Политика

Алексей Захаров: Я призываю Вас, господин Президент, принять жесткие политические решения, направленные на полное запрещение ввоза дешевой рабочей силы на территорию Российской Федерации. Мир не рухнет. И цены не вырастут. Вырастут зарплаты значительной части российских граждан.

Десятки, сотни тысяч людей выходили на улицы — где они сейчас? 'Революция белых лент' не потерпела поражения в борьбе с силами реакции — она просто тихо сошла на нет. Сдулась. Рассеялась.

Если очистить главные мотивы зимнего движения от последующих наслоений, о нем можно говорить как о важном достижении российского общества, значимом и с христианской точки зрения. Внезапно оказалось, что многие люди осознают ценность таких нематериальных благ, как правда и гражданское достоинство, и готовы деятельно за них бороться.

Можно, конечно, не обращать на них внимания. Но, я думаю, они сами не дадут этого сделать. Будут организовывать провокации, заварушки, маршировать с факелами и т.д. – словом, заниматься тем, что они только и умеют. Вот зарегистрируются, получат неприкосновенность – и танцуй губерния. Болезнь вылезла наружу.

Меня крайне возмущает, что какая-то анонимная команда разрушителей, невзирая на сопротивление профессионального преподавательского и научного сообщества, чисто большевистскими насильственными методами неуклонно продавливает губительные не только для образования, но и для России как таковой вещи, - Иван Есаулов.

Сегодня оппозиционером быть выгодно и модно. Удивительная в России сложилась ситуация, при которой приход в оппозицию — это очень простой и верный способ стать и богатым и знаменитым. Даже, наверное, простейший.

Мальчик с завязанными глазами вытащил бумажку с его именем из чаши. Странный способ определить, кто возглавит сообщество миллионов верующих, или блестящее решение, обеспечивающее единство и поддержку новому лидеру, безотносительно к тому, кто именно им станет?

Все как-то молчаливо соглашаются: мы строили-строили, а когда, наконец, что-то построили, то сами построенному ужаснулись. Сначала так вышло с коммунизмом, потом с демократией, теперь со стабильностью. Надо с этим что-то делать, с этим согласны практически все, вот только нет согласия в том, что всё-таки строить дальше.