Если подпевание мешает пению
Сразу оговорюсь – видеоиллюстраций к этой статье у меня нет только потому, что в нашем храме у нас с прихожанами общий язык – они подпевают там, где их к этому приглашает либо о. Сергий, либо я. Но прежде в своей практике я с этим встречался неоднократно, поэтому поделюсь с коллегами своими соображениями.
Начну очень издалека.
В 70-х годах прошлого века мы, молодые и гениальные фольклористы-музыковеды (Андрей Кабанов, Митя Покровский, да я – сотрудники Фольк. Комиссии СК РСФСР) занимались анализом функций голосов в казачьей протяжной песне. А наткнулись на функциональность распределения «ролей» вообще в любой замкнутой группе. Эти «роли» люди исполняют, руководствуясь не только своей квалификацией, но что важно – своими психологическими установками. Не буду перечислять все роли, остановлюсь на основных.
1. Лидер – человек, организующий группу. Он несёт ответственность за то, что в группе происходит.
2. Сублидер – человек, подчиняющийся лидеру. Через него (а чаще – через группу сублидеров) лидер реализует себя как лидер.
3. Контр-лидер – человек, оспаривающий право лидерства. Как и лидер, это единичная особь в коллективе. Очень любопытная фигура: спорщик, оппонент, нонконформист, диссидент. Интересна эта функция ещё и тем, что… укрепляет лидера необходимостью постоянной борьбы с ним, нехорошим. Но вот что интересно: внутри группы такой человек может иметь достаточный авторитет… но ответственности за общее дело группы он не несёт, в отличие от лидера.
А вот теперь позвольте спроецировать эти функции на картину пения в храме. Можно и в небольшом замкнутом организме клироса выделить эти функции – властный регент, добропорядочные послушные певчие… и некая вредная альтуха Марьванна, которая постоянно долбает регента за то, что он не знает устав (не умеет дирижировать, фальшиво поёт). Но это – внутриклиросные проблемы, достойные написания отдельного развёрнутого трактата каким-нибудь замечательным регентом/богословом/писателем. Нас же интересует общенародное пение в храме, и моя задача – показать, как и среди прихожан проявляются эти три основные функции.
Лидером в общенародном пении выступает обычно либо диакон, либо регент. Он может объединить свой клирос с прихожанами, может петь только с прихожанами – об этом шла речь в предыдущей статье.
Сублидеры – это прихожане храма, которые слушают пение хора молча, но если по традиции они видят сигнал от лидера или слышат хорошо знакомый напев в шаблонном звучании, то подпевают, как могут – кто-то погромче, кто-то потише. Важно отметить, что громкость их подпевания зависит не от технологической квалификации, а от психологического комфорта.
Но и в среде прихожан встречается тип «контр-лидера». Это, как правило, один человек. Он зачастую поёт и тогда, когда его об этом просят, и тогда, когда не просят. Любое песнопение – обиходное, авторское, неважно,- приобретает в своём звучании ещё один голосок, украшающий эту партитуру против воли автора и регента.
Мотивация предельно простая: «Я не хуже лидера, и постоянно это обязан доказывать. Ещё неизвестно, кто больше достоин петь на этой службе – я, благочестивый (-ая) прихожанин (-ка), или эти презренные концертники, которые в храме только деньги сшибают, а до простого народа и молитвы им и дела нет». Или что-нибудь в этом же духе.
Люди такого склада, как правило, не понимают, что они мешают не только хору, но и прихожанам, и духовенству. Любой нормальный прихожанин хочет слышать либо хор, либо общенародное пение, но не хор с «самопальным» солистом. Думаю, что многие согласятся со мной — такие ситуаци не украшают службу.
Как «отсечь» солиста? Приведу наработанные рекомендации, как мягкие, так и жёсткие:
Если хор поёт с «пристегнувшимся» солистом, то задача регента – обеспечить для него наименее благоприятные условия следовать хору. Наилучшим инструментом для этого является темпоритм песнопения. Чуть дольше задержать долгую ноту, или наоборот, укоротить её, сделать глубокую цезуру – короче, как можно отчётливее спровоцировать расхождения между хором и солистом. Хороший музыкант сделает это без особого труда, а слабый – тот будет возмущаться, переживать, но непроизвольно тащить песнопение в том же темповом ритмическом режиме, что и солист.
Помню, как мой педагог рассказывал мне об одном курьёзном случае в консерватории в 30-х годах, на концерте Деборы Яковлевны Пантофильничецкой. Ведущая объявляет: Григ, «Песня Сольвейг». Оркестр играет вступление, но за полсекунды до пения вдруг в зале поднимается какая-то тётка и начинает петь вместо Деборы Яковлевны! В полный голос, и довольно выразительно. И вот что интересно – оркестр продолжал играть. То есть, в каком-то смысле стал «соучастником» выходки скорбноглавой слушательницы.
Это я к тому вспомнил, что при бесконфликтном соседстве хора и солистки из публики (дамы в этом гораздо чаще замешаны) хор невольно воспринимается как «союзник». Вот поэтому в интересах регента сделать расхождение максимально очевидным. Звуковысотность отпадает, значит – темпы.
Как правило, этого хватает. Поймав на себе укоризненные взгляды соседей, или даже услышав чьё-то шиканье, выскочка, наконец, соображает, что его не воспринимают как неформального лидера ситуации, и успокаивается. Но бывает, что и это не помогает.
Пример пятилетней давности уже в нашем храме. Однажды на престольный праздник (храм, конечно, битком, и свои, и гости) пришел один чудаковатый седобородый старичок, встал перед Царскими вратами на колени, приподнял ручки (видать, очень хотел походить на один известный образ преп. Серафима), и простоял так всю службу. Всё бы ладно, Бог с ним, стоит и стоит. А когда я с народом запел «Верую», слышу – что такое?! Каша звучит!!! Стал прислушиваться, где эпицентр расхождения темпа. Так и есть – этот чудотворец довольно пронзительно, с закрытыми глазами тащит полхрама в своём шаблоне. На меня, конечно, ноль внимания, медитирует, короче.
Я тогда понял, что если не спасу ситуацию радикальными средствами, то песнопение развалится окончательно. Вот что я сделал: продолжая петь в своём темпе, ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО пошёл по солее, встал напротив дедули, опустился перед ним на корточки, и ласково глядя на него, стал голосить гораздо пронзительнее. Куда ему против моего фольклорного прошлого! Открыл глазки, испуганно на меня поглядел… и замолчал.
И вот что интересно: меня потом прихожане наши благодарили. Этот дедуля, оказывается, по разным храмам ходит, и везде изображает одно и тоже – и внешне, и голосом. Но у нас он, кстати, больше не появлялся.
Осадить «контр-лидера» можно очень разнообразными способами. Рассказывает А.В. Шиповальников, профессор св. Владимирской духовной семинарии (Пенсильвания):
В одном храме была прихожанка, которая постоянно «помогала» не хору, а духовенству. Возгласы подсказывала свистящим шёпотом, надоела всем изрядно. И вот однажды протодиакон начал читать Евангелие: «Во время оно, вниде Иисус…» (и делает маленькую паузу). Бабуля тут как тут: «…в весь некую». Протодиакон поворачивается к ней, суёт под нос рельефную дулю и гудит: «Во тебе! Во Вифанию!» Говорят, помогло – стала остерегаться.
И только если все ваши средства исчерпаны, а запевала никак не уймётся (это может повторяться от службы к службе), рекомендую прибегнуть к радикальному средству – обратите внимание духовенства на мешающего вам солиста. Пусть послушает повнимательнее расхождение в трактовке Всенощной Архангельского между вашим хором и его оппонентом (помните, как это расхождение сделать наиболее выразительным?). Думаю, что батюшка примет вашу сторону.
Также вы можете попросить кого-нибудь из знакомых вам прихожан, чтобы они ОТ СВОЕГО ИМЕНИ сделали замечание солистке. Это должно подействовать – в задачу контрлидера не входит входить в оппозицию к сублидерам.
Правда, про одну свою выходку я вспоминаю со стыдом, хотя тогда, лет 20 назад, никакого стыда не испытывал. После службы, на которой одна прихожанка старалась мне подпевать, в этом храме по традиции совершался чин «расхода». Перед Богородичной иконой встали прихожане и запели «Царица моя преблагая», «Под Твою милость», «Радуйся, радосте наша» – обычный набор общенародных песнопений. Разумеется, запевала та самая тётушка, которая мне «помогала» на службе. Я тогда встал в метре от неё и стал громко подпевать – не только в своём темпе, но и на полтона выше. Она на меня потом напустилась – почему я ей мешаю? Я ответил тогда, что я теперь ей всё время буду «помогать», как и она мне. Подействовало. Больше она мне не подпевала. А потом стало стыдно – это же я ей вроде как отомстил!
В следующей статье поговорим о более сложной задаче – про участие прихожан в богослужении.
