Иеромонах Константин (Симон)
Пресвитер Константин Симон был членом Папского совета, а потом принял Православие и сегодня служит в Высоко-Петровском монастыре
В семье мы не очень часто говорили о религии. Но я знал про православных и протестантских предков. И когда я был мальчиком, мне были больше интересны предки православные.
Когда мне было десять лет, я стал интересоваться Россией и Православием. И потом, я был меломан — не любил современную музыку и обожал классическую. Все, наверное, считали меня психопатом, потому что я обычно, когда возвращался из школы, полтора часа слушал русскую оперу: «Борис Годунов» или «Хованщина», или «Евгений Онегин», или Римского-Корсакова. Это мне очень нравилось.
Потом, когда мне было двенадцать, я стал читать русскую литературу — сначала на английском языке, а потом, когда уже более или менее выучил язык, стал читать по-русски. Пушкина, Гоголя, Толстого, Достоевского. Моим любимым автором был Гоголь, но на меня очень влияли нравственные рассказы Толстого. И мне кажется, что я через это стал более сознательным христианином.
Полное интервью: Меня поразило, что в России люди молятся стоя по 6-7 часов
Лоранс Гийон
француженка, переводчик, почти 20 лет живет в России, исповедует православие и занимается музыкальным фольклором.
Отец Сергий на исповеди, как правило, ничего мне не советовал. Он только спрашивал: «Вы молитесь?». Это было единственное, о чем следовало говорить. Разумеется, я молилась недостаточно, совсем мало. Когда я заговорила об этом с отцом Варсонофием, он ответил: «Это работает. Это факт, который я знаю на опыте. Я ничего не могу вам доказать. Но и вы можете испытать это на своем опыте». Для меня стало очевидным: для того чтобы «возлюбить ближнего» полностью, вплоть до того, чтобы отдать за него жизнь, нужно долго работать над собой, и без помощи Божией у нас мало шансов на успех. Католическая религия говорила мне о «добрых делах» и «хороших поступках», но она не научила меня молиться.
Несмотря на это, когда, в возрасте девятнадцати лет, в день Богоявления, я приняла православие, я ощущала панику. Мне казалось, что я отрезаю себя от своего окружения. В некотором смысле, так оно и случилось. Мадам Маркаде, моя преподавательница русского, была категорически против моего обращения. Через несколько лет, в течение которых я тщетно пыталась «приспособиться» к Западу, на котором родилась, я вновь ее встретила, и она осыпала меня суровыми упреками: «Ну и чего ты ждешь, дура ты эдакая? Ты хотела стать православной? Ну так ты ей и стала! Ты потеряла французские корни, ну так сделай мне одолжение, ходи хотя бы в ту Церковь, которую сама выбрала!».
И тогда я стала постепенно возвращаться в Церковь и углублять духовную жизнь, что и продолжаю делать по сей день. Это возвращение в Церковь совпало с возвращением к России, куда я, в результате, переехала, и где я постепенно поняла, что пущенные мной православные духовные корни таинственным образом, соединились с моей французской стороной и вобрали ее. Черенок привился. Иногда я думала, что если бы я узнала Бернаноса, Гюстава Тибона и Мари Ноэль тогда, когда я начала читать Достоевского, мой путь был бы другим. Но этого не произошло, я получила литературное и духовное воспитание русской, что, естественным образом, привело меня в православие.
Я несколько раз встречала католиков, которые «интересовались» православием, но не делали последнего шага. Как только я захотела молиться и причащаться с православными, я этот шаг совершила, легко и радостно. Я знаю людей, которые пришли к этой религии интеллектуальным путем, в результате философских размышлений. Я — совсем не так, я пришла как варвар, потому что увидела красоту. Но православие так глубоко питает меня, что я не могла бы почитать Бога не «у нас».
Полное интервью: Я пришла в Православие как варвар
Клод Лопес-Гинисти
Публицист и писатель из Швейцарии
Я долго искал себя в духовном плане – в восточных религиях, например. Когда мне было 25 лет, как-то резко всё в моей жизни пошло наперекосяк. Я должен был идти в армию и не закончил образование. Хотел получить разрешение на то, чтобы его продолжить, – мне отказали. Я планировал жениться – девушка ушла от меня. Всё, в общем, рушилось. И как-то один мой друг мне сказал: «Слушай, тебе надо исповедоваться».
Ну, пошел, поговорил с католическим монахом. И, знаете, мне действительно стало легче на душе. Я стал ходить в католические церкви в нашем городе. Но так как мессы служили в разных церквях по-разному, я запутался, всё мне было непонятно. Тогда я общался с группой христиан – очень разных людей, кого там только не было. Был там и баптистский проповедник, и католический священник – ну и я, а я тогда был никто, даже католиком-то формально не был.
Мы стали собираться вместе, вместе молиться, пили чай, пели… И как-то решили совершить паломничество в Тэзе. И вот в этом городе в один из дней кто-то сказал: «Знаете, тут есть совершенно чудесная церковка, пойдемте посмотрим». Я зашел в эту церковь и увидел одетого в черное мужчину, который пел на совершенно незнакомом мне языке. И тут со мной что-то произошло. Я упал на колени и у меня внезапно полились слезы. Друзья ко мне подходили: «Что с тобой? Тебе плохо?». А я только и мог сказать: «Оставьте меня, мне очень хорошо».
Тот мужчина был русским монахом. Я потом спросил, что это была за церковь и что за язык. Мне ответили: русская православная, а язык – церковнославянский. И через несколько месяцев мы с моей будущей тогда женой решили принять православие.
Полное интервью: Когда мне было пять лет, отец решил, что мы больше не будем ходить в церковь…
Джозеф Саади
Чемпион мира по борьбе у-шу. Обучал боевым искусствам ливанских солдат-христиан, воевавших против палестинских боевиков.
О принятии Православия я впервые задумался лет двадцать назад. Свободу и красоту, которую я в нем вижу, до этого мне не удавалось найти нигде. Около года назад в Париже я зашел в русский собор Александра Невского на улице Рю Дарю. Простоял там один часа два. Смотрел на иконы. Очень люблю иконы. Думал о своей жизни. И тогда я сказал себе: «Я стану православным. Сделаю последний шаг на этом пути».
Конечно, вел меня к этому Господь, и я благодарен, что Он послал мне русских людей, которые стали моими друзьями. Если вы любите, вы любите сердцем. Я хотел, чтобы чин присоединения к Православной Церкви был совершен именно в России.
Полное интервью: Добро пожаловать, Джо!
Отец Иоанн Танвеер
Бывший католический падре, журналист
Я не могу до конца объяснить этого. Мне было интересно. Православие я изучал в семинарии, но чувствовал, что тех знаний недостаточно – в Пакистане нет православных книг. И тут меня просто потянуло к этой вере, мне захотелось узнать о ней больше.
Полное интервью: Ждал православия 15 лет
Архимандрит Иероним (Эспиноза)
Ученый-химик
Я абсолютно уверен, что мое обращение было промыслительным. Первый раз я пришёл в православный храм св. Николая в Гаване с любопытством студента, изучающего древнегреческий язык, — хотел найти там древние тексты и ни о чём более не помышлял. Но тогда, в час Вечерни, я понял (не столько умом, сколько душой), что существует нечто другое, именно то, чего мне не хватало столько времени в католических службах, хотя я этого и не осознавал. Так я постепенно стал приближаться к Православию и всё серьёзнее изучать его.
Полное интервью: Как я перешел из католицизма в Православие
Элмар Кальтхов
Физик, доктор естественных наук
Элмар на фото слева
Несмотря на то, что я был католиком, меня тянуло время от времени по воскресеньям в монастырь, и в нем на Литургии я чувствовал себя в безопасности, как бы это сентиментально ни звучало.
В это время я стал интересоваться иконами, и поначалу они для меня ассоциировались исключительно с Литургией и ни с чем более. Я не понимал, что церковное искусство верующие могут ставить у себя в домах. Эти первые впечатления сохраняли и умножали мой тогдашний интерес к православию.
Полное интервью: Физик Элмар Кальтхоф: из католичества — в православие
Иеромонах Герасим (Гаскель)
Фотограф, журналист
Как я пришел к православию, это не имеет особого значения, у меня были в моей семье и католики, и протестанты, и православные … Что интересно, так это, как я стал монахом. Я журналист и фотограф, и я жил жизнью ребенка тридцати трех лет, у которого был успех, подруги, богемное и увлекательное существование, дружба с великими художниками своего времени, я вел хронику, посвященную искусству. Именно по этой причине я отправился на гору Афон, в тридцать три года. Я подчеркиваю, именно в том возрасте, в котором часто жизнь неустойчива, я и выбрал занятие, которое оказало решающее значение — подготовку репортажа об иконах.
На горе Афон, а также в некоторых монастырях в России, хранят кости монахов на полках. Перед этим скоплением черепов, я, который никогда не думал о смерти, понял, что моя жизнь неизбежно закончится, и я прохожу мимо себя
Полное интервью: Французский монах отец Герасим, или Величие простоты
Отец Фома Диц
Священник
Через шесть лет по окончании семинарии я ясно увидел, что католическим священником не смогу стать. Во-первых, православная вера дает возможность священнику иметь свою семью, что для меня является серьезным и важным фактором, и во-вторых я понял что мое желание и мое призвание – быть именно православным сященником.
Я увидел тут другой мир. Я вернулся домой в Германию, а семинария была в Риме, и поступил на работу по своей бывшей профессии. Лишь после этого я почувствовал, что могу свободно посещать православный храм, более конкретно посветить себя православию, хотя в семинарии не запрещали посещать православные храмы. Я ходил на службы в Зарубежную русскую церковь, сначала время от времени, затем чаще и с каждым разом все регулярнее. Потом настал момент, когда надо было решиться на какую сторону перейти. Я много молился, спрашивал себя, людей, в чем существенная разница между православием и католичеством. И я нашел для себя эту дверь за которой был ответ.
Полное интервью: Путь из немецкого католичества в русское православие
Иеромонах Гавриил (Бунге)
Москва, 2008 год. Фото предоставлено порталом Богослов.ru
Мне кажется, ключевым фактором в принятии таких решений оказываются люди, которые тебя окружают. Мои знакомые русские епископы из Санкт-Петербурга сказали мне, когда узнали, что я перехожу в Православие: «А мы совсем не удивлены! Вы всегда были с нами. Но теперь у нас будет еще более тесное общение, священное — у одной Чаши».
Полное интервью: Молитве в теплом кресле не научишься
Игуменья Инес Айау Гарсиа
Настоятельница единственного православного прихода в Гватемале – монастыря Святой Живоначальной Троицы «Лавра Мамбре»
В 20 лет я стала монахиней, а потом в библиотеке монастыря обнаружила книги святого Серафима Саровского на испанском языке.
Это были 70-е годы, когда русское религиозное искусство было очень популярно. Поначалу я была во французской общине, и вот во Францию привезли русские иконы. Естественно, выставка была не религиозная, а просто искусствоведческая. Тогда мне подарили открытку с «Троицей» Рублёва. Я была абсолютно поражена.
В течение шестнадцати лет после этого я оставалась католичкой, но всё больше и больше читала про православную культуру, святых, православное искусство.
Полное интервью: В мире так много дел для монахинь!
Род Дриер
Американский журналист
Род Дриер с семьей
После нескольких месяцев сомнений мы приняли решение посетить православный приход. Мы знали, что, по крайней мере, таинства православной Церкви действительны. Хотя причащаться в православном храме мы не могли, но решили, что хотя бы можем присутствовать при Бескровной Жертве Спасителя и молиться за Литургией утром в воскресенье. Не могу описать силу своего чувства вины, когда я вошел во двор храма св. Серафима Саровского. Но это оказалось прекрасное место. Службы была очень красива. Молящиеся православные. Прихожане – больше половины – русские, были очень добры и приветливы к нам. Как сказал мне один друг, побывавший впервые в православном храме: «Там жизнь».
Мы возвращались вновь и вновь.
Полное интервью: Американский журналист Род Дриэр: Мой путь в православие