– Недавно стало известно, что русский язык могут исключить из списка обязательных выпускных экзаменов. Как вы к этому относитесь?
– Изучать русский язык предлагают на двух уровнях – базовом и профильном. Базовый – «для использования в быту». ЕГЭ, подтверждающий базовые навыки, будут сдавать после 9-го класса. Я вижу здесь несколько ошибок. Что значит «в быту»? А профессиональная деятельность ведется на каком-то другом языке? Учить русскому языку нужно всех.
Сдавать экзамен можно по-разному, но только не в 9-м, а в 11-м классе. И усложнить профильный экзамен (а не упростить базовый) не только для будущих филологов, но и для будущих журналистов, юристов, дипломатов, политологов, для всех тех, у кого русский язык – важнейшая часть профессии.
Ксения Туркова – ведущая рубрики «Мнимый больной»
– Что, с вашей точки зрения, правильно, а что неправильно в системе преподавания русского языка в стране? И в школах, и в вузах.
– Современная система образования в России предполагает возможность вариантов, выбора из различных форм школ, лицеев, гимназий, специализаций. А значит, и возможность преподавать русский язык по-разному.
Преподавание русского языка многообразно и потому, что существуют разные педагогические системы (например, адаптивная модель образования Евгения Ямбурга) и совершенно разные аудитории: иностранцы, для кого русский язык не родной, дети с ограниченными возможностями здоровья. Как говорит мой сокурсник Лев Соболев, один из лучших преподавателей русского языка и литературы: «То, что применимо в Осетии, может быть неприменимо в Якутии». Заслуживает особого внимания олимпиадное движение.
Что неправильно? Почему-то в последнее время изучение предмета и его значимость определяется тем, будет ли по этому предмету экзамен. Эту мысль хорошо усвоили школьники, и я всё чаще слышу от них: «Это пригодится, а это нет». Ребят в некоторых школах не учат предмету, а «готовят» к экзамену по предмету. Дают им шаблонные формулировки, списки проблем и аргументов. Пугают «критериями».
Преподавание русского языка в вузах, например в МГУ, по-моему, развивается в правильном направлении. Всё больше факультетов включают в свою учебную программу предмет «Русский язык и культура речи».
– Почему многие школьники считают русский одним из самых скучных предметов?
– Я в этом сомневаюсь. Любой предмет кажется скучным, если его неинтересно преподают. Слышала восторженные отзывы школьников о своих учителях-словесниках.
– Кстати, ваши студенты сейчас грамотнее, чем были, скажем, 30-40 лет назад? Есть ли повод хвататься за голову и говорить, что «молодежь сплошь неграмотная пошла»?
– Мои студенты – это те, для кого филология – любимая область. И так было всегда. Грамотность (чувство языка) – их природное свойство. А если говорить о молодежи в целом, то это для меня самое прекрасное племя. Многие новые слова узнаю от них. Радуюсь их возможности пробовать себя в разных профессиях, путешествовать, изучать разные языки. Моя недавняя дипломница, выпускница русского отделения, преподает русский, английский и китайский и при этом воспитывает двух своих детей.
– Какие ошибки в речи окружающих вас больше всего раздражают?
– Ошибки меня вообще не раздражают. Кто не ошибается? А огорчает проявление в речи изощренного хамства (при этом ошибок может и не быть).
– Как вы считаете, нужно ли исправлять людей, которые говорят неправильно? Почему у многих так сильно желание исправить, когда их совсем не просят? Насколько это этично?
– Есть хороший анекдот. Молодой человек собирается сделать своей подруге предложение, открывает коробочку:
– Дорогая, позволь, я одену кольцо на твой пальчик.
– Не одену, а надену.
– Извини, я передумал.
Мне кажется, желание исправить другого человека возникает от сознания собственной непогрешимости (обратная сторона комплекса) и от отсутствия чувства такта.
– Какие тенденции в современной речи вам нравятся, а какие нет?
– Нравится расширение словарного состава, активизация старых слов, например депеша, гувернер, рандеву, губернатор, кадет. Нравится увеличение семантического объема некоторых слов. Иногда не без чувства юмора. Например, выражение харизматичный внедорожник теперь стало устойчивым.
– Вы следите за сетевыми неологизмами и мемами, которые появляются в фейсбуке? Какие берете на вооружение?
– Да, конечно. Например, участвую в проекте Михаила Эпштейна «Слово года». Слежу за этим и потому, что преподаю лексику и стилистику. Мои студенты и аспиранты пишут работы в этом русле. Такие слова, как лук (модный образ), метросексуал, нормкорщик, всё активнее входят в речевой обиход. Но не менее интересны и старые слова, которые возвращаются. Например, денди. На Новом Арбате появилось даже «Денди кафе».
– Насколько сильно на нашу речь вообще влияет интернет-коммуникация? Если бы фейсбук появился 50 лет назад, что он бы проявил?
– Интернет-коммуникация дает возможность развиваться гибкости в общении, поскольку «друзей» здесь намного больше, чем в реальном мире. А значит, социальные сети помогают разнообразить нашу речь. 50 лет назад фейсбук проявил бы то же, что и сейчас: многообразие человеческих типов и «наречий». А грамотность – понятие относительное.
– Вы автор книги о цвете и запахе власти, о чувственном восприятии лексики. За то время, что прошло с момента выхода книги, власть изменилась «на вкус»? Какой стала лексика, которую используют, говоря о власти?
– Яркая, а порой избыточная метафоричность языка СМИ, как мне кажется, пошла на убыль. Кончилась эпоха романтизма. А потому – меньше красок, звуков и запахов. Всё стало более приземленным. Оранжевый цвет заметно сместился в сторону метеорологии (Над небом Москвы нависла оранжевая угроза), а в области внешней политики главенствует запах газа.
– Есть ли сейчас в медийном пространстве образцы русской речи, на которые нужно ориентироваться?
– Международные обозреватели, телеведущие Леонид Млечин и Сергей Брилев. Сочетание интеллигентности и высокой культуры языка.
– И наш традиционный вопрос в конце: какими словами вы бы успокоили тех, кто считает, что язык умирает?
– Я по-прежнему думаю, что нужно чаще вспоминать Пушкина, лучшего лекарства нет: «Не должно мешать свободе нашего богатого и прекрасного языка». И еще – из письма Погодину 1830 года по поводу его трагедии «Марфа Посадница»: «Вы неправильны до бесконечности. И с языком поступаете, как Иоанн с Новым городом (о разгроме Новгорода Иваном Грозным – О.Г.). Ошибок грамматических, противных духу его усечений, сокращений – тьма. Но знаете ли? и эта беда не беда. Языку нашему надобно воли дать более – (разумеется, сообразно с духом его). И мне ваша свобода более по сердцу, чем чопорная наша правильность».
Читайте также:
- «Выражения, пропахшие нафталином, мы сейчас слышим каждый день»
- Гасан Гусейнов: Тот, кто думает, что язык умирает, должен общаться с психологом
- Если вам прислали смс с грязными словами — немедленно прекращайте общение!
