Министр социальных отношений Челябинской области Татьяна Никитина приняла решение о закрытии отделения временного пребывания стариков и инвалидов в поселке Нижний Уфалей. Тревогу забили волонтеры, которые помогали постояльцам. Здесь жили, получали лечение, восстанавливали документы и получали путевки в дома престарелых 16 человек, им помогали 11 сотрудников. Официальная причина — плохое состояние здания. О ремонте или переводе отделения в другое помещение речи даже не идет.
Директор отделения временного пребывания Зимфира Тагирова сообщила порталу «Православие и мир», что причина закрытия — несоответствие здания СанПинам и стандартам — озвучена впервые за девять лет существования учреждения. Здание строили как инфекционную больницу, из каждой палаты отдельный выход на улицу, что всегда очень нравилось пожарной инспекции.
— Раньше мы всех устраивали, а теперь из министерства приехали, заохали «надо срочно закрывать» и уехали. Сначала говорили, что надо найти два миллиона рублей на ремонт, а потом и думать об этом перестали — только закрывать, — сокрушается директор Зимфира Тагирова. — И то, это наши постояльцы и в интернете писали, и от руки писали и в конверте в министерство обращение отправляли, и совет ветеранов, и глава города Верхний Уфалей хлопотали, чтобы нас не закрывать. А не было бы тех обращений, так министр Татьяна Никитина еще бы и не приехала — не глядя бы закрыла.
Стариков, конечно, на улицу не выкинут — устроят в дома-интернаты. Но дело не только в тех 11 стариках и инвалидах, которые сейчас находятся в отделении (с декабря никого нового не принимали из-за перспективы закрытия, и не все 16 коек сейчас заняты). Дело в тех, кто сейчас одинок или бездомен и не способен самостоятельно оформить все документы для поступления в дом престарелых (для временного отделения достаточно флюорографии и справки от врача). Теперь, если даже его найдут сотрудники социальной защиты, «перекантоваться» старику будет негде, оформлять за него документы, восстанавливать пенсию будет некому. Речь не только о поселке Нижний Уфалей, но и о нескольких районах области: здесь живут люди из Кыштымского, Миасского и других районов.
Сотрудников, в отличие от стариков, выкидывают фактически на улицу. То есть, конечно, ставят на биржу труда. Но в поселке работы нет. А в ближайшем городе — Верхнем Уфалее — директору отделения Зимфире Тагировой предложили ставку с зарплатой 4 тысячи рублей. Проезд до города стоил бы ей 100 рублей. «Да я больше проезжу», — удивляется женщина, 13 лет проработавшая со стариками.
Биржа труда не может предложить всем разумную работу еще и потому, что в мае в Нижнем Уфалее закрылся металлургический завод, который кормил поселок и давал 350 рабочих мест. Сотрудники завода уже скоро год как заняли все свободные вакансии продавцов в магазинах, охранников и подобное. Собственно, ради рабочих мартеновского цеха в Нижнем Уфалее и сохранялся автобусный маршрут из города Верхний Уфалей, и сколько он еще продержится — неизвестно.
— Больница у нас была хорошая двухэтажная — тоже закрыли, осталось только два врача в поликлинике. Говорят, и школу хотят закрыть, — описывает Зимфира Тагирова ситуацию в поселке.
В отделении временного пребывания кто-то проводил месяц, кто-то три, кто-то задерживался более чем на год. В отделение принимали и инвалидов, имеющих семьи, чтобы семья могла куда-то съездить или просто временно отдохнуть от изнуряющего ухода за лежачим стариком. В комфортабельных, но грустных больших интернатах полно свободных койко-мест, однако оформить туда старика очень трудно. Отсюда сочетание свободных коек и очереди в дома престарелых во многих регионах России.
— У нас есть те, кого нашли в полуобгорелых домах. Кого-то сын избил, так что ходить человек не может, кто-то в больнице полечился, выписался — а идти некуда. У кого-то судимость, им путевки долго и плохо оформляются, а они в основном лежачие. У нас кого ни возьми — ни один не сможет оформить документы самостоятельно. Особенно кто с умственной отсталостью — в психоневрологический интернат оформление путевки занимает до двух лет, в это время они живут у нас. Мы восстанавливаем все, начиная с паспорта. Есть дедушка, который у нас в 73 года в первый раз в жизни пенсию получил. Но до нас он бродяжничал, у нас три холодных месяца пожил и ушел, ему по подъездам привычнее. Есть те, кто вылечиваются и возвращаются домой. Наши поселковские говорят, что у них отнимают последнюю надежду, что они, оставшись без сил и средств, не замерзнут одиноко дома, а будут куда-нибудь устроены, — рассказывает директор отделения Зимфира Тагирова. — Министр говорит, что не заполняются хорошие большие интернаты, где есть теннис и бассейн. Да нашим постояльцам как-то ни то, ни другое не нужно, им нужно, чтобы их по голове подошли погладили, с ложки покормили и памперс вовремя поменяли. Я провожала своих в интернат в Верхнеуральском, он в области лучший, наверное, но они мне оттуда звонят, что хотят вернуться. Ведь главное — отношение. У нас можно позвать медсестру просто с кровати: «Аня, подойди!» — и она тут как тут. А в большом интернате одна санитарка на несколько палат, никто никого не видит. Ну нет у нас столовой, едят в палатах. Да кто бы в нее ходил, если бы она была, если подумать? Три человека от силы. В каждой палате санузел не огороженный, только занавеска висит. Оно, конечно, не по стандарту, но у нас кто встает хотя бы на коляску или на костыли, еще и рады, что не надо двери открывать и порогов нету. Штукатурка на голову не падает, хотя крыша худая — снег тает, уголки мокнут и почернели, но в помещениях не капает, а уголки, как потеплеет, починить можно.
Министра не устроил размер комнаты отдыха для персонала (да, она маленькая) и отсутствие холла для мероприятий. Это, однако, не мешало ни священнику из соседнего храма регулярно навещать постояльцев отделения, ни волонтерам и детям общаться со стариками, проводить для них праздники.
Отделению временного пребывания в Нижнем Уфалее регулярно помогали волонтеры из челябинского движения «Солнечный день» совместно с фондом «Старость в радость». Они привезли обогреватели, благодаря чему в палатах этой зимой было тепло (весь поселок отапливается котельной на дровах, холодно не только в учреждениях, но и в квартирах). Волонтеры помогали заменить окна, общались с постояльцами. Кроме отделения в Нижнем Уфалее, они опекают стариков в учреждениях в Каштаке, поселках Миасское и Курочкино. Если из Нижнего Уфалея старики попадают туда, то с ними продолжают поддерживать связь, писать им письма и отправлять поздравительные открытки к праздникам.
Руководитель группы волонтеров Екатерина Семенова отметила в разговоре с корреспондентом портала «Православие и мир», что за время, которое ребята помогают отделению в Нижнем Уфалее, условия там улучшились. В помещениях чисто, нет никакого запаха. Добрые отношения компенсируют отсутствие евроремонта, а от закрытия отделения старики и персонал, несомненно, пострадают. Волонтеры ездят сюда с декабря 2012 года, отчет о поездке, например, в сентябре 2013 года можно прочитать на сайте фонда «Старость в радость».
В министерстве социальных отношений Челябинской области приняли запрос портала «Православие и мир» и обещали прокомментировать ситуацию.
Оптимизация учреждений социальной защиты шагает по всем регионам страны. С начала года в Тверской области, например, закрыли пять домов престарелых малой вместимости. Правда, причиной закрытия была пятая степень пожарной опасности зданий. Портал «Православие и мир» писал об этой ситуации. Чаще всего старики очень болезненно переживают как сам переезд, так и смену маленького учреждения, где все знают всех и живут одной семьей с персоналом, на большой интернат, похожий на комбинат. В домах престарелых, где 500 и более постояльцев, оказывается до 200 лежачих, а персонала относительно мало, так что он не способен запомнить индивидуальные привычки и потребности своих подопечных, обеспечить им уход. «Сидячие» бабушки очень скоро становятся лежачими, «плохо ходящие» — «сидячими» и скоро лежачими, к старикам подступает деменция. Плазменные панели, прекрасные холлы и спортзалы, которые есть в интернатах, в таком случае уже не радуют пожилых людей.
Видимо, на поселке Нижний Уфалей Челябинской области решили поставить жирный крест, причем решение исходит не только от министерства социальных отношений. Завод, больница, отделение для стариков закрыты. Работы в поселке нет, а за рабочими местами «утекает» и жизнь. Осталось закрыть школу и поликлинику (а заодно и сберкассу), чтобы весь Нижний Уфалей опустился ниже дна.
