Главная Архимандрит Арсений (Митрофанов)

Архимандрит Арсений (Митрофанов)

Архимандрит Арсений (Митрофанов)

Архимандрит Успенского Святогорского монастыря Харьковской губ., сын купца, род. в г. Ливнах, Орловской губ., ум. 12-го октября 1859 г. Рано почувствовав влечение к иноческой жизни, он, однако, по требованию матери, до 1832 года, для поддержки семьи, занимался торговлею. В июле 1832 г. он отправился в первое свое путешествие по святым местам русским и посетил Саровскую пустынь, Троице-Сергиеву лавру и Соловецкий монастырь, где прожил с сентября 1832 г. до апреля 1833 г., исполняя различные послушания. Вернувшись домой, он снова должен был заняться торговлей. Осенью 1834 г. поступил в число послушников Глинской пустыни. В 1835 г. предпринял второе путешествие на Афон и в Иерусалим. Возвратившись в Глинскую пустынь, 29-го июня 1839 г., принял постриг в монашество с именем Арсения, в том же году рукоположен в иеродиакона, а в 1841 г. — в иеромонаха. 21-го апреля 1844 г. Арсений, с 12-ю братиями Глинской пустыни, вызван был на настоятельство в возобновляемый Святогорский монастырь, с званием игумена. В 1850 г. возведен в сан архимандрита, и неусыпными заботами своими привел вверенную ему обитель в цветущее состояние, как со стороны внешней — красотою зданий и хозяйственными заведениями, так и со стороны внутренней, духовной — введением в ней строгого устава и всех чиноположений Глинской пустыни. После него осталось в рукописи «Подробное описание путешествий по св. местам России, Афона, Синая и Палестины, совершенных в 1832—1836 гг. Глинской Богородицкой пустыни послушником Алексием Митрофановым». «Душеполезное Чтение», 1869 г., № 4. — «Собрание мнений и отзывов Филарета, митроп. московского» (по указателю). {Половцов} Арсений Митрофанов архим. 1850 г., возобновитель Успенск. Святогорск. мон., † 1859 г. {Половцов}

«Не осуждай – сим спасешься» Из воспоминаний о приснопамятном старце иеромонахе Серафиме Саровском
В первый раз пошел я к старцу Серафиму с мыслью и намерением получить от него наставление и душеполезный совет в своем настоящем положении, несказанно смущавшем меня своей неопределенностью. С одной стороны, давний обет и влечение сердца твердили мне, отложив все мирское, житейское, идти по пути иноческого жития; с другой, – любовь к родительнице и брату внушали тревожную мысль, что я им еще необходим.