Так мы и сделали. Я, конечно, уезжал иногда по работе, а когда не уезжал, сидел целыми днями на террасе с компьютером. Мама, конечно, тоже однажды уезжала по работе на два дня. Но в общем мы провели лето с детьми в болгарской глуши, и это девочек многому научило.
– Смотри, папа, я принесла тебе в подарок хмель, – Надя говорит теперь вот именно такими длинными фразами, и я только опускаю коверкание слов.
– А я, папочка, принесла тебе в подарок клевер, – говорит Вера.
И с этими словами действительно одна протягивает мне клевер, а другая хмель. И они знают еще много растений. А из птиц они знают не только голубя и воробья, но еще чайку, кулика, удода и коршуна. А из животных знают гадюку и черепаху, которых встречали по дороге. И еще знают шакалов, которые воют тут по ночам в лесу.
Они видели, как растет инжир, персик, яблоко, шелковица, ежевика и подсолнечник. Я не знаю, почему это важно, но мне кажется – важно.
Еще они научились ходить сами по себе и ходить сами по себе вдвоем. Первой научилась Вера. Здесь в деревне можно отпустить ребенка одного гулять по саду вокруг дома. В Москве не отпустишь. И вот Вера научилась ходить одна. А как-то раз взяла Надю за руку и сказала:
– Пойдем, Надюся, я отведу тебя к маме.
И они пошли. Одни. Младшая сестренка и старшая. И с этого момента, мне кажется, завелась между ними, кроме соперничества, еще и дружба. Во всяком случае, в вечерних наших подушечных боях они научились действовать против меня заодно, командой. И шалости научились разыгрывать по ролям. И даже скандалы устраивать на два голоса.
Поначалу Вера не боялась воды, а Надя боялась. Но потом Вера научила Надю прыгать в воду с моих плеч, и Надя придумала, что прыгать можно не только с плеч, но и с головы. Они заводят друг друга. Они учат друг друга и тренируют.
В Начале лета (я писал) Вера все время скандалила, а Надя не скандалила никогда. К концу лета Вера научилась вместо скандала сама уходить прорыдаться в дальнюю комнату, зато скандалить научилась Надя.
С ними то и дело происходили мелкие дачные несчастья. То одна, то другая то коленку расшибала, то бывала укушена осой. И они научились жалеть друг друга. Особенно Вера жалела Надю, когда сама же в пылу драки до бордового синяка укусила ее за живот.
Еще они научились обходиться без подгузников. Почти одновременно притом, что одной три года, а другой два.
Еще они научились английскому языку немножко. Просто от скуки по дороге на море считали: «один, два, три, четыре…» А потом принялись считать по-итальянски. А потом по-английски. Да так и выучили счет, и каждый вечер теперь перед сном спрашивают, как будет по-английски все на свете, и запоминают слова.
А еще они научились приносить добычу. Потому что вот идут гулять по деревне этакие две очаровательные блондинки с няней, тоже блондинкой, и сердца болгарских крестьян умиляются, и каждый считает своим долгом зазвать девочек к себе на двор и снабдить дарами. И обязательно с прогулки девочки волокут то мешок персиков, то мешок огурцов.
Поначалу я тоже ходил гулять с ними, но потом перестал. Мне ради очарования Нади и Веры в каждом дворе наливали виноградной самогонки, так что я возвращался с прогулок пьяный.
Всё! Кончилось лето. Я спрашиваю:
– Вера, ты хочешь в Москву?
– Да, папа, хочу, – кричит Вера радостно. – Мы пойдем с тобой в секцию бокса!
– А ты, Надя, хочешь в Москву?
Но Надю не собьешь с толку. Она куксит рожицу и причитает:
– Я хочу ма-а-а-аму.
Фото: Ольга Лавренкова
