Китайские власти провели очередные рейды на собрания «домашних» церквей. Неожиданному вторжению стражей порядка подверглись 3 общины в Синьцзяне. Люди без полицейской формы и удостоверений врывались в дома, где проходят богослужения и изучения Библии, допрашивали, задерживали молящихся и штрафовали их.
Известно, что в последние годы власти Китая стараются ужесточить меры в отношении распространения христианства среди молодежи. В середине июля были опубликованы результаты исследования, согласно которым «христианский прозелитизм быстрыми темпами развивается в кампусах университетов» и предостережения от участия в кружках, замаскированных под изучение культурологии.
Комментирует сотрудник Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, специалист по истории православия в Китае протоиерей Дионисий Поздняев.
Тенденцию нельзя назвать новой. Основная интенция властей КНР, отражающаяся как в законодательстве, так и в практике применения законов и подзаконных актов, сводится к стремлению контролировать религиозную жизнь граждан и пресекать неофициальную. Неофициальная религиозная жизнь вызывает опасения и беспокойства властей, а официальная должна находиться в соответствии с требованиями властей. В последние годы власти столкнулись со стремительным ростом числа верующих. Многие китайские ученые говорят об интеллектуальном, духовном вакууме в стране на фоне «смерти китайской культуры» — и такие резкие оценки отнюдь не лишены оснований.
Основной же тенденцией в настроении китайских верующих (в том числе и христиан) является стремление к де-идеологизации и де-политизации своей религиозной жизни. Именно поэтому большинство религиозных организаций страны не желают обретения официального статуса. По некоторым оценкам, при 8-10% ежегодного роста числа верующих, до 70% из них предпочитает членство в неофициальных религиозных организациях, также называемых «домашними церквями». (Примерно 7-8 миллионов католиков в КНР относят себя к неофициальной католической церкви, подчиняющейся Ватикану. Еще больше число членов неофициальных протестантских церквей).
Власти, рассматривая в сугубо политическом контексте религиозную жизнь граждан страны, опасаются того, что не смогут контролировать возможные влияния религиозных групп на социальную жизнь общества. Кроме того, в ряде случаев власти полагают, что через неофициальные религиозные организации может осуществляться нежелательное влияние из-за рубежа. Конечно, опасения властей понятны, однако нормально работающей в изменяющихся условиях жизни страны модели взаимодействия с неофициальными организациями власти так и не смогли разработать. Единственной стратегий пока остаются попытки подавления неофициальной религиозной жизни. Естественно, это вызывает рост социального напряжения, дальнейшее нежелание верующих сотрудничать с властями, а также критику страны со стороны иностранных государств и международных организаций в вопросах религиозной политики.
Светское государство и религиозный контроль
Мне представляется, что важнейшим недостатком в подходе властей, является узость взгляда на религиозную жизнь своих граждан, воспринимаемую ими как исключительно социальный феномен. Суть проблемы лежит в духовной сфере, и светское государство по определению не обладает инструментами, которые могли бы применяться для решения духовных вопросов.
Государство должно признать, что в ряде вопросов оно некомпетентно. Замечательный пример — Гонконг. В Гонконге юридически не существует процедуры регистрации религиозной организации. Они поступают последовательно, заявляя, что Гонконг — светское государство, и значит у него нет механизма для оценки духовных явлений. Есть законодательство, и если члены религиозных организаций нарушают его, они будут отвечать за нарушение существующих норм. В Гонконге нет тенденции контролировать религиозную жизнь — как раз по причине того, что это светское государство, которое не имеет инструментов для такого контроля, и это было бы нарушением религиозной сферы.
Как властям заинтересовать христиан?
Если предположить, что власти Китая начали бы решать проблему, то в первую очередь им нужно не допускать напряжения в социальной сфере. Для этого нужно понять, как взаимодействовать с неофициальными религиозными организациями, чем их можно заинтересовать, чтобы привести к сотрудничеству с властями. Для этого надо исходить не из презумпции того, что они — абсолютные властители, у которых все под контролем, а из того, что нужно и интересно людям с религиозной точки зрения.
Но проблема в том, что это очень большие группы — например, 7 млн. неофициальных католиков, еще больше — неофициальных протестантов. На сегодняшний день, кроме православных, в Китае нет маленьких религиозных групп, на которых можно было бы разработать эти модели. Православные очень немногочисленны, у них нет намерения противостоять властям, они имеют условно официальный статус, и в отношениях с ними стоило бы многое нормализовать. И если бы в рамках развития отношений Православной Церкви и властей Китая было придумано что-то хорошее, то это могло бы стать образцом для применения к другим группам. Парадоксальным образом малочисленность православных в Китае дает возможность такого эксперимента.
Беседовала Ирина Якушева
