Российские регионы апробируют свой, альтернативный проект реформы образования
За 16 лет образовательных реформ в результате перехода на так называемое подушевое или нормативное финансирование в России закрылись 12 тысяч сельских школ. Пытаясь предотвратить развал системы образования, местные власти предлагают свои проекты. Один из них – «Учительский дом» — получает все большее развитие в российских регионах.
Для Татьяны Васильевны Макаровой из деревни Лукино Богородского района Нижегородской области школа стала домом. Не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле.
Некогда единое большое кирпичное здание деревенской школы ныне поделено на три части. В одном крыле вольно расположился семейный детский сад со спальной и игровой, столовой и пищеблоком. В нем обретаются десять воспитанников во главе с воспитательницей. Середина – в два этажа — отдана начальной школе со спортивным и компьютерным залами, классной комнатой. В школе шестеро ребятишек: двое первоклашек, один второклассник, и три третьеклассницы. Ну а другое крыло приспособлено под жилье директора-учителя: спальня, два зала, санузел, горячая и холодная вода. Нет, правда, пока ни душа, ни ванны. Все вместе это называется Лукинский «Учительский дом: начальная школа – детский сад». А Татьяна Васильевна его директор и одновременно учительница.
Нижегородская область, к слову сказать, не была первооткрывателем этой новой формы образовательного учреждения. Проект под названием «Учительский дом» родился в прошлом году в Пермском крае, а именно, в деревне Разино Кудымкарского района. Но и он взялся не из воздуха, а стал как бы современным аналогом некогда существовавших в дореволюционной России земских школ, сохранявшихся, кстати, в отдаленных деревнях и в советский период, где педагоги учили деревенских ребятишек прямо у себя на дому, выполняя одновременно роли директора, завуча, завхоза, уборщицы и повара. Разница разве что в том, что нынешние учительские дома оборудованы компьютерами, а иногда и интерактивными досками, подключены к Интернету, занятия там проводятся по новым стандартам. Единственное отличие от обычной школы — учитель-директор волен распоряжаться выделенным для школы бюджетом по своему усмотрению. Он может нанять сторожа, а может и сам выполнять эти обязанности, тем более, что он здесь и днюет, и ночует. Может взять на работу уборщицу, а может сам мыть полы и убирать прилегающую к зданию территорию.
А главное, «Учительский дом» позволял сохранить малокомплектную школу в небольших деревнях, а, по сути, и сами деревни. Этот-то проект, возродившийся в прошлом году в Пермском крае, и заинтересовал ряд регионов, в том числе и Нижегородскую область.
Так что же это такое «Учительский дом»: шаг назад или два шага вперед?
Мне повезло: в поезде моим соседом по купе оказался потомственный педагог Алексей Киселев. Он признался, что отец его, учитель с многолетним стажем, вынужден был уйти из школы, не согласившись с условиями ее реформирования. А именно, когда деньги идут за учеником, и этого ученика уже нельзя терять до самого выпуска, переводя его из класса в класс, даже если он откровенный разгильдяй, ставя ему незаслуженные отметки. При этом теряется стимул для школяра учиться хорошо, а у учителя недостает времени больше внимания уделить одаренным ребятам. К тому же и «душа»-то ребенка в разных регионах оценивалась по-разному. Олег Смолин, заместитель председателя Комитета Государственной Думы РФ по образованию, приводит такие данные о финансировании в расчёте на одного ученика: Якутия – 62 778 рублей, Московская область – 53 400, Карелия – 35 034, Новосибирская область – 25 125, Омская – 11 129, Амурская – 9 644 рублей. «Но разве виноват ребенок в том, что родился не под Москвой, а в Приморье?» — задается риторическим вопросом депутат.
Алексей же как раз и занимается реформированием. Даже более радикальным, нежели Министерство образования. Он возвращался в Нижний из Москвы, где участвовал в организации школы будущего в Центре новых технологий «Сколково».
— Опять какая-нибудь американская калька, слепо перенесенная на нашу почву? – проворчал я.
— А что, американцы деловые ребята, быстро реагируют на все изменения. Появилась, допустим, у компьютеров функция исправления ошибок, ну и зачем теперь учить детей грамматике? То же и с правописанием. Зачем выводить галочки-кружочки, когда ребенок с малых лет работает с клавиатурой?
Здравствуйте, я ваша тетя! Это мы уже проходили. Зачем Митрофанушке география, если есть извозчик? Этак мы сделаем человека приложением к компьютеру, калькулятору, айфону. А случись технический сбой — он дурак дураком останется.
А вот у правительства Нижегородской области иная позиция. В региональном Министерстве образования по-прежнему считают правописание важным предметом, необходимым не столько для того, чтобы научить ребенка красиво писать, сколько для моторики, развития головного мозга. А ко всем нововведениям в образовании относятся с достаточной долей критичности.
— Здесь собрались люди, которые стараются сдержанно относиться ко всем новшествам, происходящим в образовании, — говорит начальник отдела дошкольного и общего образования, Заслуженный учитель России Виктор Шмелев. – Согласитесь, две системы наиболее консервативны в любом государстве – образование и здравоохранение. Когда начали вводить ЕГЭ и нормативное финансирование, мы не рвались в правофланговые. Ведь эксперимент в образовании – это всегда эксперимент над людьми.
Мы сразу поняли, что нормативное финансирование — это удар, прежде всего, по сельской школе, а у нас в области 56 процентов школ расположены в сельской местности. И приняли решение держаться до последнего, а в этот процесс не ввязываться.
Продержаться удалось всего несколько лет. Когда в 2008 году Москва поставила вопрос круто: или вы с нами, или мы без вас, Министр образования областного правительства Сергей Наумов, некогда работавший директором всесоюзного пионерского лагеря «Артек», на это сказал: «Процесс осуществлять, но поэтапно, иначе произойдет обвальное закрытие сельских школ». В 2009 году помимо тех денег, что давали «души» ребят, каждой школе добавляли из бюджета области дополнительно еще 75 процентов средств, в 2010-м – 50, в прошлом году – 25. Но за это время закупили школьный автотранспорт, оборудованный для перевозки детей и оснастили базовые школы всем необходимым — компьютерами, Интернетом, бесплатными учебниками, оборудовали химические, физические, биологические кабинеты, частично кабинеты русского языка и математики. В 2012 году начнется капитальный ремонт базовых школ. А когда возник проект «Учительский дом», он был воспринят, как реальная возможность сохранить малокомплектные сельские школы. Тогда же родилась и идея создания семейных детских садов.
Начали возведение «Учительского дома» с опроса глав муниципальных образований. Ибо только первое лицо понимает, насколько ему важна та или иная школа, исходя из плана социально-экономического развития района. Половина глав сказали «Учительскому дому» — да. В поданных заявках указали не только количество детей школьного возраста, но и график рождаемости за последние 5-7 лет, перспективу развития данного населенного пункта, наличие профессиональных кадров, а главное, состояние помещения, где будет организован учебный процесс. После проверки представителями санэпидемслужбы и госпожнадзора большая часть заявок отпала. Но и оставшиеся 12 адресов не могли удовлетворить областную комиссию: ну, не соответствовали предложенные условия ХХ1 веку! И не только потому, что не было новых программ, учебников, компьютеров и интерактивных досок.
Важно, чтобы учитель имел потенциал к самообразованию, потому как специфика его работы такова, что далеко не всегда его можно выдернуть из учебного процесса и подключить к институту повышения квалификации.
Проанализировав ситуацию, решили остановиться на двух разных вариантах. Это когда школа находится в частном доме учителя (деревня Овечий овраг Краснооктябрьского района), и когда жилье для учителя оборудуется в школе (деревня Лукино Богородского района). Остальным сказали: «Давайте мы сначала сформируем задачу для себя, а в марте 2012 года вернемся к вашим заявкам, и при вашем желании и возможностях будем расширять этот эксперимент».
Все лето 2011 года в двух районах – Краснооктябрьском и Богородском – отрабатывалась нормативно-законодательная база нового типа образовательных учреждений. Все решения принимались и утверждались на земских собраниях. Важно было еще понять, почем оно будет обходиться бюджету области и районов.
— Большая часть бюджетов муниципалитетов по-прежнему тратится именно на образование, — с гордостью констатирует Виктор Шмелев, — за что мы очень благодарны нашим главам районов.
— На образование у нас уходит около 46, на здравоохранение – около 20 процентов бюджетных средств, — говорит глава администрации Богородского района Сергей Пушкарев. – За эти годы не закрыто ни одной школы, ни одной больницы, а населенных пунктов стало даже больше за счет строительства дачных поселков.
— А не проще ли было закрыть ее (я имею в виду Лукинскую школу, ставшую ныне «Учительским домом»), а средства направить на другие цели? – Задаю я провокационный вопрос.
— Да что вы, — удивляется Пушкарев, — ни у кого рука бы не поднялась. Мы, наоборот, ищем пути сохранения таких школ, потому что надеемся, что они будут наполняться в дальнейшем.
— За счет чего наполняться?
— За счет увеличения рождаемости. К нам много семей приезжает из других областей и даже стран. Мы реально участвуем в программе по переселению соотечественников. Да, деньги считать нужно, но не все деньгами меряется.
…Татьяна Васильевна Макарова еще не совсем разбирается со своим бюджетом, слишком мало времени прошло. Раньше от любой финансовой ошибки подстраховывала объединенная бухгалтерия. Теперь приходится самой всему учиться. Правда, учителя хорошие. И в первую очередь — начальник управления образования района Галина Красненкова.
— С семейным-то бюджетом управляюсь. И здесь справлюсь, — убеждена директор.
Семейный бюджет, кстати, нынче заметно вырос. В прошлом году Татьяна Васильевна тоже была директором, но не учительского дома, а начальной школы – муниципального образовательного учреждения.
Получала около 15 тысяч в месяц. Сейчас где-то в пределах 20-ти. Раньше с мужем и сыном жили в одной комнатке общежития. Теперь отдельная квартира. Все коммунальные услуги оплачивает районный бюджет. Перспектива на ближайшие пять лет есть: помимо 10 детсадовских в деревне еще 8 детишек от нуля до двух лет.
— Ну а если все же прервется этот «ручеек»? Тогда что – опять в общежитие?
— Нет, — вступает в разговор исполняющая обязанности начальника управления образования Богородского района Татьяна Семенова. – Если вдруг завтра реально детей не окажется и здание придется законсервировать, а учреждение ликвидировать, как юридическое лицо, то директору будет выдан сертификат на сумму, которой будет достаточно, чтобы купить жилье в райцентре.
Я спросил у Марины Широковой, молодой мамочки, у которой один ребенок ходит в школу, второй – в сад, что было бы, если б школу закрыли, и малышей стали возить автобусом за несколько километров в другое село?
— Не знаю. Наверное, мы бы уехали. Сняли квартиру в Богородске или Нижнем Новгороде, но детей от себя не отпустили. Да и многие также сделали бы.
Вот и думайте теперь, откуда Россия «прирастать будет»…
Александр Калинин
