Хранить мир в душе, уметь примиряться с действительностью и с самим собой, когда все идет не так, как хотелось — великое искусство, одновременно сложное и доступное любому человеку, который видит смысл своей жизни за пределами чувственного мира. Опыт католического священника и теолога Бенуа Лакруа представляется важным и для православного читателя.
Примирение (обретение мира в душе) — штука непростая. Можем ли мы о нем думать в позитивном ключе? Я думаю, что да. Обычно принято считать, что это дело очень долгое. С другой стороны, когда я смотрю на жизнь, на космос, смотрю на вас, я вижу — не существует ни единого дня без примирения. Примирения с усталостью, с дневными заботами. Ночь примиряет нас с днем, утром мы встаем менее усталыми, чем были накануне. И еще существует примирение солнца с тьмой.
Когда за окном бушует гроза, все заволокла тьма, раздается страшный грохот, блещут молнии, мы не верим, что наступит тишина. Нужно, чтобы вмешалось время, чтобы примирение пришло. И потихоньку, шаг за шагом (именно потихоньку, а не одним махом) солнце побеждает грозу. И так же потихоньку, шаг за шагом, ты, возможно, увидишь радугу. Радуга появляется благодаря грозе, когда кусочки солнца множатся на обрывках тьмы.
И примирение тоже возможно. Мы способны обрести примирение, при условии, что, во-первых, мы примем тот факт, что мы ранены. Мы принимаем не зло, мы принимаем то, что с нами произошло тяжелое событие, что у нас горе, траур, мы принимаем это как свою сегодняшнюю реальность. Когда я говорю «принимаю», я нахожусь на пути к примирению. Это означает, что примирение совершается с верой, с прощением, с ожиданием, с надеждой, и в то же время с некоторой непосредственностью. Примирение — это результат широты моего сердца. Мое сердце сильнее зла, добро сильнее зла. Свет сильнее мрака. День сильнее ночи.
Ты, ты был ранен. С тобой произошел несчастный случай, ты был брошен. С тобой жестоко обошлась жизнь, с тобой жестоко обходится твоя боль, возможно, твой рак. И в этот момент ты смотришь на то, что произошло с тобой, как я смотрю на тебя. Смотришь обоими глазами, как я смотрю на всех вас, и говоришь «вот что со мной случилось». И в тот день, когда ты говоришь это, ты уже примиряешься с собой. Не пытаешься изменить реальность, а интегрируешь ее.
Примирение — это интеграция несчастья, горя, беды, плохих новостей, которая тебе удалась благодаря твоему величию духа, благодаря твоему разуму. Примирение подразумевает интеллект. Говоря с вами, я уверен, что у вас есть разум, необходимый для того, чтобы быть способными оценить размеры случившегося с вами зла, зная, что то благо, которое вас ожидает, превзойдет любое зло.
Я бы сказал, что примирение в чем-то сходно с прощением. Прощение не уничтожает зла. Прощение не убирает твою боль. Прощение не отменяет ни скорбь, ни предательство, которое тебе довелось пережить. Но прощение привносит в твое сердце своего рода нежность по отношению к тебе самому, по отношению к твоим реакциям и к твоему прошлому, и даже по отношению к твоему будущему. И эта нежность и доброе отношение к себе самому помогут тебе интегрировать плохие новости, интегрировать потерянные блага.
Примирение, о котором мы говорим, это нечто замечательное, и это то, в чем, к сожалению, сомневается большинство людей… Но когда я говорю с вами, я считаю, что говорю с друзьями, я уверен в вас, весь мой жизненный опыт позволяет мне верить в вас. И я хочу привести вам слова, на мой взгляд, наилучшим образом передающие самую суть примирения. Это слова лютеранского пастора Мартина Лютера Кинга. И их я вам цитирую не как завещание, а как пословицу «Люди лучше своих поступков».
Добро сильнее зла, свет сильнее тьмы. И вы, каждый из вас, намного сильнее того зла, которое заставляет вас страдать. А раз вы сильнее, вы уже на пути примирения.
Перевод Татьяны Федоровой
