Священник, писатель, автор книг рассказов «Плачущий ангел» и «Преодоление». Книга Плачущий ангел» заняла первое место на конкурсе «Просвещение через книгу».
Сколько радости было, мамочка нашлась. Так хоть и голодные, но радостные спать легли. А утром на Пасху выходит мамка из дому, а на крыльце целый узел еды. Она нас будить. Так-то обычно старалась, чтобы мы подольше поспали, чтобы есть не просили, а тут счастливая такая: «Вставайте, детки!»
Каждое воскресенье я прихожу к нему домой и причащаю. Раньше мы о чём-то разговаривали, теперь нет. Причащаю и ухожу. Ухожу с чувством глубокой вины перед ним, перед его болью и тем, что не могу помочь.
Я повернулась и увидела молодого человека в рясе и с крестом на груди. Священник. Ну, а пусть даже и священник, раз никто больше со мной не заговорил. И всё ему рассказала, и о маминой болезни, и о том, что в Бога не верю, а мамка просит о ней молиться. А как просить помощи у того, в кого не веришь? И что я комсомолка и не хочу врать. И что без мамки меня отправят в детский дом. Всё выложила.
Мы целый день гуляли с ней по Москве, а когда наконец подошли к памятнику Владимиру Семёновичу, она вдруг запела. Негромко, вполголоса, но очень трогательно. Оказывается его песни могут пробираться в самую душу и долго в ней ещё оставаться, даже если их не хрипеть, а петь тихим женским голосом. Тем более, если это песни о любви. А я смотрел на мою спутницу и не мог отвести глаз. Так я остался в России.
Подошёл к нему и начал расспрашивать, где тот воевал, на каком фронте. И помнит ли он тот день, когда вдруг все, кто был рядом с ним, оказались убитыми, а ему повезло остаться? Оказалось, переводчик отлично помнил тот случай. — Это я тогда в тебя не выстрелил.
Мы и пошли. Спускаемся в метро, — а идём в облачении с крестами, монахи в клобуках, — и замечаем, как множество арабов разбегается от нас в разные стороны. Заходим в вагон, — арабы вылетают из вагона как пробки. Так вокруг нашей группы образовался вакуум.
Беда случилась совсем недавно, даже пробка не успела образоваться. Иногда так бывает, большая машина с прицепом неожиданно начинает складываться, образуя так называемые «ножницы», и горе её маленьким соседям, оказавшимся рядом. В тот раз не повезло водителю «Жигулей-девятки», хотя сам автомобиль почти не пострадал.
Рядом со мной, буквально, в соседнем подъезде много лет жил человек, а умер, и я даже не могу представить, как она выглядела. Ну, как? Наверное, как и все опустившиеся личности. Но и такой она старалась делать другим что-то доброе, хотя бы для своих же товарищей по несчастью...
