14 (27) марта 1918 года
В Совет Народных Комиссаров от членов Всероссийского Церковного Собора и представителей православных приходов заявление
Всецело поддерживая поданное нами в Совет Народных Комиссаров 14–27 марта заявление, считаем долгом в связи с имеющими место словесными переговорами прежде всего заявить, что по вопросу об отношении Церкви к государству Всероссийский Церковный Собор уже составил определенное постановление, в основу коего положен тот взгляд, что государство не может быть безрелигиозным и что Россия может быть государством только православным; этой основной точкой зрения, «нисколько не нарушающей свободу других вероисповеданий», определяются взаимные отношения Православной Церкви и государства при признании полной внутренней свободы Церкви.
В настоящее время нынешняя власть, исходя из иного принципа, устанавливающего полное отделение Церкви от государства, издала декрет, названный «Декретом о свободе совести». Но даже стоя на таком принципе, Совет Народных Комиссаров в целом ряде статей декрета резко нарушает и свободу совести, и внутреннюю свободу Церкви.
1. Когда запрещается безусловно преподавание Закона Божия не только в государственных, но и в общественных, и даже в частных учебных заведениях, вопреки желанию родителей, принимающих оплату труда законоучителя на свой счет, есть несомненный факт насилия над частными лицами и, в сущности, над самим народом и полное нарушение свободы совести граждан; а воспрещение преподавания Закона Божия в школах церковных, готовящих будущих пастырей Церкви, есть уже явное гонение на Церковь.
Исходя из понятия о государстве безрелигиозном, декрет мог бы лишь ограничиться прекращением отпуска государственных средств на вознаграждение законоучителей и требованием, чтобы Закон Божий в школах общеобразовательных, не специально церковных, не преподавался принудительно. Конечно, и такой порядок, мы говорим это с полной уверенностью, не обеспечивал бы еще школе того характера, который соответствует взгляду громадной части православного русского народа, но по крайней мере порядок этот не был бы явным нарушением принципа свободы совести.
2. Религия есть, конечно, область духа, но Церковь на земле не может быть без известных вещественных форм, и потому она необходимо должна располагать правом иметь движимое и недвижимое имущество и пользоваться всеми правами юридического лица. Приравнивая Церковь ко всяким частным обществам и союзам, декрет в то же время запрещает ей получать пособия не только от государства, но даже и от местных автономных и самоуправляющихся установлений и лишает ее и церковные и религиозные общества прав юридического лица.
Здесь опять несомненный акт насилия над свободой совести и явное умаление прав Церкви, признанной народными комиссарами свободной. Если местное учреждение автономно и способно самоуправляться, неужели можно назвать [не] иначе, как насилием над свободой совести народа, воспрещение такому учреждению давать субсидию Церкви и ее установлениям; а лишая церковные и религиозные учреждения права иметь, приобретать и отчуждать собственность, разве декрет не открывает прямого гонения на Церковь, унижая ее по сравнению со всяким, иной раз даже маловажным частным обществом и союзом?
Итак, даже стоя на основе полного отделения Церкви от государства, декрет должен был бы признать за Церковью и ее учреждениями все права юридического лица, а все церковные имущества и капиталы должны оставаться неприкосновенными в распоряжении Церкви и ее установлений, т. е. в распоряжении и ведении православного народа. Это тем более справедливо, что церковные имущества создавались, главным образом, самим народом, который нес свою посильную жертву именно Церкви, на ее нужды, в ее непосредственное ведение и распоряжение.
3. Приход есть союз церковный, и смысл такого союза в единении православных прихожан именно вокруг своего храма; но если даже держаться иной точки зрения, то приход, как всякое частное общество, не может не пользоваться правом юридического лица. Независимо от этих общих соображений, мы считаем необходимым остановиться отдельно на некоторых наиболее важных для Церкви и верующего народа действиях и распоряжениях власти в настоящее время:
1) Почти пять месяцев православные москвичи и все приезжающие в Москву лишены возможности удовлетворять свое религиозное чувство посещением Московского Кремля с его чтимыми храмами и святынями. Такое стеснение свободы православного народа вызывает большое недовольство, которое растет и ширится. Это народное чувство, несомненно, примет еще более определенное и, может быть, даже резкое выражение, если в дни Страстной и Пасхальной недели, когда обычно кремлевские храмы бывают переполнены народом, доступ в них будет стеснен.
2) Полученное некоторыми из кремлевских соборов уведомление от нынешней власти о том, что они представляют собственность Российской республики, глубоко возмущает религиозное чувство православного человека и наполняет его душу естественным опасением за возможное будущее назначение этих святынь. Созданные и хранимые до сих пор верующими, чувством православных русских людей эти святыни должны остаться в полном их распоряжении. Возникшее в 1917 году Православное братство ревнителей святынь московского Кремля сумеет, конечно, при справедливом к нему отношении государства совместно с братствами отдельных соборов охранить их и как чтимую народом святыню, и как ценный исторический памятник.
3) Отобрание от Церкви двух синодальных типографий — петроградской и московской, вполне приспособленных для печатания церковных и богослужебных книг и служивших исключительно для нужд Церкви и религиозно-нравственного просвещения народа, есть также вторжение в распоряжение достоянием чисто церковным и одновременно лишение Церкви возможности осуществлять подобающую ей духовно-просветительную работу.
4) Отобрание, в силу распоряжений власти разного рода, церковных имуществ в приходах, монастырях, архиерейских домах, различные требования, стесняющие приходы в распоряжении и пользовании церковными домами и землями, отобрание церковных школ точно так же составляют посягательство на достояние православного народа, лишают Церковь необходимых средств к существованию, к развитию и поддержанию просветительных и благотворительных учреждений и не могут не вызывать нового бремени для православного народа, который, по преданности Церкви, будет вынужден нести на ее нужды новые усиленные жертвы.
5) Закрытие Духовных консисторий и, в частности, захват всего производства церковного суда по бракоразводным делам есть точно так же насилие над внутренней жизнью Церкви, так как при установлении нынешней властью гражданского брака нельзя лишать Церковь права совершать над верующими православными людьми церковный брак и судить нарушителей такового своим судом.
6) Отобрание разного рода церковных капиталов, находящихся в ведении высших синодальных учреждений, является также вторжением в самостоятельную свободную жизнь Православной Церкви и часто нарушает даже определенную волю отдельных лиц, жертвовавших и завещавших свои капиталы именно Церкви; поэтому, стоя на точке зрения нынешней власти, необходимо оставить Церкви и ее капиталы, в особенности те из них, которые создавались жертвою всего православного народа или отдельными лицами. Если Совет Народных Комиссаров действительно желает, не посягая на народную совесть, обеспечить Церкви ее внутреннюю свободу и тем дать ей возможность выполнения ее задач, то он должен немедленно успокоить религиозное чувство православного русского народа, удовлетворив вышеизложенные требования, нами от его имени заявленные.
Члены Священнного Собора
А. Самарин
Н. Малыгин
А. Июдин
Н. Кузнецов
Представители приходов
С. Ковалев
С. Мечев
М. Карякин
В издательстве ПСТГУ вышла книга «Приспело время подвига…»
Этот сборник представляет собой уникальное собрание документов, характеризующих самый первый этап гонений на Русскую Церковь после революций 1917 года.В него вошли малоизвестные и ранее не публиковавшиеся материалы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 годов, касающиеся начала гонений на Церковь и реакции Собора на эти события.
В необычайно тяжелых исторических условиях распада Российской империи и начинающейся гражданской войны Собор, единственный на тот момент законно избранный орган власти России, призывал русский народ к миру, согласию и единству.
Читайте также:
Молитва о спасении Церкви Православной
Священный синод. 1917. Об оскорблении святых мощей
