«Слово «жизнь» и фамилия Дондурей казались мне неразлучными»
Александр Архангельский, литературовед, публицист, писатель, телеведущий
Александр Архангельский
— Смерть Даниила Борисовича Дондурея — это, конечно, одна из самых горьких новостей, которые приходили за последние месяцы, при том, что эти месяцы были щедры на неприятные новости. Слово «жизнь» и фамилия «Дондурей» мне казались неразлучными, какими бы ни были обстоятельства. Я очень хорошо помню, как «Искусство кино», которое он возглавлял, выдавливали на улицу с насиженного места в районе станции метро «Аэропорт», и казалось, что журнал может просто исчезнуть. Даже в этот момент Даниил Борисович был не мрачен, а энергичен, полон жизни, надежды, уверенности, и, собственно говоря, эта надежда, уверенность и жизнелюбие всегда приводили его к победам. При том что, конечно, его жизнь не назовешь веселой и легкой. Та культура – «культура сложного человека», как он ее называл – на которую он ставил и которую всячески проповедовал, повсеместно подавлялась. Любая из враждующих сторон в нашем общественном спектре требовала простого человека, человека, который вписывается в категорию «данеток»: любой ответ должен быть однозначен – «ты с кем?», «ты где?», «ты кто?» — никаких сомнений, никакой неоднозначности. А культура для Дондурея была именно вечным царством неоднозначности.
Он был человеком весьма скромным… Я с трудом могу примириться с мыслью, что никогда больше, гуляя по Арбатским переулкам, мы с ним не столкнемся. А мы сталкивались довольно часто, потому что я живу недалеко от Арбата, а новая редакция журнала «Искусство кино» находится в Доме актера. Так что это происходило раз в несколько месяцев, и мы всякий раз останавливались, «сцеплялись языками» и обсуждали, что происходит: от политики до кино, от кино до театра, от театра до литературы. Он всегда был вовлечен в эти сферы. Даниил Борисович не был социологом культуры в неприятном смысле этого слова, который предполагает «надмирность» и учет только больших цифр. Он вообще — не про цифры, для него социология была методом изучения сущности культуры.
Я сказал, что он был… страшное слово «был», оно очень не идет Дондурею… но все же – был человеком жизнеутверждающим, но при этом до ужаса трезвым, трезвомыслящим. Его выступления – особенно в последние годы – о том, что все катится в тартарары, как происходит системное оглупление масс, осознанное, политически продуманное, как люди боятся быть глубокими, как люди хотят быть плоскими, и как массовая культура – телевизионная и не только – в этом охотно им помогает. Но сам он как личность был противоположен этой царящей энтропии! Он был на другом полюсе и никогда не отступал от этого полюса, какие бы гадости ему не делали, кто бы что про него за глаза не говорил, он всегда оставался равен себе. Вот такая у него была жизненная задача.
«Принципиальная позиция не мешала ему быть мягким с людьми»
Константин Эггерт, комментатор и ведущий программ телеканала «Дождь»
Константин Эггерт
— Даниил Борисович был таким, я бы сказал, не частым случаем в России, когда профессионализм и принципиальная жизненная позиция прекрасно сочетались с тактом и умением быть мягким и обходительным с людьми. Благодаря этому даже короткое общение с ним было очень теплым и оставалось в душе. Я с ним, конечно, знаком, не сказать, что очень близко – он много раз бывал у меня в эфире, в том числе, на BBC. И каждый раз меня восхищал его очень ясный ум, определенность взглядов – политических, общественных – при этом никогда не навязываемых другим. И — какая-то такая московская интеллигентность, которой становится все меньше и меньше… Таким он мне запомнился.
Мне кажется, что один из главных вкладов кинокритика и культуролога Дондурея в развитие культуры заключался в том, что он сумел сохранить ведущий журнал по киноискусству в России, в том числе и в 90-е годы, когда сделать это было очень непросто. Даже — прежде всего в 90-е, когда многим это не удалось: многие «культурные иконы» поздней советской эпохи оказались тогда не востребованы. А Дондурею удалось сохранить журнал, сохранить представление о серьезности кинокритики. Он один из тех людей, которые поспособствовали тому, что кинокритика в России сегодня стала абсолютно профессиональным и уважаемым занятием. Даниил Борисович был человеком очень умным и, в хорошем смысле слова, прагматичным. Потому что невозможно много лет руководить журналом и не быть успешным! Поэтому, мне кажется, его журнал — это символ тихого, но тем не менее, вполне определенного успеха.
«Я была в восторге от этого человека!»
Ирина Ясина, журналист
Ирина Ясина
— К сожалению, я не знала Даниила Борисовича, что называется, в быту – мы не были дружны настолько, чтобы ходить друг к другу в гости. Но знакомы много лет – наверное, с 2002 года. Он постоянно выступал на моих семинарах в проекте «Открытая Россия». От Даниила Борисовича оставалось всегда очень теплое ощущение. И поражало его абсолютно поразительное знание пластов культуры: он взвешивал, рассуждал, говорил о том, что происходит сегодня, опираясь на абсолютно невероятные культурные слои! И говорил страстно, великолепно – у него был невероятный дар оратора. Оратор от Бога, что говорить! Он был, конечно, ироничен, как любой хороший оратор: не просто говорил, словно вычитывая учебник, а мог и анекдот рассказать и так далее. Даниил Борисович всегда был готов выступать и даже благодарен за то, что мы можем предоставить ему аудиторию, людей, журналистов, в частности, которые приезжают из регионов послушать его. В последние годы, когда моя просветительская деятельность прекратилась, мы общались не очень часто. Но лет 10-12 назад я была всегда в восторге от этого человека!
«Он успел встретить День Победы, а ведь его отец прошел всю войну»
Радик Батыршин, председатель МТРК «Мир», член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека
Радик Батыршин
…Есть очень важная деталь, которую мало кто заметил: Даниил Борисович ушел фактически в День Победы, а он много рассказывал о том, что его отец прошел всю Великую Отечественную войну и закончил ее подполковником. Так получилось, что тяжелая болезнь, с которой не смогли справиться даже в Израиле – стране, считающейся наиболее успешной в области лечения – Даниила Борисовича добила. Но все-таки можно сказать, что свой последний День Победы он успел встретить.
Даниил Борисович сочетал в себе кинокритика и социолога искусства, и в обоих направлениях, безусловно, был мэтром. И неудивительно, что его смелая позиция по отношению к тем, кого принято считать законодателями мод в области киноиндустрии в России, и привела его в Совет по правам человека. Даниил Борисович сформулировал многие направления работы в СВЧ.
А как человек… он гениально умел слушать!
Еще важно сказать, что журнал «Искусство кино» был полностью его детищем. Понятно, что культурологический журнал в России, да и в остальном мире – это, мягко говоря, не прибыльная история. Издание каждого номера журнала – это был его личный подвиг: он добывал деньги, обходя всех, кто имел отношение к кино и телевидению. Собственно говоря, вместо того, чтобы добывать средства на личное пропитание, Даниил Борисович добывал их на выпуск журнала. В этом смысле он был подвижником в журналистике. И потом, все-таки его статьи печатались не только на страницах «Искусства кино», а в «Эксперте», в «Вопросах философии», «Коммерсанте», «Известиях». И каждая его рецензия была самостоятельным художественным произведением…
Подготовила Валерия Михайлова
