В день, когда во многих городах России и ряда других стран, готовятся масштабные митинги и акции против нарушения прав граждан на выборах, нелишним будет вспомнить о протесте без насилия. Двадцатый век видел насилие с избытком: две мировые войны, революции, этнические чистки… Эффективность мирного протеста кажется утопией – хорошо на словах, нереализуемо на деле.
Однако такой опыт – и опыт очень успешный – существует. За независимость Индии от Великобритании мирным путем боролся Моханас Ганди. Путем ненасилия он добился победы, победы непростой и победы достойной.
Принцип ненасильственной борьбы у Ганди воспринял и придал ему христианский смысл американский пастор Мартин Лютер Кинг. Ненасилием он смог достичь огромных результатов в противостоянии расизму. (На опыт Кинга нередко ссылается и Святейший Патриарх Кирилл, который «лично хорошо знал Мартина Лютера Кинга, который много сил отдавал справедливой борьбе за равноправие своего народа»).
Греческий священник пытается остановить учинителя беспорядков от того, чтобы бросить бутылку с зажигательной смесью в полицию
Многие слова Ганди и Кинга – решивших победить мирно и преуспевших — звучат сегодня особенно остро и своевременно.
Мартин Лютер Кинг
Цель не в том, чтобы уничтожить противника, а в том, чтобы завоевать его любовь и понимание. Настоящей же целью является искупление и примирение. Конечная цель ненасилия — в создании достойного общества, тогда как насилие может породить лишь трагедии и горечь.
Действия направлены против самих сил зла, а не против конкретных людей, которые оказались его носителями. Ненасилие борется со злом, а не с теми, кто стал его жертвами.
Готовность принять страдания, не думая о возмездии, и готовность принимать удары и не отвечать ударом на удар. Сторонник ненасильственного сопротивления принимает насилие, если так складываются обстоятельства, но никогда не порождает его. Он не уклоняется от тюрьмы. И если тюремное заключение неизбежно, он принимает его «с радостью жениха, входящего в спальню невесты».
Исключается не только всякое внешнее физическое насилие, но и внутреннее насилие над духом человека. Сторонник ненасилия не только отказывается убивать своего противника, он отказывается и его ненавидеть. Краеугольным камнем этой политики является любовь.
Было бы нелепо ожидать от угнетенных, что они будут нежно любить своих угнетателей. Мы имеем в виду любовь как понимание, добрую волю к искуплению. Агапе — любовь бескорыстная. Это такой вид любви, при котором человек стремится делать добро не для себя, а для других. Агапе не различает людей на хороших и плохих, нужных ненужных, для нее не важны личные качества человека. Это любовь к людям ради них самих. «любовь к ближнему в высшем своем проявлении, где каждый человек «ближний» нам. Отвечая ненавистью на ненависть, я разрушаю свою личность, ведь человек может быть личностью только в обществе. Брукер Т. Вашингтон был абсолютно прав, призывая: «Не позволяйте никому опустить вас до ненависти. Ненавидя человека, вы работаете против общества, бросаете вызов мирозданию и тем самым разрушаете собственную личность.
Мировой порядок находится на стороне справедливости. Из этого вытекает наша уверенность в будущем. Это, в свою очередь, помогает нам принять страдания, не думая о возмездии. Мы верим: мы не одни в нашей борьбе, за нас вся вселенная.
Мохандас Ганди
Ненасилие — вершина мужества.
Ненасилие несовместимо со страхом и тайными заговорами.
Мужество ненасилия неизмеримо выше мужества насилия.
Мощь ненасилия безоружных всегда превосходит мощь вооруженной силы.
Истинное ненасилие мощнее любого насилия.
Ненасилие особенно необходимо перед лицом враждебных сил.
Ненасилие предполагает добровольное принятие любых наказаний за отказ сотрудничать со злом.
Дух патриотизма требует строгого и полного подчинения принципу ненасилия и правде.
В распоряжении людей нет большей силы, чем ненасилие.
Ненасилие — добродетель храбрых. Трусам она недоступна.
