Монастырь — это зазеркалье. Здесь всё так же, как в миру, но только на первый взгляд. На самом деле здесь действуют свои тайные законы. К примеру, если ты кому-то доброе дело сделаешь — к тебе и вернется. По-настоящему!
Вот пошлет тебе Господь яблоко спелое, сладкое, но ты его не съешь, а подаришь другой сестре, которая встретится по дороге. Пройдет день. Вечером в келью придешь и увидишь свое яблоко — вот так сюрприз! Как так? А оказывается яблоко уже всех сестер обошло и назад к тебе вернулось — сокелейница тебе его положила, думала утешить. Так сестры друг о друге заботятся, передаривают яблоко, пока оно не найдет самую проголодавшуюся или чем-то огорченную сестричку и не порадует ее.
В этом году у нашего Свято- Введенского монастыря, что в городе Иваново, юбилей — 20 лет. Многие сестры здесь живут с самого его открытия. Всего в обители около 200 человек. Большинство — инокини и монахини — по 10-15 лет уже подвизаются. Я пока только 6 лет — возраст даже не отроческий. Хорошо, когда тропинка уже протоптана — легче идти по ней, так и у монахов — радуешься, когда есть с кем посоветоваться. С теми, кто уже прожил те испытания, которые теперь у тебя.
Помню, как монастырь мне впервые «открылся». Несколько раз приезжала на День Ангела к духовному отцу архимандриту Амвросию, но монастырь воспринимала как красивые стены из красного кирпича. И только в третий приезд почувствовала, что у монастыря есть «свой дух».
Стала обращать внимание на сестер, как они друг с другом общаются — вежливо, с улыбкой, мирно, никто не кричит, голоса не повышает. Мне это странно после светской суеты показалось, я даже не поверила и еще года два, уже будучи послушницей, думала, вдруг только перед новенькими так, а на самом деле…
Но нет, так и есть — за все шесть лет я ни разу не слышала, чтобы кто-то из старших монахинь или младших сестер друг на друга покричал или поскандалил. Ни матушка Мария, настоятельница, ни батюшка Амвросий — ни на кого никогда голоса не повышают и всех сестер учат мирно, с молитвой обращаться друг с другом. Это произвело на меня серьезное впечатление. Ведь терпеть немощи ближнего — это деятельный подвиг. Можно прочесть много святоотеческих книг, молиться по ночам и бить тысячи поклонов, но если не делаешь самого простого, то к чему думать о серьезных подвигах?
Верно говорят: в монастырь не уходят, в монастырь приходят. В монастыре жизнь только начинается. Настоящая жизнь — духовная. Кто же приходит в монастырь? Об этом написано в Евангелии. Господь обращается к нам: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас (Мф 11:28). Вот мы — грешные и нуждающиеся в покаянии — и пришли в монастырь, чтобы обрести здесь покой от страстей и грехов и очистить сердце, чтобы быть с Богом.
Конечно, для этого нужно много работать над собой, и работа эта сладкой никому не покажется. Даже когда тебя поддерживают сестры, когда рядом есть духовный отец и внимательная мать игумения, если ты сама не можешь терпеть свои немощи, то приходится очень тяжело. Трудно себе признаться, что ты никакая не святая, хоть и живешь в монастыре, и носишь «святую одежду», особенно если сравнивать себя с книжками, которые читала до монастыря и которые у каждого православного стоят на полках — о прп. Сергии Радонежском, прп. Серафиме Саровском, а уж как строго спрашивает с монаха свт. Игнатий Брянчанинов!
И еще труднее смириться с тем, что твои слабости доставляют неприятности дорогим тебе сестрам. Но видишь, как тебя терпят, и сама начинаешь немощи ближних терпеть с радостью и благодарностью. Батюшка говорит, что сестры в монастыре — как в мешочке камушки — их набрали вместе и трясут, чтобы пообтесались друг о дружку, пока не станут кругленькими, ровными — и других перестанут цеплять, и сами раниться перестанут. Такая незамысловатая мудрость на деле оказывается академической наукой, через которую постигаешь тонкости самого настоящего монашеского подвига. Ведь в общении с ближним проявляются все недостатки и добродетели.
Конечно, случаются в монастыре и чудеса — удивительные, утешающие и ободряющие — как без них? Но ведь в монастырь идут не ради чудес. …Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф 11:29—30). Смирение и кротость — вот настоящая драгоценность для души, и все монахи знают это. За тем и мы пришли в монастырь и стараемся жить здесь с Божией помощью.
Зазеркалье
Игумения Мария (Перепеча) идет впереди постригаемых. Традиция ползти на постриге пришла к нам с запада, но прочно утвердилась и теперь трудно представить постриг без того, чтобы новопостригаемые проделали на локтях путь к заветной мечте.
Зазеркалье
Постриги в наши дни — торжественное событие. Все сестры собираются в храме. Клирос поет «Обьятия Отча». Обещаешься ли… отрицаешься… звучит строгий голос владыки Иосифа. — Ей Богу содействующу — отвечают постригаемые. — Да, с помощью Божией, владыка — можно сказать так, если переводить их ответы на современный язык.
На монаха или монахиню надевают параман. Сложно описать его. На груди деревянный крест, на спине небольшой квадратный кусок ткани, с вышитым крестом. В годы советской власти тайных монахов узнавали именно по нему: крепко обнимали и похлопывали по спине — параман чувствовала рука.
Постриг совершает епископ Иваново-Вознесенский и Кинешемский Иосиф.
Первые минуты после пострига. Видно внутреннее ликование и постриженных, и тех, кто подошел их поздравить. Помоги Господи монахине Василии, монахине Паисии и монахине Митрофании!
Фото и текст Анны Ольшанской.
Читайте также:
Иные люди
Два пути спасения
