Символ веры в жизни христианской Церкви
Протопресвитер Александр Шмеман – выдающийся проповедник и богослов, один из известнейших священников XX века, декан Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке.
Когда по рассказу Евангелия, многие из тех, кто следовал за Иисусом Христом, оставили Его, отошли от Него, не выдержав высоты, трудностей, максимализма Его Учения и Его призывов, Христос обратился к тем двенадцати ученикам, которых Он избрал и спросил: «А вы, не хотите ли тоже уйти?» И на это в ответ воскликнул апостол Петр: «Господи, куда нам уйти? Ты имеешь слова жизни вечной». В этом возгласе можно услышать одновременно и желание уйти, последовать примеру тех, кто попробовал и бросил, вернулся к своей, как мы говорим, обычной жизни. Но также и невозможности так поступить. Куда идти? Ибо можно ли, услышав эти слова, узнав этого Человека, вот так просто отойти, забыть, вернуться к будним, текущим делам.
Этот возглас прозвучал почти две тысячи лет тому назад. Но вот, на глубине, он продолжает звучать и теперь, продолжает выражать, отображать ту глубочайшую духовную трагедию, которая вошла в мир вместе с Христом и Его Учением, и в которой, в последнем счете, решается судьба мира и судьба каждого из нас. С одной стороны, начался тогда и продолжается по сей день отход от Христа, отречение от Него. И не только отдельных миров, но и самой культуры, самого общества человеческого. Символ, опыт этого отхода, так хорошо знаком нам. Как часто, идя по улице большого современного города в шуме и грохоте машин, в суматохе вечно куда-то бегущих и озабоченных людей, мы наталкиваемся на сдавленную среди огромных новых построек маленькую, всеми забытую, всеми брошенную церковь. Люди проходят мимо нее, уже не замечая. Это какой-то осколок, чудом уцелевший какого-то давно забытого, давно как бы утонувшего мира. А ведь когда-то тут, в этой церкви было средоточие всей жизни. Тут бился пульс ее, тут, сюда несли люди свои радости, свои печали. Тут, в крещальной купели, начинался их жизненный путь. Тут колоколами и их звоном измерялся их путь. Отсюда начиналось их последнее путешествие в Вечность, к Богу, Его свету. И вот ушли, бросили, не выдержали. Людям показалось, что все то, что звучало в церкви, и о чем она свидетельствовала и о чем напоминала, только мешает жить, мешает счастью, мешает тому пресловутому прогрессу, вера в который заменила в человеческом сознании веру во Христа, в Его Учение, в Его призыв. Мир ушел от Бога и продолжает уходить от Него и поклоняться другим, им созданным, богам. И этот соблазн ухода знаком каждому из нас. Как и тогда, во дни Христа, нам кажется так трудно, иногда просто невозможно принять Его Учение. Эти страшные слова об узком пути, о любви к Богу, о постоянном усилии, о постоянной борьбе, прежде всего, с самим собой, о том, что мы призваны Бога и Его Любовь поставить превыше всего и ими жить. И кажется, настолько более легким отдаться суете жизни, жизни настоящей. Искать маленьких доступных радостей и, главное, не задумываться ни о чем. И к этому призывает нас вся современная цивилизация, которая вся целиком построена на идее чисто земного счастья, удовлетворения человеком своих земных потребностей. Люди спорят между собой о том, как достичь этого счастья, выдумывают все новые и новые теории о том, как идти к нему, но на глубине согласны между собой – Небо не нужно, оно не нужно. И вот, разве не удивительно в свете всего сказанного, что одновременно с этим отходом большинства никогда не исчезает из мира и то меньшинство, которое на все эти соблазны и сомнения могло бы ответить и отвечает словами апостола Петра: «Господи, куда уйти от Тебя? Ты имеешь слова жизни вечной».
Среди нас живут, по нашим улицам ходят и внешне ничем от нас не отличаются те, чьи лица, чьи глаза, если мы вглядимся в них, отображают какой-то таинственный свет, как если бы они знали и видели то, что не видно и неведомо другим, как если бы эти «слова жизни вечной» звучали для них своей самоочевидной убедительностью. Ведь вот, заметим и подчеркнем, апостол Петр не сказал Христу: мы не уйдем от Тебя, потому что у Тебя помощь в житейских невзгодах, потому что у Тебя утешение, потому что у Тебя защита от несчастий, потому что у Тебя спокойствие и безопасность. Нет, да это и не обещал и не предлагал Христос тем, кто следовал за Ним. Напротив, ничего не сулил Он ученикам своим, кроме страданий, преследований, непонимания и отвержения людьми. «В мире печальны будете». Так почему же остается Петр? Почему с каким-то почти отчаянием восклицает: «Господи, куда же нам идти?» Потому, — говорит он, — что у тебя слова, глаголы «жизни вечной».
Что это за жизнь вечная? Только ли та, потусторонняя загробная жизнь, о которой, в сущности, мы ничего не знаем? Тогда как эта, земная, теперешняя, сегодняшняя, вот она тут, сейчас. И зачем же утруждать мыслями о другой, неведомой?. Конечно, нет. Эти «глаголы жизни вечной», это именно свет, льющийся из самого образа Христа, это то, что только в Нем, только у Него, эта вдруг вспыхивающая радость о том, что вот она, подлинная жизнь, вечная не только в своей бесконечности, вечная, прежде всего, своим содержанием. Тот же Петр позднее на горе, видя свет, льющийся из образа Христа, воскликнет: «Господи, хорошо нам здесь быть». И вот, узнает сердце, что невозможно уйти от этой любви, от этого света, от этой радости, что вне их, в конечном итоге, все — темнота и бессмысленность. И так будет до конца: одни будут уходить, а другие на все соблазны, на все сомнения и на голос самого Христа, говорящий им: «А вы, не хотите ли тоже уйти»? будут отвечать: «Господи, куда мы уйдем? У Тебя глаголы жизни вечной. О, если, могли бы мы быть и пребыть среди этих, верных».
