Дорогие друзья, поздравляю вас с наступающим новолетием и Рождеством Христовым! О Рождестве будет сказано еще много глубоких и искренних слов, а сейчас я хотел бы поговорить о празднике, который у нас в России всегда предваряет Рождество, которого нет в наших церковных календарях, который многие православные называют светским, а иные даже языческим праздником.
Мне, однако, кажется, что он имеет непосредственное отношение к нашей жизни, а именно ко времени – к той таинственной субстанции, без которой жизнь на земле невозможна, а значит, имеет отношение и к нашей вере, и нашему спасению. Праздник этот мы называем Новым годом.
Поздравляя друг друга с Новым годом, мы вряд ли отдаем себе отчет в некоторой странности этого поздравления – ведь мы поздравляем с тем, что еще не случилось. Иное дело поздравить с тем, что уже произошло, это уже наше достояние и почему бы с этим не поздравить.
Но мы редко поздравляем друг друга с годом прошедшим, хотя по традиции вспоминаем и его. Вот и я хотел бы начать с этого воспоминания.
Недавно кто-то назвал этот год «годом великих побед, завершившихся ужасной катастрофой». Мне не нравятся эти слова. Не заметил я в году уходящем великих побед, хотя, конечно, поначалу от всей души радовался за наших спортсменов на олимпиаде.
Затем поводов для радости становилось все меньше и меньше, но и катастрофой язык не поворачивается назвать тот экономический кризис, в который постепенно (или стремительно) скатывается наша страна.
Да, очевидно, новый год будет по-настоящему новым, жизнь изменится, жить станет тяжелее, и не только в материальном смысле. Но разве это катастрофа? Это даже еще не цветочки – так, напоминание о том, что «жизнь прожить – не поле перейти».
В любом случае, год прошел, и у каждого из нас много чего случилось в эти 12 месяцев, и хорошего, и не очень, касающегося только нас лично и имеющего отношения к нашим близким, родным или ко всей стране. Джон Леннон как-то сказал: «Жизнь – это то, что с нами происходит, когда мы строим планы на будущее». Увы, как ни грустно, но во многом это правда.
Однако мне в эти предновогодние дни хочется напомнить о другой мудрости: «Важно не то, что с нами происходит, а то, что мы делаем с тем, что с нами происходит».
И я хотел бы пожелать всем, и себе не в последнюю очередь, заняться в новом году этой работой – превращением своей жизни в опыт, а событий, происходящих с нами, в Со-Бытие.
Жизнь становится опытом, когда мы не просто констатируем, эмоционально окрашивая, те или иные события своей жизни, но когда мы пытаемся осмыслить эти события, найти им место в контексте своей личной истории.
Для нас, православных христиан, осмыслить, значит посмотреть на свою жизнь Sub specie aeternitatis, понять, что Господь говорит нам через те или иные события нашей жизни, к чему призывает, о чем предупреждает, какой след те или иные события, радостные или горестные, оставляют в нашей душе.
Ведь все мы знаем слова Христа: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мф. 16.26), и, наверно, можно сказать: «Какой вред человеку, если он и весь мир потеряет, но не повредит душе своей?»
А еще я хотел бы пожелать всем нам в новом году счастья. Признаюсь, у меня непростые отношения с этим удивительным, наверно, самым желанным, и самым неуловимым на земле чувством.
Нередко, затрагивая в своих беседах тему христианского отношения к счастью, я несколько иронично цитировал слова героя одного рассказа В.Короленко: «Человек рожден для счастья, как птица для полета». Ирония моя состояла не том, что мне ближе слова: «Человек рожден работать, а птица летать», а в том, что христианство – совсем о другом, оно – не про счастье. И тот, кто ищет рецептов счастливой жизни в Евангелии, точно открыл не ту книгу.
А когда я прочитал в интервью современного французского философа, что «взрослый человек – этот тот, кто точно знает, что никогда не будет счастлив, но при этом хочет счастья своим детям», я еще больше утвердился в своем скептическом отношении к погоне за счастьем. Не могу сказать, что на сегодняшний день мое отношение к счастью сильно изменилось, хотя все это время что-то меня все же не устраивало, как-то подспудно хотелось счастье реабилитировать.
И вот, когда этой осенью я, поздравляя очень хорошего и очень умного человека, написал, что «счастья не желаю, помня слова поэта, что его нет на свете, и потому желаю покоя и воли», получил в ответ: «может быть, счастье и есть – покой и воля?», я не мог не согласиться с этим вопрошанием.
Так что повторюсь: желаю всем счастья, то есть ПОКОЯ (мира, примиренности, гармонии с Богом, с людьми, с самим собой) и ВОЛИ (быть хозяином и творцом своей судьбы, какие бы неожиданные повороты она не совершала).
И всего это (покоя и воли) мы можем достичь, только если будем стремиться осознанно проживать свою жизнь, ходя пред лицом Бога, помня, куда мы все идем и куда мы все непременно придем, наполняя ее «верой, действующей любовью» (Гал. 5.6), «поступая осторожно, не как нерадивые, но как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы». (Еф. 5.15,16).
