Вклад Ленинградской епархии в победу над фашизмом. По новым документальным источникам

М.В. Шкаровский, доктор исторических наук, профессор ведущий научный сотрудник Центрального государственного архива Санкт-Петербурга

К началу Великой Отечественной войны отношения между госу­дарством и религиозными организациями в СССР были далеки от нормальных. Множество запретов опутывало Церковь со всех сторон, сотни священников томились в тюрьмах и лагерях. Так, в одной из крупнейших епархий страны — Ленинградской — к лету 1941 г . уцелел лишь 21 православный храм, отсутствовали монастыри, духовные учебные заведения и Т.п. На всей территории Российской Федерации (не учитывая Прибалтику, Украину. Белоруссию и Молдавию) к этому времени имелось лишь два правящих архиерея: возглавлявший Мос­ковскую Патриархию Патриарший Местоблюститель Сергий (Страго­родский) и митрополит Ленинградский Алексий (Симанский).

Начавшаяся 22 июня 1941 г . война коренным образом изменила весь привычный уклад жизни в стране. Хорошо известно, что с первого дня войны Русская Православная Церковь заняла патри­отическую позицию, начав сбор средств в фонд обороны, выпус­тив целый ряд воззваний с призывом к защите родины и Т.д. Это не могло не оказать влияние на советское руководство. В начале1942 г. было разрешено в пропагандистских целях возобновить издательскую деятельность Русской Церкви. 10 марта Л.П. Берия написал Сталину о том, что немцы пытаются использовать Цер­ковь на оккупированной территории в своих целях, и НКВД счи­тает целесообразным силами Московской Патриархии подгото­вить книгу-альбом, разоблачающую действия фашистов. Вскоре Политбюро приняло секретное решение о подготовке и публика­ции этого издания. Предисловие к книге «Правда о религии в России»   написал Патриарший Местоблюститель, заметное место в ней занимали обращения и статьи митрополита Алексия. Подготовлена книга была в чрезвычайно короткие сроки и уже летом вышла из печати. Книга эта была издана тиражом 50 тыс. экземпляров, одновременно на нескольких языках и распространялась в США, Великобритании, Швеции, на Ближнем Востоке и за линией фронта. В 1943 г . была подготовлена и напечатана еще одна про­пагандистская книга «Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война», посвященная патриотической деятельности Московской Патриархии. В издание вошли и послания Владыки Алексия и его телеграмма Сталину.

В Ленинграде изменения в отношении городских властей к Церк­ви стали происходить уже в начальный период войны. Помимо цер­ковных взносов в фонд обороны одной из сфер сотрудничества ста­ла маскировка храмов, которые могли стать ориентирами и целями при воздушных налетах на город. Первая пробная маскировка была проведена 6 августа 1941 г . в Никольском соборе: сделали покрытие золоченого креста одного из куполов с помощью ткани и покраску нижней части купола. Работы по маскировке собора были сложны­ми и продолжались в 1942 г ., в том числе и в зимнее время. Подоб­ные работы проводились и в отношении других храмов города, не только действующих, но и закрытых.

В подвальных помещениях ряда храмов (например, в Спасо-Пре­ображенском соборе) были устроены бомбоубежища. Под Казанским собором в период блокады находился детский сад и одно время ­отдел штаба Ленинградского фронта. Многие храмы использовались для хранения культурных ценностей. Целый ряд церковных зданий выполнял функции, связанные с патриотическим воспитанием жите­лей города и бойцов Ленинградского фронта. Особенно большую роль при этом играла Александро-Невская Лавра. В конце 1941 г . в части лаврских зданий разместился приемно-распределительный госпиталь № 1. Присутствие на территории Лавры большого количе­ства военнослужащих стало одной из причин устройства в храмах монастыря мест патриотического воспитания защитников города.

            Обращение в ходе войны к русским патриотическим, в том числе православным церковным традициям играло чрезвычайно важную роль в обороне Ленинграда. Достаточно упомянуть тот факт, что с горо­дом на Неве была тесно связана жизнь, деятельность или история захоронений знаменитых русских полководцев — А. Суворова, М. Куту­зова, Ф. Ушакова, св. кн. Александра Невского, в честь которых учреди­ли ордена в советских вооруженных силах. В Благовещенской церкви Лавры находилась могила генералиссимуса А.В. Суворова, и в 1942 г . было произведено ее художественное оформление. Сюда, к могиле непобедимого полководца приходили воины, отправлявшиеся на защиту родного города. Осенью 1942 г . было произведено декоративное оформ­ление притвора в Троицком соборе, где до 1922 г . находилась рака с мо­щами св. Александра Невского, а в 1944 г . в соборе была устроена выставка, посвященная князю, которую посетило большое количество военнослужащих Ленинградского фронта и жителей города.

Значительную роль в патриотическом воспитании играли так­же Петропавловский (где был открыт доступ к могиле Петра 1) и Казанский соборы. На площади перед последним у памятников полководцам Отечественной войны 1812 г . Кутузову и Барклаю де Толли давали клятву уходившие на защиту Ленин града воины. Для этой цели памятники в виде исключения не были закрыты мешками с песком. Одновременно воины посещали и расположен­ную в соборе могилу фельдмаршала М.И. Кутузова. В архивах имеются фотографии, запечатлевшие эту церемонию. Уже в пер­вые месяцы войны антицерковная экспозиция занимавшего храм Музея истории религии была закрыта, и к осени 1941 г . устроена выставка «Героическое прошлое русского народа». Полотна, рас­сказывавшие о военной истории России, и плакаты, призывавшие к борьбе с захватчиками, были размещены сначала напротив собо­ра, а в октябре — на его колоннаде. С 1942 г , в Казанском соборе была развернута выставка «Отечественная война 1812 г .», которую активно посещали делегации с фронта.

Существенным шагом городских властей навстречу верующим стало выделение православным приходам минимально необходи­мого количества вина и муки для Причащения богомольцев, так как в блокированном городе эти продукты было невозможно купить. Своеобразное признание значительной роли религиозного фактора в обороне города со стороны властей произошло весной-летом 1942 г . Когда принималось решение оставить в городе лишь тех, кто необ­ходим для удовлетворения потребностей фронта и «насущных нужд населения», приходское духовенство получило возможность продолжить свое служение. Были эвакуированы лишь два штатных священника: 27 марта — Сергий Бычков и 24 июля — Илия Попов. Впрочем, и в действующую армию священнослужители Ленинграда призывались редко, лишь в конце нюня 1941 г . — диакон Иоанн Долгинский и протоиерей Николай Алексеев, а в марте 1943 г . ­диакон Михаил Воронин. Следует упомянуть, что от голода в дни блокады умерли 20 из 50 священнослужителей.

Явной уступкой Церкви было последовавшее в апреле 1942 г . раз­решение в ряде крупных городов совершать Пасхальный крестный ход вокруг храмов с зажженными свечами. Произошло фактическое снятие некоторых ограничении на внебогослужебную деятельность, проведение массовых религиозных церемоний. О них даже стали со­общать в средствах массовой информации. Так, по указанию город­ского руководства фотографы В.г. Куликов и А.А. Шабанов снимали во время богослужения внутренний и внешний вид соборов и церквей Ленинграда на Пасху 1942 г . и Рождество 1943 г .

К лету 1942 г ., когда стала очевидной политическая значимость церковного вопроса, сложилась система сбора информации о деятель­ности религиозных организаций на оккупированной территории и в пределах СССР. Основным информатором правительственных и пар­тийных органов стал Наркомат внутренних дел. От него же исходили инициативы по проведению различных акций в отношении религиоз­ных организаций. В архивах сохранилось большое количество докладных записок заместителей наркома внутренних дел В.Н. Мерку­ловаи Б.З. Кобулова секретарю ЦК ВКП(б) А.С. Щербакову, в 1942-1943 гг. курировавшему религиозные вопросы по партийной линии, В этих записках запрашивались санкции на издание типографским способом и распространение патриотических воззваний священнослужителей, проведение соответствующих радиопередач, ограничение контактов православного духовенства с военнослужащими и т.д.

5 января 1943 г . Патриарший Местоблюститель предпринял важ­ный шаг на пути к фактической легализации Церкви, использовав сборы на оборону страны. Он послал И. Сталину телеграмму, прося его разрешения на открытие Патриархией банковского счета, куда вносились бы все деньги, пожертвованные на нужды войны. 5 февраля председатель СНК дал свое письменное согласие. Получив разреше­ние открыть банковский счет. Патриархия приобрела урезанный статус юридического лица. 14 января 1943 г . и митрополит Алексий направил телеграмму Сталину о том, что Ленинградская епархия внесла в фонд обороны страны 3182 тыс. руб., а также пожертвования ценными вещами и на постройку колонны танков им. Димитрия Донского еще 500 тыс. руб. На эту телеграмму был получен ответ. Обе телеграммы опубликовали в газетах. О новых 1770 тыс. руб., собранных для армии епархией, Владыка в мае 1943 г . вновь известил телеграммой Сталина и 17 мая Верховным главнокомандующим была отправлена ответная телеграмма, опубликованная в газете «Правда». Сталин послал и пер­сональную благодарственную телеграмму протодиакону Л. Егоров­скому, внесшему в фонд обороны наибольшие из ленинградских свя­щеннослужителей пожертвования.

В рамках обращения в ходе войны к русским национальным пат­риотическим традициям в кинохронике начали показывать немыс­лимые еще недавно кадры: в освобожденных городах жители встре­чают советских солдат, и некоторые из бойцов, осеняя себя крестным знамением, прикладываются к иконам; освящается танко­вая колонна, построенная на пожертвования верующих и т.д. Зимой 1942/43 г. на студии Ленкинохроники был снят документальный фильм «Сбор ленинградскими верующими средств на танковую ко­лонну имени Димитрия Донского и эскадрилью имени Александра Невского».   Его автор, фронтовой кинодокументалист Н.А. Сотников, вспоминал: «Это был приказ, боевое задание и, как мне намекнули, задание правительственное. Фильм предназначался для показа за рубежом, цели имел пропагандистские, должен был способствовать открытию второго фронта. <…> С самого начала фильму были созда­ны максимально привилегированные условия — и не только по воен­ным, блокадным меркам. <…> Любая моя просьба по этому фильму воспринималась как приказ. А консультантом мне было рекомендован опригласить самого митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия». Владыка принял съемочную бригаду утром в Никольском соборе, и в тот же день около полудня состоялась съемка сбора пожертвований в этом храме. По свидетельству Н. Сотникова, его удивило, сколько верующих пришли внести свою лепту в оборону родного города и страны.

В Ленинграде городское руководство с большей охотой шло на­встречу просьбам верующих. Важной вехой во взаимоотношениях государства и Церкви в блокированном городе стало 1 мая 1943 г . В этот день была введена новая «Инструкция об отнесении населе­ния к группам снабжения при выдаче продовольственных и промто­варных карточек». Служители культа были приравнены в ней к советским служащим, а ведь в 1918-1937 гг. они относились к так называемым «лишенцам». 3 мая 1943 г . приходской совет Никольского собора обратился в Ленгорисполком с ходатайствами: об установке в квартире митрополита Алексия при соборе телефонного аппарата и о выдаче пропусков «На право хождения по улицам во время воз­душной тревоги для работы в храме» трем священнослужителям и председателю «двадцатки». Вскоре оба разрешения были получены. Летом комендант Князь- Владимирского собора Л. Парийский впервые исполнил ответственное поручение властей — с 5 июля по 26 августа он был командирован в южные районы Ленинградской области (частично освобожденных от оккупации) с целью получения пред­ставления о религиозной жизни в них. Позднее — в 1944 г . подобные задания священно- и церковнослужители выполняли неоднократно.

Глубокие изменения в жизни Русской Церкви начались после официального приема в Кремле 4 сентября 1943 г . И. Сталиным и В. Молотовым митрополитов Сергия, Алексия и Николая. 8 сентября в Москве состоялся Собор епископов, на котором 19 иерархов единогласно избрали Патриархом Московским и всея Руси митро­полита Сергия. Собор также обратился к христианам всего мира с призывом объединиться для окончательной победы над фашиз­мом. Митрополит Алексий принял самое активное участие в пред­соборной деятельности и выступил на Соборе с докладом «Долг христианина перед Церковью и Родиной в эпоху Отечественной войны». 12 сентября произошла интронизация Патриарха, а через неделю в он приветствовал прибывшую из Великобритании делега­цию Англиканской Церкви. Все 10 дней пребывания делегации в СССР с ней был митрополит Алексий. Как постоянный член созданного при Патриархе Свящ. Синода Владыка являлся ближайшим помощ­ником Первосвятителя и играл активную роль в установлении меж­дународных связей Русской Церкви, возобновлении в сентябре 1943 г . выпуска «Журнала Московской Патриархии». Митрополит Алексий не только был членом редакционной комиссии журнала, но и активно сотрудничал с ним как автор, опубликовав в первых же номерах две свои статьи.

Подавляющая часть населения Ленинграда положительно отнес­лась к сближению правительства с Церковью. Но при этом многие объясняли этот факт давлением, которое оказывали на СССР союзни­ки. Интеллигенция оценила политический смысл маневра Сталина как шаг, направленный на консолидацию общества в ходе войны, а также выбивающий один из козырей нацистской пропаганды. Молодежь же оказалась в основном дезориентирована, поскольку выросла в антирелигиозном государстве. В 1943 г . Ленинградское Управление НКГБ переслало в Москву специальную сводку «характерных высказываний населения Ленинграда в связи с при­емом товарищем Сталиным митрополитов Алексия, Сергия и Николая». Духовенство северной столицы восприняло прием Сталиным митро­политов с большой надеждой, как изменение стратегического курса «всерьез и надолго». Это видно из другой секретной сводки Управле­ния НКГБ, содержащей высказывания священнослужителей.

С осени 1943 г . представителей ленинградского духовенства стали привлекать к участию в общегородской общественной работе. Так, протоиерей П. Тарасов участвовал в деятельности городской специ­альной комиссии, а протоиерей Н. Ломакин — в городской и областной Комиссиях по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков (в дальнейшем он выступил в качестве свидетеля обвине­ния на Нюрнбергском процессе). Митрополит Алексий вел переговоры о подготовке и издании книги о патриотической работе в Ленинград­ской епархии в годы войны (в итоге книга не вышла). А 11 октября 1943 г . впервые за все годы советской власти 12 ленинградским свя­щеннослужителям были вручены правительственные награды ­медали «3а оборону Ленинграда».

Позднее этой медалью наградили еще несколько клириков, но отнюдь не всех. Всего же правительственные награды получили 24 ле­нинградских священнослужителя, в том числе 12 — две медали: «3а оборону Ленинграда» и «3а доблестный труд в Великой Отечест­венной войне». Награждены были и несколько десятков церковнослу­жителей. Происходили и другие перемены. Военнослужащие Ленин­градского фронта, в том числе офицеры, стали посещать богослужения в храмах города (известно, что на некоторых богослужениях в Николь­ском кафедральном соборе присутствовало командование фронта во главе с маршалом Говоровым) и даже порой прислуживать в церк­ви. 14 декабря 1943 г . созданный в этом году Совет по дела Русской православной церкви разрешил Ленинградскому митрополиту иметь технический аппарат, и 15 апреля 1944 г . в здании Никольского собора открылась епархиальная канцелярия.

Религиозный фактор сыграл существенную роль в обороне города. Действовавшие во время блокады 10 православных храмов активно способствовали мобилизации материальных средств и духовных сил ленинградцев. Проявления патриотической деятельности Русской Церкви были очень многообразны: морально-нравственное влияние (через послания, обращения, проповеди); сбор денежных средств (в Ленинградской епархии в общей сложности около 17,5 млн.), дра­гоценностей, медикаментов, одежды, продуктов в фонд обороны; служба церковнослужителей в рядах действующей армии и участие в партизанском движении; помощь раненым бойцам шефством над госпиталями и созданием санитарных пунктов; участие в сооружении оборонительных укреплений, организации противовоздушной оборо­ны и т.д. Личным примером духовенство Патриархии призывало народ к мобилизации всех сил в помощь обороне и укреплению тыла. Это не могли не учитывать ленинградские власти, их церковная политика начала меняться еще до кардинального изменения общего­сударственного курса. В то же время, «потепление политического климата» затронуло не все религиозные движения. Оппозиционные советской церковные группы продолжали выявляться и репрессиро­ваться органами госбезопасности. В целом же к моменту освобожде­ния Ленинграда от вражеской блокады взаимоотношения властей и православных общин города существенным образом изменились, начинался качественно новый этап церковной жизни и деятельности.

С первых дней оккупации западных районов Ленинградской области значительная часть православного духовенства стала активно участвовать в патриотической деятельности, так или иначе оказывая сопротивление нацистскому «новому порядку». Формы этого сопротивления были очень разнообразны. Целый ряд священнослужителей активно помогал парти­занам. Используя свой сан и определенное доверие со стороны оккупантов, они собирали разведывательную информацию, участвовали в подготовке диверсий и т.п. Значительно больше священнослужителей предоставляли партизанам пищу, одежду, ночлег. Некоторые священники вели активную антифашистскую пропаганду и агитацию: произносили патриотические проповеди, распространяли в храмах послания митрополита Ленинград­ского Алексия и Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия, советские газеты и листовки. Другие отказывались служить молебны в честь германской армии, призывали население сопротивляться насиль­ственной эвакуации немцами. Многие священники собирали среди веру­ющих или жертвовали личные средства в советский фонд обороны. Исто­рик Б.Н. Ковалев в своей монографии указывает, что на оккупированной территории Ленинградской области таких было больше половины от об­щего числа служителей культа. Наконец, часть священников молилась о победе русского воинства над захватчиками. Конечно, невозможно разгра­ничить все эти виды патриотической деятельности, некоторые батюшки осуществляли все или большинство из них, другие — часть, третьи — что­-либо одно. Но в любом случае они подвергались смертельной опасности и порой отдавали за Родину свою жизнь. Более 10 священнослужителей северо-западных епархий были казнены оккупантами.

Начало участия в движении сопротивления некоторых священников было связано с тем, что они специально остались на оккупированной территории по заданию советской разведки. В целом документы свиде­тельствуют, что помощь партизанам на оккупированной территории Ленинградской области оказывали несколько десятков священнослужи­телей. Лишь в районе, где действовала 5-ая партизанская бригада, в основ­ном через Церковь население добровольно сдало 1200 тыс. руб. на танко­вую колонну «Димитрий Донской!». Еще к 40-летию Победы 1985 г . среди священно- и церковнослужителей Ленинградской епархии было несколько человек, например, протоиерей Иоанн Ивановский, награжденных

медалью «Партизану Великой Отечественной войны!», а из них — старо­ста Серафимовской кладбищенской церкви Н.К Раина, воевавший в рядах партизанской бригады им. Кирова и награжденный орденом Красного Знамени, даже написал небольшую книгу об участии духовенства в пар­тизанском движении. В архивных документах сохранились сведения и об отношении советского командования к священникам-партизанам. Так, 16 февраля 1944 г . при взятии г. Луги советскими войсками генерал Лоба­нов вызвал в с. Заозерье ранее помогавшего партизанам протоиерея Михаила Образцова и предложил ему в присутствии населения окрестных деревень, работников штаба и красноармейцев отслужить благодарствен­ный молебен за одержание победы. После молебна генерал публично поблагодарил священника за антифашистскую деятельность.

Примечание: При подготовке доклада были использованы неизвестные ранее документы Цент­рального государственного архива Санкт -Петербурга. Архивов Управлений Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Санкт -Петербургу и Ленинградской области, Новгородской, Псковской областей   Федерального архива в Берлине.