошло, все, что напоказ, на внешний эффект, все, что не изнутри твоего естества, — пошло. И в словах, и в одежде. Одежда, конечно, не часть «сокровенного человека», но — проявление личности вовне. Проявление тогда хорошо, когда органично. И тут, кстати, следует помнить, что неряшливость в одежде — это неряшливость души, а то и гордость: вот я какой хочу, такой и хожу, мне на других наплевать; развратность в одежде — развратность души, кичливость одеждой — явное проявление тщеславия.
Безвкусны ли русские? Не думаю, но трудная жизнь советского времени, оторванность от корней, от рода, от среды, скорее выживание, а не жизнь — не способствовали развитию вкуса. Когда жизнь успокаивается, вкус начинает развиваться. Сейчас уже не ходят в малиновых пиджаках и с золотыми цепями на груди, как в начале 1990-х. Во время НЭПа на вечерние платья не надевали уже кожанки, как делали чекистки во время красного террора. Наоборот, кому позволяли средства, старались в конце 1920-х — начале 1930-х одеваться как в Лондоне и Бостоне. Что касается Европы, то, на мой взгляд, самыми элегантными являются романские народы — итальянцы, французы, испанцы. Немцы, скандинавы существенно отстают от их простой и естественной элегантности. У англичан свой стиль, солидный, сдержанный, не такой легкий, но по-своему красивый. Мне он близок.
Православного dress code , на мой взгляд, нет. То, что выдают за это: длинные юбки с кроссовками у женщин, сапоги смазные у мужчин, — все это «народное творчество». К Церкви оно отношения не имеет. Канонически важно, чтобы замужние женщины носили платок как знак для ангелов, а мужчины снимали в храме головные уборы. Многие общины не позволяют входить в молитвенное собрание женщинам в брюках. Иногда даже поверх джинсов ревнительницы православия наматывают кисейные шали. Это — явная ошибка. Да, когда все женщины ходили в платьях, а брюки были чисто мужской одеждой, появление в храме в брюках эпатировало публику и потому было недопустимо. Но сейчас все почти особы женского пола, от младенцев до старушек, имеют в гардеробе брюки — зачем фарисействовать? Брюки перестали быть чисто мужской одеждой в ХХ веке, как тога и хитон сменились штанами в Византии для мужчин в IV — VI веках. Сейчас говорить, что дама, пришедшая в брючном костюме в храм, надела мужскую одежду, — нонсенс. Это — женская одежда. И потому, на мой взгляд, вполне приемлема в храме, если соответствует тем трем принципам, с которых я начал этот разговор. Никаких же канонических запретов на брюки для женщин нет. Апостол Павел как-то сказал, что мне все позволительно, но не все полезно и я буду воздерживаться от некоторых вещей не потому, что они плохи, но чтобы не соблазнить немощного в вере брата моего. Так мы должны поступать и сейчас, в том числе и при выборе одежды, когда идем в молитвенное собрание: мы должны помнить, что там немало людей бедных и они могу позавидовать твоей машине, твоей шубе, твоим перстням, что там есть молодежь, которая может прельститься, если одежда на тебе слишком открытая, слишком обтягивающая, что люди в храме стоят порой тесно и нечистота твоей одежды будет мучить их, отвлекать от службы. Помня все это, одеваясь в храм, вы всегда найдете подходящие вещи. Подходящие вам и радующие других.
