Так писала, обращаясь как к другу к своему дневнику, школьница Лена Мухина в далеком 1942 году. Этот пронзительный памятник мужества и стойкости увидел свет в канун 70-летия начала 900-дневной блокады Ленинграда в годы Второй мировой войны.
В начале осени 1941 года фашистские войска перекрыли последний сухопутный маршрут, который вел из Ленинграда на «Большую землю». 8 сентября кольцо блокады замкнулось. Начались нескончаемые бомбежки, но самым тяжелым испытанием в осажденном городе был голод, особенно страшный в январские дни первой блокадной зимы. Хлеб отпускали только работающим, по 250 граммов в сутки. В эти дни люди умирали тысячами, иногда до 6-7 тысяч человек в день.
Но и в таких чудовищных обстоятельствах они продолжали держаться, работали и даже вели дневники. Весь мир знает о Тане Савичевой, которая на девяти страничках записной книжки скупо фиксировала, как день за днем уходили из жизни ее близкие. И последние страшные слова: «Осталась одна Таня». А имя другой девочки, Лены Мухиной, долго было никому не известно. Ее дневник, случайно уцелевший и хранившийся в Центральном государственном архиве, исследовал и подготовил к публикации историк из Санкт-Петербурга Сергей Яров. Ученый был поражен записками этой 16-летней девушки:
«Это не просто сухая запись блокадных трудов и дней, не только перечень блокадных продуктов. Это почти художественный роман – записки очень впечатлительной, эмоциональной девочки, которая через себя пропускала каждый день в осажденном городе. Блокада предстаёт в ее дневнике эпохальным событием, но это дневник не только о блокаде. Это свидетельство того, как взрослела юная девушка, о том, какие у нее были увлечения и как эти увлечения не исчезли даже под свинцовой тяжестью блокадного времени».
Для нее дневник – средство вытеснения блокадной травмы. А потому Лена старается писать только о чем-то ярком, интересном. Она рассказывает о своей влюбленности в мальчика Вову, о задушевных разговорах с подругой. А еще мечтает… Когда кончится война, они поедут с мамой на чистом, красивом поезде далеко-далеко, а в купе будет чай с печеньем. Но тяжелые будни все-таки прорываются на страницы дневника. Временами девушка сокрушается, что слишком часто думает о еде, иногда утаивает продукты. А ей так не хочется терять человеческое достоинство. Именно этические проблемы волнуют Лену больше всего, отмечает Наталия Соколовская, редактор издательства «Азбука», в котором вышел дневник юной блокадницы:
«Я прочитала довольно много дневников блокадников и, в частности, эти детские дневники. Они напоминают воспоминания узников концлагерей. Там просто целыми фразами, абзацами совпадают описания своих состояний и переживаний и вот этого «опускания» в ад, когда начинают говорить самые страшные инстинкты и в то же время желание остаться наверху».
В мае 1942 года записи в дневнике Лены Мухиной внезапно обрываются. О ее дальнейшей судьбе долгое время ничего не было известно. Потом случайно выяснилось, что после смерти матери девочку эвакуировали. После войны она жила и работала в разных городах, а в 1991 году скончалась в Москве. Она не стала писательницей, как мечтала в блокадном Ленинграде. Даже своим родственникам она никогда не рассказывала о том, что ей пришлось пережить, не упоминала и о своем блокадном дневнике. В нем есть такие слова:
«Милый мой бесценный друг, дневник. Тебе я поведаю все мои горести, заботы, печали. А от тебя прошу лишь одного: сохрани мою печальную историю на своих страницах, а потом, когда будет нужно, расскажи обо всем моим родственникам, если они этого пожелают». Спустя 70 лет дневник исполнил завещание своего автора.
Елена Ковачич
Источник: Голос России
