В одной довольно серьезной газете появилась статья, подписанная «кандидатом филологических наук, преподавателем ********ского гуманитарного колледжа»; в статье, помимо других удивительных вещей, утверждалось, в частности, что «письменность на Руси появилась задолго до Кирилла и Мефодия — древние славяне тоже фиксировали историю своих племен и народов. Ученые до сих пор спорят, что, собственно, считать «исконным русским» — московитский, финно-угорский говоры, но церковниками упорно навязывается мнение, что произошел современный литературный от церковнославянского»
Чем интересна эта фраза? Во-первых, она звучит «научно» — в ней ссылаются на «ученых», которые противопоставляются «церковникам», в ней мелькают научно звучащие термины «говор», «финно-угорский» — на человека, не знакомого с материалом, это производит впечатление возвышенной научной речи. Что же, это не преступление не знать чего-то — как заметил еще Козьма Прутков, «некоторые вещи непонятны нам не потому, что понятия наши слабы, а потому, что вещи сии не входят в круг наших понятий». Что действительно дурно — так это попытки вводить других (и нередко самих себя) в заблуждение, пытаясь выдавать за науку то, что ей никоим образом не является.
Не нужно быть кандидатом филологических наук, а достаточно иметь хоть какие-то (на уровне предисловия к любому учебнику иностранного языка) представления о лингвистике, чтобы обратить внимание на то, что слово «финно-угорский» описывает группу языков, а не говор, при этом группу никоим образом не родственную русскому, который относится к славянской группе индоевропейской языковой семьи. Неясно, что такое «московитский говор» и как он может быть исконным, учитывая то, что сам термин «московит» (житель московского царства) появляется достаточно поздно, а словосочетание «московитский говор» в интернете можно найти только в писаниях «сибирских сепаратистов» (или «сибирского сепаратиста» — неясно, это разные люди или псевдонимы одного и того же) и некоторых, особо радикальных, украинских националистов.
На каких источниках основано утверждение, что » древние славяне тоже фиксировали историю своих племен и народов», тоже остается неясным — единственный кандидат на летопись дохристианской истории восточных славян, «Велесова Книга», не воспринимается лингвистами всерьез. Дело в том, что в развитии языка есть свои законы, и любой лингвист сможет отличить более позднюю версию языка от более ранней, и анализ языка «книги» (проводившийся такими признанными учеными, как Л. П. Жуковская, О. В. Творогов, А. А. Алексеев и А. А. Зализняк), показывает, что она никак не могла быть написана в то время, к которому ее относят, более того, грамматика текста настолько хаотична, что ее трудно отнести к какому-либо реальному языку вообще.
Ну и «церковники» отнюдь не производят русский язык от церковно-славянского, хотя церковно-славянский, несомненно, оказал огромное влияние на его формирование. Как же настолько фантастически безграмотные утверждения могут печататься за подписью «кандидата филологических наук»?
Распад СССР и поиск национальной идентичности в его осколках вызвал к жизни явление, которое получило ироническое наименование «фолк-хистори» — сочинение грандиозных и величественных мифов об истории русского, или украинского, или осетинского, или других народов. Нельзя назвать это явление уникальным для постсоветсткого пространства — в свое время псевдоисторическое мифотворчество бурно цвело и в западной Европе, достигнув своего пика в «арийской» мифологии немецкого национал-социализма, которая до сих пор во многом остается образцом для современной фолк-хистори.
Несмотря на резко негативную реакцию профессиональных историков, «фолк-хистори» пользуется огромной популярностью — серьезные книги по истории в соответствующих разделах книжных магазинов просто тонут в море подобной литературы. Почему люди предпочитают выдуманную историю настоящей? Ведь в настоящей истории есть реальные достижения, то, что составляет действительную славу и гордость народа. Возможно, причина в том, что вхождение в подлинную историческую традицию предполагает определенный труд, принадлежность к ней налагает определенную ответственность — чтобы знать русскую (и любую) культуру, надо учиться, прилагать усилия; чтобы мечтать о воображаемом величии языческих времен — никаких усилий не нужно.
Но в данном случае возникает еще один фактор — неприязнь к Церкви. Русская культура есть культура народа христианского, культура, сформированная Православной верой, и даже люди лично неверующие, даже те, кто полемизировали с Православием (как Лев Толстой) видят, мыслят, чувствуют и спорят в культурных, мировоззренческих и нравственных рамках, созданных Православием. Наиболее значительные памятники нашей культуры, те, посмотреть на которые съезжаются туристы со всего мира, носят именно религиозный характер — это церкви и иконы. Что делать человеку, который хотел бы быть патриотом, но при этом неприязненно относится к Православию? Все, что ему остается — это фолк-хистори в том или ином варианте.
Но фолк-хистори — это часть более широкого явления, фолк-науки, бесчисленных газетных публикаций, содержащих ссылки на неназванных «ученых», которые доказали, или открыли, или установили то или это. Проблема с такого рода наукой — в том, что она порождает иллюзию знания. Человек приобретает способность с огромным апломбом высказывать поразительно безграмотные суждения. Размывание понятия «науки», приписывание «ученым» самых фантастических мнений, наконец, продажа под видом «науки» того, что к науке не имеет отношения — проблема, которая серьезно беспокоит представителей самого научного сообщества. Однако она имеет отношение и к Церкви.
Дело в том, что пафос атеистической пропаганды носил в советское время (и носит сейчас) квазинаучный характер — наука/просвещение/знание/прогресс против религии/мракобесия/невежества/отсталости. Любой юный участник интернет-сообщества «ру.антирелигия» уверен в своем интеллектуальном превосходстве над Кеплером, Ньютоном, Фарадеем, Максвеллом или ныне здравствующим Френсисом Коллинзом, поскольку все эти несчастные, отсталые, невежественные люди — верующие, а он — атеист. «Наука», которая противостоит «религии» при ближайшем рассмотрении часто оказывается «фолк-наукой», познаниями, почерпнутыми из интернет публикаций про «британских ученых». Явление это нельзя назвать новым; о нем пишет, например, Клайв Льюис в «Письмах Баламута». В этой книге один бес советует другому: «Но не вздумай использовать науку (я имею в виду науку настоящую) как средство против христианства. Наука вынудит его задуматься над реальностями, которых он не может ни коснуться, ни увидеть. Среди современных физиков есть печальные тому примеры… Пусть лучше совсем не видит научной литературы. Внуши ему, что все это он уже знает, а то, что ему удается подхватить из случайных разговоров и случайного чтения, «достижения современной науки».
Интересы Церкви и интересы академической науки совпадают — мы хотим, чтобы люди приобрели привычку мыслить и привычку учиться. И ученый-филолог, и церковный человек одинаково отнесутся к цитате, с которой начинается эта статья. Что же, это еще один пример того, что наука и Церковь — естественные союзники.
Читайте также:
