Галина Братан:
Наш 
папа и Блаженнейший вместе учились в Одесской семинарии и подружились там. Потом папе дали приход в селе Павловка, и Блаженнейший приезжал к нему в гости. Папа тогда женился, а Владыка еще не был даже в сане. В 1960 году родилась я, и в селе Павловка они меня крестили.
Когда Владыка принял сан, а потом стал епископом и служил в Женеве, а папа переехал в Херсон, владыка приезжал к нам в Херсон в гости. Я помню из детства, как мы вывозили его на реку Днепр, а у него были часы с музыкой. Мы с братом были еще маленькие, и мне больше всего запомнились эти часы.
А когда мне было уже 16 лет, мы с папой приезжали к Владыке в Загорск, где он был ректором Московской духовной академии и семинарии. Мы гостили у него. Отец тогда заканчивал академию. Нас позвали ужинать: были Блаженнейший, наместник монастыря, все остальные — тоже мужчины, а я — одна девочка — поскольку крестница. Я, конечно, сильно стеснялась. Уронила серебряный нож — очень тяжелый. Я совсем растерялась, но владыка всё сгладил и перевел в шутку. Это человек чрезвычайного такта и тепла.
Из той же поездки в Загорск еще помнится. Папа не очень-то позволял мне краситься, носить брюки и подобное. А Владыка был европейский человек, «продвинутый» в этом плане, его это не отталкивало.
Мы приехали в гости — и он подарил мне брючный костюм. Папа тогда сказал: «Ну, дочь моя, раз уж тебе Владыка разрешил, то и я не могу против быть».
Когда Владыка потом приезжал в Херсон на канонизацию местных святых, его и других архиереев принимали в том доме, где сейчас живу я. Говорилось много хорошего и светлого, запомнилась мягкость и доброжелательность Блаженнейшего.
Папа сохранял общение с Блаженнейшим всю жизнь. Владыка всегда приглашал его в Киев на дни своего тезоименитства, они с мамой раза три ездили. Он приглашал их и к себе на родину, они ездили без меня (у меня тогда уже появились дети). У меня уже не было возможности общаться с Владыкой так близко, как в 16 лет, даже если он приезжал в Херсон: уже с ним была свита, много людей.
Но он никогда не забывал, что у него есть крестница: сколько у него было дел, когда он был на Киевской кафедре, а всегда на день рождения и день Ангела я получала посылочку с подарком. Это бывали и мелочи, но ведь не мелочь — то, что он был так внимателен, хотя и загружен делами. В подарке обязательно было что-то духовное — икона или книги, но мог быть еще и сервиз, например…
Пока был жив папа, общение шло и через него. Владыка всегда передавал приветы и подарочки — «Это Гале, это ее детям», всегда узнавал, что происходит в нашей жизни. Я всегда рассказывала о нем своим детям, связь у нас с ним существовала и я думаю, что она не прервется. Вы понимаете то, что я не могу выговорить?
Конечно, в последние годы я видела Блаженнейшего в основном по телевизору. Всегда ощущала, что это историческая личность, неординарный человек. Слушала его проповеди и считаю его своим духовным наставником. Он уже был немощен, и говорил не очень внятно, и рука у него уже не работала, но это была настоящая проповедь, обращенная к каждому лично, настоящее завещание нам, очень проникновенное. Он был очень мягок и ненавязчив, но в нескольких фразах мог сказать очень много и емко, это не каждому дано. Так и доносится Слово Божие…
Конечно, его уход не был неожиданностью, но от этого сегодня не легче. Господь Бог смилостивился над ним: сердце сжималось смотреть на те муки, которые он переносил. Но Владыка — благородный человек, он никогда не жаловался, но было видно, что ему тяжело и больно. Нашего отца нет уже три года, он под конец болел, из-за диабета у него отняли ногу… Но лет шесть назад (значит, в 2008 году) он в последний раз перед болезнью ездил к Блаженнейшему в Киев. Владыка уже очень плохо себя чувствовал, а папа очень плохо видел. И он рассказывал потом: «Галя, мы просто посидели рядом, подержались за ручки, как два старичка».
Конечно, надо бы и очень хотелось бы поехать проститься, но я сижу с трехлетним внуком, его с собой не возьмешь…
Священник Юрий Пальжок
Папа служил в Павловске в Одесской области. Мне было, наверное, лет пять, это было полвека назад. Однажды мы поехали в гости к Блаженнейшему — тогда еще, конечно, не епископу — в Одессу. Сели ужинать. Я — пятилетний мальчик из села — говорю: а где же нож к вилке? А Блаженнейший удивился: «Ничего себе! сельская интеллигенция!»
Когда меня рукоположили, Блаженнейший Владыка в 1996 году приезжал в Херсон, общался с папой, спрашивал и обо мне. Папа и Блаженнейший вместе учились в семинарии — и их связывала мужская дружба. Но они всегда были немногословны, мало говорили о своем общении.
Однажды Блаженнейший (тоже еще не епископ) приезжал к папе в гости, они поехали в Скадовск и оттуда на реку и на остров, вернулись — надо было их видеть — красные, как раки, так обгорели. Мы их обтирали кефиром… Потом, конечно, они стали встречаться сильно реже.
