На XIX Рождественских чтениях оно из направлений посвящено проблемам семьи в современном мире. Предлагаем вниманию читателей статью ответственного секретаря направления протоиерея Александра Ильяшенко об одной из острых современных проблем. Автор анализирует мировой законодательный опыт в области контроля семейных отношений и воспитания детей и те проблемы, которые сегодня возникают или могут возникнуть в обществе.
Вступление
Характерной чертой современного общества является рост агрессии во всех сферах человеческой жизни: уголовная преступность, произвол чиновников и других должностных лиц; насилие присутствует и в искусстве, в литературе, и на экране. Утрачиваются идеалы, забываются или высмеиваются вековые традиции. Агрессия становится нормой и направляется и против личности, и против института семьи, проявляясь и в отношениях близких людей в самой семье. Растет число разводов, падает рождаемость, ежегодно совершается более двух миллионов абортов.
Существует также проблема защиты и безопасности детей в современном российском обществе. К сожалению, российское законодательство далеко от совершенства, но, тем не менее, в нем есть подробно разработанная система наказания различной степени тяжести за преступления против личности. Если человек перед окружающими, включая своих детей, совершает преступление, оговоренное законом, то по закону он и должен ответить перед судом. Тому или иному преступлению соответствует своя степень наказания, прописанная в законе. Другое дело, что иногда применять эти законы оказывается очень трудно именно в силу их суровости. Например, если отец пьет и тиранит своих близких, его можно посадить на несколько лет в тюрьму, но это может оказаться неприемлемым выходом из положения для членов его семьи, которые его, несмотря ни на что, все-таки любят.
Для борьбы с этими негативными явлениями и для защиты детей от различных форм насилия, в том числе и в семье, определенными кругами предлагается ввести так называемую ювенальную юстицию и использовать ювенальные технологии, так как «ювенальная юстиция на данном этапе самая прогрессивная форма правосудия» и с ее помощью можно наиболее эффективно решить стоящие перед обществом проблемы.
«Юстиция» в переводе с латыни означает правосудие, а «ювенальный» образовано от латинского juventis – молодой, то есть «ювенальная юстиция» – отправление правосудия в отношении детей. Основным юридическим документом, на который опираются сторонники ювенальной юстиции, является принятая Генеральной Ассамблеей ООН Конвенция о правах ребенка, авторитет которой в силу ее международного характера для них считается непререкаемым. «Необходимость реформирования российской судебной системы в отношении несовершеннолетних — требование времени. Так, в соответствии с Конвенцией о правах ребенка (часть 3 статьи 40) и замечаниями Комитета ООН по правам ребенка от 08.10.1999 в отношении государств — участниц ООН четко сказано: «Комитет рекомендует Государству — участнику предпринять все необходимые меры, для того чтобы ускорить процесс реформирования законодательства, особенно в деле отправления правосудия по делам несовершеннолетних и ювенального уголовного правосудия…»»1.
Таким образом, в соответствии с данными рекомендациями, общество делится по возрастному признаку, дети противопоставляются родителям. Нам предлагаются радикальные, нетрадиционные, непроверенные и весьма сомнительные способы защиты ребенка от насилия в семье, один из которых – изъять ребенка из семьи, то есть разлучить его с родителями, братьями и сестрами.
Целью нашей работы является проанализировать, действительно ли Конвенцию о правах ребенка можно считать авторитетным документом, согласующимся с другими международными документами, проследить, насколько эффективны предлагаемые ювенальной юстицией меры, и, кроме того, дать несколько рекомендаций, способствующих, по нашему мнению, решению проблемы.
Всеобщая декларация прав человека
Всеобщая декларация прав человека была принята резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 года. Подчеркнем, что декларация была провозглашена народами, потрясенными злодеяниями фашизма, как документ, имеющий целью решительно воспрепятствовать возникновению подобных тоталитарных государственных образований и структур.
Отличительными особенностями тоталитарных обществ является жестокость, бесправие; контроль над личной жизнью человека; навязывание стоящим у власти меньшинством своей оторванной от жизни идеологии большинству; подавление инакомыслия; ложь, как основа отношений меньшинства к большинству; презрение к человеческой личности; безответственность; объяснение собственных грубых ошибок якобы объективными обстоятельствами, или непокорностью большинства; деление людей по расовым, социальным и иным признакам.
Приведем извлечения из Всеобщей декларации прав человека. В преамбуле этого документа говорится, «что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъемлемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира». Далее говорится, «что пренебрежение и презрение к правам человека привели к варварским актам, которые возмущают совесть человечества, и что создание такого мира, в котором люди будут иметь свободу слова и убеждений и будут свободны от страха и нужды, провозглашено как высокое стремление людей».
Составители этого документа отмечают, «что необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения».
Преамбула заканчивается словами, что «принимая во внимание, что государства-члены обязались содействовать, в сотрудничестве с Организацией Объединенных Наций, всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод,
Генеральная Ассамблея провозглашает настоящую Всеобщую декларацию прав человека в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и государства с тем, чтобы каждый человек и каждый орган общества, постоянно имея в виду настоящую Декларацию, стремились путем просвещения и образования содействовать уважению этих прав и свобод».
Далее приведем извлечения из этого основополагающего международного документа, каждая статья которого имеет важнейшее значение для защиты реальных прав человека. Мы приводим те статьи, которые имеют непосредственное отношение к нашей теме, или на которые в дальнейшем будем ссылаться. В скобках помещен наш комментарий.
Статья 1. Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства. (Все люди равны в своем достоинстве и правах, независимо от того, взрослый это, или ребенок. Должны поступать в духе братства также чиновники и законодатели в отношении своих сограждан).
Статья 2. Каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. (Дискриминация и преследование за религиозные убеждения, социальное происхождение, имущественное, сословное или иное положение недопустимы).
Статья 3. Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность.
Статья 7. Все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона. Все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей настоящую Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации.
Статья 9. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию. («Произвольный» означает вне рамок действующего законодательства).
Статья 10. Каждый человек, для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения, имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом. (Важнейшее положение правосудия о том, чтобы судебное дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом. Никакие бюрократические комиссии и т.п. не имеют права влиять на нравственную свободу и независимость судьи).
Статья 11.1. Каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты. (Эта статья является определением принципа презумпции невиновности. Только гласный, независимый и беспристрастный суд определяет виновность или невиновность подсудимого).
Статья 12. Никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или на его честь и репутацию. Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств. (Декларация защищает неприкосновенность семьи и семейной жизни, запрещает произвольное вмешательство в семейную жизнь).
Статья 16.3. Семья является естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства. (На защиту, а не агрессию со стороны государства)
Статья 20.1. Каждый человек имеет право на свободу мирных собраний и ассоциаций.
Статья 25.2. Материнство и младенчество дают право на особое попечение и помощь. Все дети, родившиеся в браке или вне брака, должны пользоваться одинаковой социальной защитой. (Декларация обеспечивает право на особое попечение и помощь и материнству, и младенчеству)
Всеобщая декларация прав человека составлена высоконравственными людьми, которые были и высококвалифицированными правоведами, искренне стремящимися с помощью продуманного законодательства обеспечить людям свободу и избавить от страха и нужды. Обратимся теперь к другому документу – Конвенции о правах ребенка, принятой резолюцией 44/25 Генеральной Ассамблеи от 20 ноября 1989 года и вступившей в силу 2 сентября 1990 года.
Конвенция о правах ребенка
В Преамбуле говорится, что Государства-участники Конвенции считают, «что Организация Объединенных Наций во Всеобщей декларации прав человека и в Международных пактах о правах человека провозгласила и согласилась с тем, что каждый человек должен обладать всеми указанными в них правами и свободами без какого бы то ни было различия по таким признакам, как раса, цвет кожи, пол, язык, религия, политические или иные убеждения, национальное или социальное происхождение, имущественное положение, рождение или иные обстоятельства». Далее отмечается, «что Организация Объединенных Наций во Всеобщей декларации прав человека провозгласила, что дети имеют право на особую заботу и помощь» (здесь и далее выделено нами – авт.). Кроме того, выражается убеждение в том, «что семье как основной ячейке общества и естественной среде для роста и благополучия всех ее членов и особенно детей должны быть предоставлены необходимые защита и содействие».
Сразу хотим обратить внимание наших читателей, что во Всеобщей декларации прав человека в статье 25.2 в отличие от Конвенции провозглашается, что не дети, а «материнство и младенчество дают право на особое попечение и помощь». Таким образом, уже в Преамбуле Конвенции сознательно искажается и смысл, и дух Всеобщей декларации и, более того, в отношении материнства, которое составителями Конвенции лишается права на «особое попечение и помощь», совершается дискриминация, что противоречит статье 7 Всеобщей декларации.
Приведем ряд статей данной Конвенции
Статья 1. Для целей настоящей Конвенции ребенком является каждое человеческое существо до достижения 18-летнего возраста, если по закону, применимому к данному ребенку, он не достигает совершеннолетия ранее. (Огромный путь развития, который проходит новорожденный младенец, проходя стадии детского, школьного, отроческого, подросткового возраста, переходный возраст, вступление в возраст юности, в «настоящей Конвенции» обозначается понятием «ребенок». Очевидно, что младенец радикально отличается от 15-16-ти летнего молодого человека. Создается впечатление, что составители документа имеют смутное представление о физическом и психологическом развитии детей, которых они собираются защищать от их матерей и отцов, хотя их никто об этом не просит).
Статья 2.1. Государства-участники уважают и обеспечивают все права, предусмотренные настоящей Конвенцией, за каждым ребенком, находящимся в пределах их юрисдикции, без какой-либо дискриминации, независимо от расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального, этнического или социального происхождения, имущественного положения, состояния здоровья и рождения ребенка, его родителей или законных опекунов или каких-либо иных обстоятельств. (Конечно, можно только приветствовать, что государства-участники уважают и обеспечивают все права, предусмотренные настоящей Конвенцией, за каждым ребенком, независимо от расы, цвета кожи и т.п. Но вызывает резкий протест, что наряду с расой и цветом кожи стоят и родители! Безусловно, это является унижением и дискриминацией родителей. Содержание этой статьи взято из статьи 2 Декларации, в которой говорится о каждом человеке, а не о каждом ребенке. Представим себе некое заведение, на входе которого висит вывеска: «Вход свободный для всех». Со временем ее заменяют на другую: «Вход свободный для белых». Тогда все люди с другим цветом кожи вправе считать это изменение проявлением дискриминации по отношению к ним).
2. Государства-участники принимают все необходимые меры для обеспечения защиты ребенка от всех форм дискриминации или наказания на основе статуса, деятельности, выражаемых взглядов или убеждений ребенка, родителей ребенка, законных опекунов или иных членов семьи. (Мы уже обращали внимание, что составители плохо разбираются в детской психологии, а, следовательно, и в воспитании, потому что воспитания без наказания не бывает. Наказание, пусть даже строгое, исходящее от любящего сердца, учитывающее особенности ребенка, имеющее целью его исправить, идет ему на пользу).
Статья 3.1. Во всех действиях в отношении детей, независимо от того, предпринимаются они государственными или частными учреждениями, занимающимися вопросами социального обеспечения, судами, административными или законодательными органами, первоочередное внимание уделяется наилучшему обеспечению интересов ребенка. (Спрашивается, кто знает, что такое «наилучшее обеспечение интересов ребенка»? Чиновники? Составители документа? Но ведь Конвенция – юридический документ, в нем не может быть не определенных понятий, а составители не потрудились определить, что они понимают под «наилучшим обеспечением интересов ребенка». Такой подход открывает путь к произволу, беззаконию, коррупции и ввиду явной дискриминации в отношении родителей вызывает с их стороны совершенно оправданный протест).
3. Государства-участники обеспечивают, чтобы учреждения, службы и органы, ответственные за заботу о детях или их защиту, отвечали нормам, установленным компетентными органами, в частности, в области безопасности и здравоохранения и с точки зрения численности и пригодности их персонала, а также компетентного надзора. («Компетентные органы, компетентный надзор» – это лексика, словно взятая из нашего тоталитарного прошлого и из произведения Джоржа Оруэлла «1984» – «Большой Брат наблюдает за тобой». Напомню, что во времена советской власти «компетентными органами» назывались карательные органы внесудебной расправы, такие как ЧК, ОГПУ, НКВД).
Статья 9.1. Государства-участники обеспечивают, чтобы ребенок не разлучался со своими родителями вопреки их желанию, за исключением случаев, когда компетентные органы, согласно судебному решению, определяют в соответствии с применимым законом и процедурами, что такое разлучение необходимо в наилучших интересах ребенка. Такое определение может оказаться необходимым в том или ином конкретном случае, например, когда родители жестоко обращаются с ребенком или не заботятся о нем или когда родители проживают раздельно и необходимо принять решение относительно места проживания ребенка.
(Поражает цинизм данного документа, который незаметно подменяет суд никому не подотчетными «компетентными органами», определяющими непонятно на основании каких критериев, что необходимо в «наилучших интересах ребенка», а, главное, считает, что разлучение с матерью – в его «наилучших интересах».
Всеобщая декларация прав человека в статье 16.3 провозглашала, что семья «имеет право на защиту» и указывала, что «пренебрежение и презрение к правам человека привели к варварским актам, которые возмущают совесть человечества». Тем самым, насильственное разлучение детей и матерей решительно запрещалось Декларацией. Но Конвенция пропитана противоположным духом, суть которого ярко сформулирована Гиммлером, одним из самых зловещих главарей Третьего Рейха. На совещании группенфюреров СС в Познани 4 октября 1943 года Гиммлер заявил: «Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Если в этом явится необходимость, мы будем отбирать у них детей и воспитывать их в нашей среде. Живут ли другие народы в довольстве, или помирают с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку они нужны нам, как рабы для нашей культуры; в ином смысле меня это не интересует»).
Статья 15.1. Государства-участники признают право ребенка на свободу ассоциации и свободу мирных собраний. (Эта статья – незначительная переделка статьи 20.1 Декларации. Понятно, когда говорят о том, что каждый человек имеет право на свободу мирных собраний и ассоциаций. Но как представить право грудных младенцев «на свободу мирных собраний»?! Или свободу четырехлетних карапузов, не умеющих читать и писать, «на свободу ассоциаций»?! Широко известны слова, что у России две беды. Читая эти статьи Конвенции, приходится признать, что пальма первенства по праву принадлежит Западу не только по части дорог).
Статья 16.1. Ни один ребенок не может быть объектом произвольного или незаконного вмешательства в осуществление его права на личную жизнь, семейную жизнь, неприкосновенность жилища или тайну корреспонденции, или незаконного посягательства на его честь и репутацию.
2. Ребенок имеет право на защиту закона от такого вмешательства или посягательства.
(Эта статья является копией статьи 12 Декларации, которая обращается к каждому человеку, в то время как данная – только к ребенку. Спрашивается, зачем детям, не умеющим читать и писать, тайна корреспонденции и какой репутацией они обладают? Подобные промахи только еще раз демонстрируют низкий профессиональный и нравственный уровень составителей Конвенции, неспособных критически оценивать результаты своего труда).
Статья 19.1. Государства-участники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребенке. (Опять встречаемся с терминологической невнятностью, недопустимой для документа такого уровня. Очевидно, «сексуальное злоупотребление» означает употребление сексуальности ребенка во зло. А разве можно использовать сексуальность ребенка во благо? Безусловно, должно караться, и карается существующим законодательством сексуальное насилие в отношении ребенка, независимо от того, кем оно совершено, родственником, или чужим человеком. Но закон карает насилие не только в отношении детей, но и взрослых. Такой закон существует в Уголовном кодексе. Если закон не совершенен, то об этом надо говорить и искать пути его совершенствования, а не предлагать вниманию широкой общественности полуфабрикат из некачественных продуктов).
Таким образом, приходим к выводу, что Конвенция о правах ребенка – несовершенный документ, составленный, по-видимому, малоквалифицированными людьми, который и по духу, а местами и по содержанию противоречит нравственным принципам, лежащим в основе Всеобщей декларации прав человека. Ясно не декларируемая, но явно проявляющаяся цель Конвенции – законодательно разрешить государству в лице «компетентных органов» под видом защиты «наилучших интересов детей» вторгаться во внутреннюю жизнь семьи, ставить ее под контроль, управлять ею вплоть до изъятия детей из семьи. Конвенция несет в себе заряд насилия и провоцирует исполнителей на жестокие поступки, характерные для тоталитарных обществ. Буквальное следование непродуманным положениям Конвенции приводит к разделению общества на детей, «наилучшее обеспечение интересов» которых она якобы «обеспечивает», и на бесправных родителей, за которыми наблюдают «компетентные органы», ни перед кем не несущие ответственности. Таким образом, нарушается фундаментальный принцип правосудия – принцип презумпции невиновности. Нарушение этого принципа, а также нарушение почитания детьми родителей, общего для всех традиционных религий и для всех культур, неизбежно отбросит общество в пропасть тоталитарного прошлого, против которого столь ярко и последовательно выступает выдающийся документ международного права – Всеобщая декларация прав человека.
О ювенальной юстиции
Как указывалось выше, Конвенция о правах ребенка была принята резолюцией 44/25 Генеральной Ассамблеи от 20 ноября 1989 года и вступила в силу 2 сентября 1990 года. Потребовалось более десяти лет, чтобы творцы Конвенции придумали механизм ее внедрения в жизнь. Этот механизм получил название «ювенальная юстиция» что в переводе с латыни означает «система правосудия, отправляемая в отношении детей». Конечно, латинский язык необыкновенно лаконичен и произнести «ювенальная юстиция» легче, чем «система правосудия, отправляемая в отношении детей». Но этим фактом пользуются для подмены понятий, которая является одним из способов манипулирования сознанием. «Юстиция» – слово иностранное, в разговорном языке употребляется достаточно редко, поэтому оно не обладает выраженным значением, в то время как русское слово «правосудие», означающее «правый суд», наполнено большим положительным нравственным смыслом.
Ювенальная юстиция – это совсем недавнее изобретение. Конечно, проблемы детей и родителей существовали всегда, но в прошлом ювенальная юстиция не существовала не потому, что не было кофликтов, а потому, что наши предки были мудрее. Приведем взятый из Библии пример истинного правосудия, совершенного царем Соломоном, тем более что он непосредственно касается той сферы, на которую претендует ювенальная юстиция.
«Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним.
И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила.
И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем.
И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой.
И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю.
И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой.
И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите.
И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она — его мать.
И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд». (3 Цар 3:16-28)
Можно сказать, что «правосудие, отправляемое в отношении детей» насчитывает несколько тысячелетий, а не возникло в прошлом веке. И цель свою библейское правосудие видело в том, чтобы восстановить правду и вернуть матери ее ребенка. Интересно отметить еще одно отличие истинного правосудия от ювенальной юстиции: не ювенальная юстиция вторгается в жизнь семьи, а сами женщины, относящиеся, говоря современным языком, к «группе риска», обратились к суду царя Соломона, веря в его мудрость и в то, что судить он будет по правде, восстановит попранную справедливость и вернет родной матери ее ребенка. Есть два способа помочь людям: если знаешь, как помочь, если твои действия принесут реальную помощь людям, помоги. В противном случае лучшая помощь – не мешать людям самим преодолевать свои трудности.
Но, конечно, можно привести и противоположные примеры. Так, в древнем жестоком языческом Риме только у раба можно было отнять ребенка без его согласия.
Напомним, что статья 9 Конвенции гласит: «Государства-участники обеспечивают, чтобы ребенок не разлучался со своими родителями вопреки их желанию, за исключением случаев, когда компетентные органы, согласно судебному решению, определяют в соответствии с применимым законом и процедурами, что такое разлучение необходимо в наилучших интересах ребенка». Таким образом, современная ювенальная юстиция, именно вопреки желанию родителей, разлучая их с детьми, берет за образец не премудрого царя Соломона, а рабовладельческий Рим, который строился на угнетении покоренных народов и миллионов бесправных рабов.
Думают ли современные «компетентные органы» о страданиях матерей, которых они разлучают с детьми? Не всякая мать может описать свои переживания, но многие, несомненно, испытали, или обречены испытывать нечто подобное тому, что пережила Нина Ивановна Гаген-Торн (1900-1986). Она происходила из семьи обрусевших шведов, закончила аспирантуру Петербургского университета, занималась научной деятельностью. Была подвергнута беззаконным репрессиям. Первый арест в 1936 г., пятилетний срок отбывала на Колыме. Подверглась повторному аресту, с 1948 г. по 1952 год отбывала свой срок в Темниковских лагерях, затем – ссылка. После реабилитации – продолжила научную деятельность, опубликовала ряд трудов.
На свете есть много мук,
Но горше нет пустоты,
Когда вырвут детей из рук,
И растить их будешь не ты.
Ты живешь. Но случайный смех,
Детский голос, зовущий мать,
И память встает о тех,
И ранит тебя опять.
Ран любовных горят края,
Горек запах родных похорон,
Взявшись за руки, скорби стоят –
Всех их смоет река времен.
Но не смыть, не забыть, не залить,
Если отнял детей чужой –
Эта рана всегда горит,
Эта горечь всегда с тобой.
Бесчеловечно подвергать родителей, особенно мать, подобным тяжким мукам, которые не имеют срока. Но не только бесчеловечно, но и противно всякому представлению о праве, когда наказывая виновного, например, пьяницу отца, подвергают тяжким страданиям невинную – мать. Наказание невиновного – попрание основных принципов правосудия. Разве мать виновата в том, что отец пропивает деньги, тиранит своих близких, и семья бедствует? Ребенок должен воспитываться в семье, а государство должно приложить все усилия для того, чтобы помочь семье нормально и полноценно жить и развиваться.
Ювенальная юстиция в Российской Федерации
Да, современная система правосудия не может похвастаться такой степенью доверия, какой пользовался царь Соломон, пусть она страдает рядом недостатков, но все-таки она действует. Показательно, что сами сторонники ювенальной юстиции стремятся вывести ее из сферы действующего правосудия, передоверив ее неким «компетентным органам». Дело в том, что термин «ювенальная юстиция» существует, но самой «ювенальной юстиции» нет, и не предвидится. Постараемся объяснить, почему.
В феврале 2002 г. Государственная Дума РФ приняла в первом чтении Федеральный Конституционный Закон РФ «О внесении изменений в Федеральный Конституционный Закон «О судебной системе Российской Федерации», предусматривающий создание специализированных ювенальных судов в системе федеральных судов общей юрисдикции. Ювенальные суды, как гласит законопроект, в пределах своей компетенции рассматривают уголовные, гражданские и административные дела, хотя бы одним из участников которых является несовершеннолетний. В Пояснительной записке к законопроекту г-н В. Зоркальцев пишет: «Система ювенальной юстиции решает проблему конкретного ребенка в конкретной жизненной ситуации, что в конечном итоге позволяет решать проблемы детей вообще». Разве можно решить, чью бы то ни было проблему, а, тем более, миллионов детей, «вообще»? Вспоминается сталинское: «есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы».
Далее г-н В. Зоркальцев также безответственно утверждает: «Реализация Федерального конституционного закона «О внесении дополнений в Федеральный конституционный закон «О судебной системе Российской Федерации» на данном этапе не потребует дополнительных затрат из средств федерального бюджета».
Законопроект был направлен в Правовое управление Аппарата Государственной Думы, которое составило Заключение. Некоторые замечания из него мы приводим: «Постановка вопроса о дополнении Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» нормой о создании системы ювенальных судов должна, на наш взгляд, сопровождаться информацией о предполагаемой структуре и численности таких судов, а также о возможных расходах, которые потребуются на их содержание. Косвенным свидетельством того, что ювенальные суды будут как минимум двухуровневыми, является норма проекта о наделении их правами суда второй и надзорной инстанции, однако такой подход существенно увеличит затраты, источником которых может являться только федеральный бюджет».
Далее в Заключении говорится: «Неудачной представляется формулировка части второй проектной статьи 26-1, согласно которой ювенальные суды рассматривают «дела, хотя бы одним из участников в которых является несовершеннолетний». Из этой формулировки невозможно понять, во-первых, какие категории дел имеются в виду – гражданские или уголовные либо дела об административных правонарушениях; во-вторых – кто включается в понятие «несовершеннолетний участник дела» – истец, ответчик, третье лицо, заявляющее самостоятельные требования, третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований, обвиняемый, потерпевший, свидетель, лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении или какие-либо иные лица, не достигшие 18-летнего возраста и участвующие в том или ином качестве в конституционном, гражданском, административном или уголовном судопроизводстве. Формулировка «дела, хотя бы одним из участников в которых является несовершеннолетний», по нашему мнению, непригодна для описания, пусть даже в самом общем виде, компетенции ювенальных судов, в связи с чем представляется необходимым поиск иных терминологических конструкций».
Таким образом, в своем Заключении Правовое управление отмечает, что проект предполагает создать систему, параллельную существующей системе правосудия, на содержание которой потребуются миллиарды рублей ежегодно, которые тяжким бременем лягут на бюджет, то есть на плечи налогоплательщиков. Кроме того, авторами законопроекта проявлена и правовая безграмотность, т.к. если, например, несовершеннолетний был свидетелем драки двух пьяниц, то их будет судить ювенальный суд, невзирая на их возраст, потому что ювенальные суды рассматривают «дела, хотя бы одним из участников в которых является несовершеннолетний».
В силу своей юридической несостоятельности и значительной финансовой затратности еще в 2002 г. законопроект был отвергнут, и более Государственной Думой не рассматривался, но сам термин «ювенальная юстиция» остался, по-видимому, для прикрытия, потому что сторонники Конвенции продолжают свою разрушительную деятельность, протаскивая уже «ювенальные технологии», как внесудебные карательные органы, причем в качестве образца берут опыт большевистской России.
Так, в сборнике «Демографические и экономические аспекты ювенальной юстиции»2 к.юр.наук, директор Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» Цымбал Евгений Иосифович, утверждает: «ювенальная юстиция является результатом развития теории права, ее дальнейшее распространение неизбежно и отказ от внедрения ювенальной юстиции в Российской Федерации представляет тщетную попытку остановить прогресс. Наиболее бурно реформирование права происходит в период социальных революций, примером чему служат Великая Французская и Великая Октябрьская революции. Большевики своей целью ставили построение нового государства, в котором, естественно, должно было действовать принципиально новое право. Декрет СНК РСФСР «О комиссиях для несовершеннолетних» от 14 января 1918 г. установил приоритет в противодействии правонарушающему поведению несовершеннолетних предупредительных и воспитательных мер над уголовно-правовыми мерами». Вызывает удивление, что кандидат юридических наук приветствует приоритет административных мер над правовыми, так как в правовом обществе только суд, учитывая все обстоятельства дела и принимая во внимание все смягчающие обстоятельства, должен решать, оправдать ли малолетнего преступника, или направить его в тюрьму или в детский дом.
Продолжаем цитировать Е.И.Цымбала: «Декрет провозглашал, что «суды и тюремное заключение для малолетних и несовершеннолетних упраздняются» (СУ РСФСР. 1918. № 16. Ст. 227). Для рассмотрения дел об общественно опасных деяниях несовершеннолетних до 17 лет были созданы специальные комиссии. Таким образом, подавляющее большинство несовершеннолетних правонарушителей оказались выведены из сферы уголовной юстиции. В лице комиссий по делам несовершеннолетних, приемных и распределительных пунктов была создана собственная модель ювенальной юстиции».
Посмотрим, что же на самом деле представляла из себя, созданная большевиками «собственная модель ювенальной юстиции», которую к.юр.наук Цымбал Е.И. считает неким образцом и на который призывает ориентироваться.
Ювенальная юстиция по-советски
Принципы правосудия с первых дней революции сознательно отвергались. Был упразднен принцип презумпции невиновности так же, как и независящий от власти скорый, правый и милостивый суд. Так, в «Положении о Соловецких лагерях особого назначения Объединенного государственного политического управления» от 2 октября 1924 г. под грифом «Секретно» говорилось: «Соловецкие лагеря принудительных работ особого назначения организованы Объединенным государственным политическим управлением для изоляции особо вредных государственных преступников, как уголовных, так и политических, деяния которых принесли или могут принести (выделено нами, авт.) существенный ущерб спокойствию и целостности Союза Советских Социалистических Республик».3
Виновность обвиняемых устанавливалась внесудебными карательными органами, беспрекословно исполнявших решения партии и постановления правительства и каравшими не за противоправное деяние, а за его возможные последствия! «Я вспоминаю рассказ Леонида Ефимовича (Пинского – авт.) о первом допросе. Когда он заметил следователю, что он пока еще только обвиняемый, а не осужденный, тот подтолкнул его к окну и сказал: «Видите всех этих людей, которые идут по лощади Дзержинского? Вот они – обвиняемые. А вы уже осужденный»4.
Напомним, что во Всеобщей декларации прав человека, основанной на принципе презумпции невиновности, провозглашалось: «Каждый человек, для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения, имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом» (Статья 10).
То есть то, что «подавляющее большинство несовершеннолетних правонарушителей оказались выведены из сферы уголовной юстиции», безусловно противоречит приведенной выше статье Всеобщей декларации прав человека. Подобная «собственная модель ювенальной юстиции» является возвратом к самому страшному тоталитаризму, о чем имеются свидетельства детей, подвергшихся ее действию в тридцатые годы прошлого века:
«После ареста родителей мы продолжали жить в нашем доме (это был дом кооперативный, военной кооперации). Только занимали мы уже не всю квартиру, а только одну комнату, так как одна комната (папин кабинет) была опечатана, а во вторую еще при нас вселился майор НКВД с семьей.
5 февраля 1938 года к нам явилась дама с просьбой проехать с ней к начальнику детского отдела НКВД, якобы он интересуется, как к нам относилась бабушка и как вообще мы с сестрой живем. Бабушка ей сказала, что нам пора в школу (учились мы во вторую смену), на что эта особа ответила, что подбросит нас на своей машине ко второму уроку, чтобы мы взяли с собой только учебники и тетради.
Привезла она нас в Даниловский детприемник для несовершеннолетних преступников. В приемнике нас сфотографировали в анфас и в профиль, прикрепив к груди какие-то номера, и сняли отпечатки пальцев. Больше мы домой не вернулись. В детприемнике выводили нас на прогулку по территории монастыря в сопровождении сотрудников НКВД.
Бабушка искала нас во всех отделениях милиции и моргах. Но ничего не узнала. И только директор нашей школы 8 февраля сообщил ей, что мы взяты в детприемник и 9 февраля 1938 г. будем отправлены в детский дом Днепропетровска. Отправляли малыми группами по 10-12 человек в сопровождении работников НКВД. Нашу группу сопровождали два мужчины и одна женщина, одеты они были в гражданское.
Через некоторое время младших детей отправили в другие города, тем самым разлучив сестер и братьев с родными, некоторым изменили фамилии. В нашем детдоме был у директора заместитель по политической части, который частенько вызывал к себе для бесед, которые сводились лишь к одному, чтобы мы отказались от своих родителей. Конечно мы этого не сделали»5.
Полное пренебрежение к человеческой личности, как детей, так и взрослых; ложь, обман, насилие, на которые шли сотрудники и сотрудницы НКВД – это пример для подражания?
Приведем еще одно свидетельство.
«Много лет перед глазами видится портрет Сталина с улыбающейся девочкой Гелей на руках. Он висел почти во всех детских садах и символизировал счастливое детство.
А мне хочется рассказать о нашем «счастливом» детстве, молодости и вот уже наступившей старости.
В семье нас было пятеро — отец, мать и три сестры. Обычная крестьянская семья. Счастливыми днями для нас, детей, были праздники: в эти дни мы собирались вместе, приходили соседи, знакомые.
В 1930 году, когда началась коллективизация, и в наш дом пришли горе и страх. В один из дней заявились активисты из сельского Совета и все конфисковали, все имущество, увели скот. Три дня держали на железнодорожной станции. Когда из окрестных сел свезли еще таких же, как мы, подогнали товарные вагоны.
Везли нас несколько дней. Выгрузили на станции Шалакуша, прямо на снег в тридцатиградусный мороз, подогнали подводы, детей усадили, а взрослые шли пешком, глухой тайгой по бездорожью, я с сестрой заболела корью, на остановках подходила к нам мама и рыдала от горя. Шел целый обоз, по пути разгружали, где были охотничьи, рыбацкие, сенокосные избушки. Нас несколько семей выгрузили на Нюк-Плесе, это по речке Черная в Верхоледском Совете, стояли там 2 избушки с маленькими оконцами, с печками из камня, как в деревенской бане, топились по черному, когда топили, то все выходили на улицу, разжигали костер, кругом усаживались все; кто пел, кто плакал. В избе были сделаны двойные нары, настелили сена и так семьями размещались друг за другом, согревались и засыпали. Вскоре всех мужчин угнали на лесоповал и на стройку бараков, к осени перевезли с Нюк-Плеса в поселок Черный, там уже было построено 10 бараков по 8 комнат, в которых размещали не по одной семье, был построен отдельный домик для коменданта. Нас разместили вначале в 7-й, затем, когда еще выстроили, в 12-й барак. Жили впроголодь, хлеб сосали, как конфету, люди болели, замерзали, не успевали хоронить. Работали много и тяжело, рубили лес, корчевали пни, разрабатывали землю, в основном одна глина и камень, вырабатывали кирпич, строили, клали печи в бараках, эти люди умели все и умели работать.
Были в поселках начальные школы. После ее окончания дальше учиться посылали по распоряжению коменданта; родители своими детьми не распоряжались.
В январе 1937 года умерла мама, а в сентябре расстреляли отца. Реабилитирован, но нам от этого легче не стало, я счастлива тем, что дожила до того времени, о каком еще в 30-е годы сказал отец: «Придет время, когда о нас еще напишут». Он понимал, что в стране происходит что-то страшное»[6].
Очевидно, что и сторонники ювенальной юстиции стремятся к тому, чтобы «родители своими детьми не распоряжались». Можно продолжить скорбный список воспоминаний о прелестях ювенальной юстиции в советское время. Приведем еще одно. Автор воспоминаний, в то время четырнадцати летняя девочка, после ареста родителей попала в детприемник в Мариуполе.
«Хорошо помню, как чуть не каждый час подъезжали автобусы и одного за другим вводили плачущих ребят. Два дня нас все прибывало и прибывало, на третий день, погрузив в автобусы, нас отвезли в детприемник в Сталине. Рассчитанный на пятьдесят ребят, он принял около трехсот, и просто страшно вспомнить, как по двое — по трое мы теснились в кроватях, вповалку на полу, а днем — толкотня, кормежка всухомятку, грязь в туалетах, плач и стенания. Хоть и в общей суете, но мы уже успели приглядеться друг к другу, кого-то запомнить, возникло желание и дальше быть вместе, но тут мы вдруг узнаем, что нас развезут по разным детским домам. Самое жуткое ожидало братьев и сестер — их разделили по возрастам, малышей отправляли в дошкольные детские дома, а ребят постарше в обычные. В моей памяти душу раздирающая сцена — Гришка Голуб, с которым мы вместе попали потом в один и тот же детский дом, никак не хотел отдавать свою полуторагодовалую сестренку, у него отбирали ее, а он цеплялся за нее и кричал:
— Отдайте сестренку!
Плакали не только они, брат и сестренка, но и все мы ревели, готовы были взять ее на свое попечение, но взрослые дяденьки расцепили ему руки, отпихнули и отвезли ее неизвестно куда. Нас, тридцать мальчиков и девочек, детей «врагов народа» — посадили в поезд и, не сказав, куда нас везут, отправили из города Сталина в неизвестность»[7].
Какими же бесчеловечными должны быть «взрослые дяденьки», чтобы силой разлучить и без того обездоленных брата и сестру? А нас словно хотят вернуть в те времена, когда на плакатах писали: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!».
О том, что творилось в «приемных и распределительных пунктах», о которых с таким одобрением говорит Цымбал, сохранились воспоминания не только детей, но и воспитателей, также как и дети страдавших от произвола и беззакония. Приводим в сокращении написанное осенью 1923 года письмо Ю.М. Зубелевич, бывшей воспитательницы одного из детских домов, Ф.Э. Дзержинскому. Летом 1923 года она работала в детском доме № 1 города Актюбинска. Педагогический коллектив состоял из людей, которые добросовестно, бережно и заботливо относились к детям, «работали над ними не покладая рук». Усилия педагогов стали приносить добрые плоды: «уже прекратилось беганье по базару, начались систематические занятия, водворялась совсем приличная дисциплина; несмотря на всю нервозность детей — почти не было случаев грубости к старшим». Но, вопреки достигнутым достижениям, начались резкие перемены.
«Кто сам ушел, кого уволили. Заведование двумя детскими домами поручили коммунисту КРОТУ. Быстро он начал водворять новые порядки: с места в карьер делает сначала одной, затем другой воспитательнице гнусные предложения, кто не идет навстречу, тех немедленно увольняет; такой же участи (т.е. увольнения) подвергаются те, которые держат себя по отношению к Кроту с достоинством, как из среды воспитательниц, так и технич. персонала; с оставшимися воспитательницами отношения самые прозрачные — и все это на глазах у детей.
Оставленные на месте воспитательницы, считая себя «забронированными», не считают нужным обращать внимание на детей: одни из них заняты флиртом, другие — приведением в порядок канцелярии Крота, которую он сам обязан вести. Дети живут сами по себе, персонал сам по себе — не происходит никаких занятий с детьми, раньше приходил инспектор для обучения гимнастики, происходили занятия по общеобраз. предметам, детям все время приносились свежие книги, устраивались чтения вслух, почти ежедневно велись беседы, устраивались экскурсии, понемногу вводился ручной труд, ежедневные дежурства и пр. Все это пошло на смарку; 24 часа в сутки дети оказались предоставленные сами себе; в результате: беганье по базару, воровство, озверение.
Иногда «начальство», т.е. Крот, бывает не в духе, или ему вдруг в голову взбредет водворить дисциплину: среди ночи будит разоспавшихся детей, с грозными окриками, со стаскиванием с постели за волосы, с угрозами револьвера, это для того чтобы сделать перекличку. Битье тоже бывает: то за ухо схватит так, что струйка крови польется, то за шиворот рванет ребенка так, что он стукается о противоположную стену, то схватит две головы за волосы и начнет их стукать друг о дрруга; стоянье на коленях — обычная вещь, угрозы револьвером и крики: «всех вас мерзавцев перестреляю». А так как иногда он и в пьяном виде появляется перед детьми, то понятно, к чему может привести подобныя угрозы в пьяном виде. Говорить нечего, что Крот полный невежда, без всякого образования, о педагогике не имеет никакого представления, больной, неуравновешенный, что называется «зарвавшийся» окончательно, притом нечестный (дело о нем ведется Гормилицией).
Дети все больше ненавидели Крота, ожесточились, решаясь на отчаянные выходки или убегая полуголые среди страшной стужи. Ясно было с первого его шага на педагогическом поприще в Актюбинске, что такого педагога надо в три шеи гнать из детского дома; ему же давались все большие и большие полномочия со стороны отдела, который стоял за него горой, проявляя к нему более чем отеческое снисхождение.
Когда обращались к лучшим коммунистам относительно его безобразий, те отвечали: «Сами знаете, что он за человек, но что с ним поделаешь, когда в этом вопросе так все нити сплелись, что никак их не распутаешь, и нигде концов не найдешь. Перед стеной стоим». Вот эта то стена и есть самое страшное во всей этой истории. Ведь благодаря этой стене, которую никакими таранами нельзя было пробить в течении 4-х месяцев, частью наполовину, а частью уже окончательно погибло 300 детей.
Почему они погибли? Потому что не было средств? Ничего подобного. Детский дом был удобным источником дохода, а чтоб удобнее совершать грабеж, прикрылись партийным именем. Может быть, я пишу несколько резко, но если бы вы знали, какими чудесными стали было становиться ребята до появления Крота, когда нашелся наконец ключ к их сердцу, и какими озлобленными зверушками они стали теперь, с отчаяния, кажется, на все махнувши рукой, то не только бы меня поняли, но и позадумались бы серьезно над моими словами. Мне все обещали поправить дело, и я ждала, и в результате 4-х месячных ожиданий — около 300 детей сделались почти преступниками. Если можете что-нибудь сделать — сделайте. Может быть, еще удастся спасти тех из детей, которые еще не окончательно погибли»[8].
Беззакония, творимые подобными партийными «кротами», были столь вопиющи, что советская власть была вынуждена ввести в Уголовный кодекс статью о наказании должностных лиц за преступное поведение в отношении детей.
Потерпев позорное поражение с введением ювенальной юстиции, ее сторонники пытаются внедрить в действующий Уголовный кодекс ювенальные технологии, приравняв родителей к уголовным «кротам». В 2010 году депутатами Государственной Думы Морозовым О.В., Мизулиной Е.Б., Герасимовой Н.В., Исаевым А.К., Ивлиевым Г.П., Васильевым В.А., Плигиным В.Н., Борзовой О.Г. был внесен законопроект «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях обеспечения гарантий прав детей на надлежащее воспитание». (Приводим в сокращении)
«Надлежащее воспитание ребенка – воспитание, основанное на уважении к родителям, к России, ее истории, традициям и культуре, к Конституции Российской Федерации и к законам Российской Федерации, на идеалах мира, терпимости, свободы, равенства и справедливости, дружбы между народами, этническими, национальными и религиозными группами;
1. Ребенок имеет право на надлежащее воспитание, особую заботу и помощь. Воспитание ребенка осуществляется в семье, образовательном учреждении, специальном учебно-воспитательном учреждении или ином оказывающем соответствующие услуги учреждении.
5. За ненадлежащее воспитание ребенка, неисполнение обязанности по содержанию, воспитанию ребенка, защите его законных прав и интересов родители, а также лица, на которых законом или договором возложены указанные обязанности несут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации.
3) статью 156 изложить в следующей редакции:
Статья 156. Неисполнение обязанностей по воспитанию, образованию и (или) защите прав и законных интересов несовершеннолетнего
1. Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию, обеспечению права на образование и (или) защите прав и законных интересов несовершеннолетнего либо уходу за ребенком, совершенное родителем, иным законным представителем, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним, —
наказывается обязательными работами на срок до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на срок до трех лет.
Примечание. Под жестоким обращением в настоящей статье понимается грубое, пренебрежительное, унижающее человеческое достоинство обращение с несовершеннолетним, включая физическое или психическое насилие над ним, совершенное лицами, указанными в настоящей статье».
Очевидно, что авторы законопроекта опираются в своей разрушительной работе на статью 19.1 Конвенции о правах ребенка, которую они почти дословно цитируют, лишая родителей всех прав, потому что предложенная формулировка позволяет подвести «под жестокое обращение» любое воспитательное средство и действие.
Демагогически говоря о «воспитании, основанном на уважении к родителям», авторы законопроекта говорят только о правах ребенка, полностью игнорируя как его обязанности, так и права родителей, делая их беззащитными перед необразованными, не имеющими о педагогике «никакого представления, больными, неуравновешенными», преступными «кротами», «цымбалами»9, авторами проекта и «компетентными органами».
Невзирая на приведенные выше и многие другие факты о нашем трагическом прошлом, к.юр.наук Цымбал пишет: «Таким образом, актуальной задачей ювенальной юстиции в Российской Федерации становится защита прав ребенка в семье с использованием средств гражданско-правового регулирования. Именно такая защита, известная в социальной работе как раннее вмешательство, позволяет добиться наилучших результатов в долгосрочной перспективе. Средства, затраченные на раннее вмешательство, позволяют добиться наиболее значительного экономического эффекта через максимально полное сохранение человеческого потенциала. На этапе преодоления демографического кризиса ювенальные технологии становятся обязательным элементом социальной политики государства. Только применение ювенальных технологий в рамках раннего вмешательства позволит получить ожидаемый результат от значительных средств, направляемых из бюджета на повышение рождаемости. Таким образом, широкое внедрение ювенальной юстиции в Российской Федерации неизбежно, поскольку диктуется логикой развития социально-экономического страны. Наша задача заключается в том, чтобы сократить слишком затянувшийся период внедрения ювенальной юстиции».
Отметим, что наблюдается пример дешевого манипулирования сознанием, потому что Правовое управление провалило законопроект, поэтому «сократить слишком затянувшийся период внедрения ювенальной юстиции» не удастся.
В том, что наш народ действительно переживает тяжелейший демографический кризис, с Цымбалом нельзя не согласиться. Правда непонятно, как «раннее вмешательство» влияет на «повышение рождаемости», оставим это на совести автора. Но «раннее вмешательство» может привести к такому, например, казусу. Предположим, что некий папа работает в комиссии по делам несовершеннолетних или в детском доме. Предположим, что он воспитывает ребенка с точки зрения ювенальных технологий «неподобающим образом». Тогда его могут лишить родительских прав. Что делать, если ребенок изымается из семьи собственным отцом, лишенным родительских прав, но полноправным сотрудником «компетентных органов», или попадает в детский дом, в котором его отец работает? Такая дикая ситуация вполне может стать реальностью, если ювенальные технологии будут приняты.
Возникает и ряд других вопросов, которые требуют ответа.
Куда направлять детей, оторванных от семьи и материнской заботы – в детские дома? В приемные семьи? Разве там нет насилия? Кто гарантирует, что там дети будут надежно защищены от самых изощренных форм насилия, включая нравственное, физическое, сексуальное? Кто оградит их от наркомании? Кто даст гарантии, что из детдома не выйдут озлобленные, неспособные к социальной жизни молодые люди?
Где дети будут жить, когда станут совершеннолетними? Там, где они прописаны, то есть со своими родителями, лишенными родительских прав? Или вместе с родительскими правами родителей будут лишать права на жилье?
Содержание детских домов ляжет тяжким бременем на плечи налогоплательщиков, повлечет еще большее обнищание бедных слоев народа и приведет к росту социальной напряженности. Могут быть нарушены цели, которые ставила Всеобщая декларация прав человека для «обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения».
Подобные законопроекты приведут к падению престижа семьи, падению рождаемости, а также вызовут рост преступности, наркомании. Создается реальная угроза безопасности государства: из таких, лишенных семейных корней, обездоленных, обозленных и асоциальных типов набирается человеческий материал для террористической деятельности, «оранжевых», «березовых» и т.п. революций.
О демографическом кризисе
Да, действительно в течение уже нескольких десятилетий в нашей стране продолжается демографический кризис, происходит сокращение численности населения. Как правило, говорят о том, что в нашей стране очень высокая смертность. В развитых странах запада смертность ниже в полтора-два раза, чем в современной России. Это и не удивительно: в США, например, на душу населения на здравоохранение выделяется 4 500 долларов в год, а в России – официально только 180 долларов, а в реальности еще меньше. Но, если по этому показателю мы достигнем уровня западных стран, то это не решит проблемы, потому что и там наблюдается депопуляция, и численность населения сокращается. Главная причина – не в высокой смертности, которую, конечно, неоходимо снижать, а в катастрофически низкой рождаемости.
Согласно статистическим данным на десять семей рождается всего 12 детей. Для поддержания численности населения на постоянном уровне требуется, чтобы на десять семей рождалось хотя бы 22-23 ребенка, ведь не все дети доживают до брачного возраста, и не все семьи могут иметь детей. Вследствие негативных процессов приведших к падению рождаемости, в нашей стране в настоящее время проживает всего 28 млн. детей в возрасте до восемнадцати лет, в то время как при нормальной демографической ситуации должно было бы проживать более 50 млн., то есть почти в два раза больше. Лет через двадцать – двадцать пять, количество молодых людей сократится еще в два раза. Не имея необходимого количества трудоспособного населения, наш народ имеет печальную перспективу сойти с исторической арены, уступив свою территорию другим, более молодым и энергичным народам.
Но даже, если вдруг наш народ осознает, что многодетные семьи – это не только нормально, но и необходимо для исторического выживания, и в каждой семье будет по 4-5 детей, то остро встанут другие проблемы. В начале ХХ века в Российской Империи прирост населения был высоким, темп роста составлял 1,5% в год. Если и в Российской Федерации будут наблюдаться такие же темпы, то это будет означать, что каждый год в дополнение к 1.3 млн. новорожденных младенцев, появляющихся на свет в настоящее время, будет появляться еще около 3 млн. детей. Но ведь всем этим детям требуются родильные дома, медицинское обслуживание, врачи, учителя, больницы, школы. Большому количеству больших семей потребуются большие квартиры, а также продукты питания и другие предметы первой необходимости. Когда же дети достигнут 18-20 лет, трудоспособного возраста, потребуются миллионы рабочих мест.
Уже сейчас необходимо задуматься над тем, что надо делать, чтобы молодые родители пожелали иметь много детей. Способно ли государство, и захочет ли общество вкладывать значительные средства для обеспечения всем необходимым быстро растущего количества детей? Необходимо энергично и тщательно продумывать систему долгосрочных государственных мер, чтобы резкое увеличение рождаемости не привело к социальной напряженности, или экономическому кризису. Иначе, можно, с известной долей вероятности, утверждать, что дети, родившиеся в нашей стране не будут жить в Российской Федерации, а если и будут жить на этой территории, то уже в какой-то другой стране.
О том, как было
Очевидно, что конфликты в семье имеют место на протяжении всей истории человечества. В разных странах и в разные эпохи они решались по-разному. Опыт предыдущих поколений сохранился, но, вследствие существенных изъянов школьного образования, он мало известен. Мы словно «родом из октября», бесспорные достижения Российской Империи замалчиваются или искажаются. Обратимся к опыту наших предшественников, имеющему отношение к нашей теме. Кстати, древнерусские летописцы призывали обращаться к опыту тех кто, как они писали, «жил раньше нас и был лучше нас». Тот, кто ориентируется на вершины, достигнутые своими предшественниками, кто опирается на их опыт, способен не терять уровня. Тот же, кто пренебрегает этим бесценным опытом, обречен влачиться по земле, лишая себя способности предвидеть развитие событий и совершая тяжелые ошибки.
Итак, обратимся к Уложению о наказаниях Российской Империи. В Уложении имелась глава «О злоупотреблении родительской власти и о преступлениях детей против родителей».
В соответствии со статьей 1586 наказанию, оговоренному законом, подвергались родители, «изобличенные в принуждении детей своих к браку», а также «в принуждении детей своих к пострижению в монашество». Власть родителей над детьми в ту эпоху была велика, но не безусловна и ограничивалась законом.
В соответствии со статьей 1587 наказанию подвергались родители «через употребление во зло своей власти, или посредством преступных внушений, вовлекших своих детей в какое-либо преступление». В соответствии со статьей 1590 наказанию подвергались родители «за присвоение и растрату принадлежащего детям их имущества».
Имелась также глава «О преступлениях против союза родственного». В ней говорилось: «За кровосмешение с родственником или родственницею по восходящей или нисходящей линии виновные подвергаются лишению всех особенных, лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ и отданию в исправительные арестантские отделения на срок от пяти до шести лет».
Была оговорена и ответственность детей. Так, подвергались наказанию «сын или дочь, дерзнувшие одному из родителей своих или обоим нанести раны, или увечье, или причинить иное телесное повреждение». Далее добавляется: «но родителям предоставляется право, буде они пожелают, ходатайствовать об уменьшении меры сих наказаний».
Таким образом, законодательно декларировалась взаимная ответственность членов семьи друг перед другом, а также поддерживался авторитет родителей в глазах детей и всего общества.
Хочется привести случай, характерный для правосудия XIX века. В газетах появилось сообщение, что мачеха выкинула свою падчерицу со второго или третьего этажа, а потом, даже не посмотрев, что с девочкой, пошла и заявила на себя в полицию. Если бы подобное сообщение появилось бы в наше время, то ни у кого никаких вопросов бы не возникло: мачеха есть мачеха, и с ней поступили бы по всей строгости закона. Но с этим драматическим случаем столкнулся Федор Михайлович Достоевский, который написал об этом в своих Дневниках. Ф. М. Достоевский, тонкий психолог, заинтересовался подробностями этого дела. Оказалось, во-первых, девочка, по милости Божьей, не пострадала, хотя упала с большой высоты, во-вторых, что эта женщина была беременна и чувствовала себя плохо, что ее муж, отец ребенка, был человеком неуравновешенным, с очень тяжелым характером. Все эти обстоятельства довели женщину до состояния полного нервного истощения.
Внимание Ф. М. Достоевского привлек именно тот факт, что женщина сама на себя заявила в полицию. Сначала она попала в тюрьму, а потом ее поместили в лазарет, поскольку подошло время родов. Ф. М. Достоевский познакомился и этой женщиной, и с ее мужем, поднял на ноги и юристов, и специалистов. Сам Ф. М. Достоевский и надзиратели, которые были и квалифицированными психологами, следили за ее состоянием. Сначала она вела себя агрессивно и недоброжелательно, но когда родился ребенок, ее поведение и настроение резко поменялись, она стала спокойной и радостной, и очень переживала о том, что она натворила. Когда дело дошло до суда, то положительные характеристики надзирательниц и участие Ф. М. Достоевского помогли взглянуть на женщину по-христиански, милостиво.
В основе деятельности российского правосудия лежал христианский принцип: милосердие выше правосудия. Было признано, что эта женщина действовала в состоянии аффекта, вызванного беременностью и семейными обстоятельствами. Женщину оправдали, семья восстановилась, и жизнь вошла в свое привычное русло.
Заключение
В заключение приведем с некоторыми сокращениями статью «О русской юриспруденции», написанную в середине 50-х годов ХХ века крупным отечественным юристом, Николаем Сергеевичем Тимашевым10. Н. С. Тимашев, обращаясь к молодежи, писал:11
«В области права России еще в 60-х годах XIX века удалось воздвигнуть величественное здание, нигде не превзойденное, — могу об этом засвидетельствовать с полной уверенностью после сорока лет жизни и работы в разных странах Западной Европы и Америки.
Сто лет назад на смену так называемому дореформенному суду, к которому в значительной мере вернулось советское право, были созданы замечательные судебные уставы, которые дали России «суд скорый, правый и милостивый». Это был суд, независимый от правительства: мировые судьи подлинно избирались органами тогда же созданного местного самоуправления, а члены судов более высоких рангов назначались пожизненно и могли быть уволены только по судебному приговору за точно обозначенные в законе преступления. По уголовным делам большой важности виновность подсудимого признавалась или отвергалась присяжными заседателями, не зависимыми от правительственной власти. Все другие дела решались судьями, получившими высшее юридическое образование, много высшего калибра нежели то, что дается сейчас, — могу судить на основании сличения учебников тогдашних и нынешних. Защитники по уголовным делам также имели высшее образование и пользовались независимостью в рамках свободного самоуправления, которое зорко следило за тем, чтобы не нарушалась профессиональная этика. По уголовным делам была особенность, выгодно отличавшая Россию от стран Запада: если на суде подсудимый заявлял, что он невиновен, он не мог быть подвергнут допросу, но мог по своему желанию давать объяснение по каждому поводу. Всякий подсудимый по закону считался невиновным, пока его виновность не была доказана вне разумного сомнения. Права личности были действительно ограждены судом.
Этот суд применял законы, которые все более и более модернизировались. В 1903 году было утверждено уголовное уложение, которое поставило Россию в число передовых стран по данному вопросу. Наилучшие части уголовного кодекса 1926 года — это как раз те, которые переняты из уложения 1903 года. На этой почве на Западе иногда происходят курьезные недоразумения. Не так давно один американский ученый, ознакомившись с кодексом 1926 года, горячо рекомендовал своим соотечественникам заимствовать из него некоторые постановления. К великому конфузу, из моей статьи он узнал, что в сущности он рекомендовал взять за образец уголовное уложение 1903 года.
Главный смысл вышесказанного в том, что жизнь в России, за малыми исключениями, протекала в рамках права, а не усмотрения административных органов. Россия была близка к идеалу правового государства, в котором люди могут свободно думать, говорить и действовать в пределах заранее установленных законов. Те, которые, как мы, к вам обращающиеся, жили в недрах такого правового порядка и потеряли его, ощущают эту утрату как одно из величайших бедствий, постигших Россию, когда ее становой хребет был перешиблен Октябрьской революцией.
Та Россия, в которой вы живете, конечно, сохранила значительную часть своего исторического наследства; многое из того, что было первоначально отнято, было потом возвращено, например, наша непревзойденная классическая литература и наше национально-историческое сознание.
Но есть и огромные утраты; к их числу принадлежит утрата правового порядка, этой основы свободы, без которой человеческий дух оскудевает. Если вы задумываетесь над тем, чего не хватает в современной России, то не забудьте о правовом начале, попираемом нынешней властью. Дело, конечно, не в том, чтобы оживить старое право; как я уже сказал, попытки оживить прошлое кончаются катастрофой.
Но принцип свободы, основанный на праве, вечен. Его усвойте себе, к нему стремитесь, на нем настаивайте, за него боритесь, как много лет за него боролись наши предки. Они победили; победите и вы, если захотите, и, захотев, претворите свою волю в деле».
1 В.Зоркальцев. Пояснительная записка к проекту Федерального конституционного закона «О внесении дополнений в федеральный конституционный закон «О судебной системе российской федерации».
2 «Демографические и экономические аспекты ювенальной юстиции». Сборник статей. М. 2008. с. 380-383.
3 Цитирую по «Соловецкие лагеря особого назначения». СПб 2004 г. с. 9.
4 О. Дорман. Подстрочник. Жизнь Лилианы Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана. М. Астрель. 2010 г. с. 241.
5 Г.М. РЫКОВА, г. Москва. Архив МИЛО «Возвращение». Рукопись. Цитирую по «Дети ГУЛАГа 1918-1956». М. 2002 г. с. 257.
6 К.А. СТРУСЕВИЧ, г. Архангельск. ГУЛАГ на Севере. Архангельск, 1991. Авторы-составители М. Буторин, А. Сметанин. С. 20-24. Дети ГУЛАГа 1918-1956. М. 2002 г. с. 102,103.
7 Из воспоминаний А. Семеновой. Архив МИЛО «Возвращение». Машинопись. Дети ГУЛАГа 1918-1956. М. 2002 г. с. 272-275.
8 Ю. ЗУБЕЛЕВИЧ. ГАРФ. Ф. 8409. Оп. 1. Д. 10. Лл. 283, 283 об., 284. Копия, Машинопись. Дети ГУЛАГа 1918-1956. М. 2002 г. с. 51-55. Печатается в сокращении в соответсвии с правилами современной орфграфии.
9 «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая, или кимвал (цимбал) звучащий» (1 Кор. 13. 1). Апостол Павел говорит, что человек, обладающий какими-то дарованиями, но не имеющий любви и сострадания подобен праздно звучащему музыкальному инструменту.
10 Николай Сергеевич Тимашев (1886-1970) родился в Петербурге в 1886 году. Окончил юридический факультет Петербургского университета; в 1914 году стал магистром, а с января 1915 – приват-доцентом этого университета. С осени того же года – доцент Политехнического института, в котором в 1918 году получил звание экстраординарного профессора по кафедре общей теории права.
В 1921 году бежал в Финляндию. В 1923 году стал профессором русского юридического факультета в Праге, с 1928-го – профессором славянского института в Париже. Занимался социологией. В 1936 году стал читать лекции по социологии в Гарвардском университете, в 1940 году перешел в Фордэмский университет в Нью-Йорке, где преподавал до 1957 года.
Н.С. Тимашев – автор шестнадцати книг на русском, немецком и английском языках; в их числе «Религия в Советской России» и «Великое отступление».
11 Публикация Владимира Левченко
Неотнятые дети – в тесноте, да не в обиде
Протоиерей Всеволод Чаплин: «Система ювенальной юстиции – вершина айсберга»
Ювенальная юстиция: Шашечки или ехать
