Если при жизни бездомный еще может расчитывать хоть на какую-то помощь, то после кончины его, как правило, ждет лишь безымянная могила. Кто помогает таким людям отправиться в последний путь: организует отпевание и похороны? А, главное, почему это не всегда так просто? Мы хотели просто поговорить о проблеме, но потому поняли — лучше рассказать истории самих людей.
О них «Фоме» рассказала Светлана Харитонова, социальный работник Службы помощи бездомным Комиссии по церковной социальной деятельности при Епархиальном совете Москвы.
Первого человека мы с Натальей Галенко похоронили три года назад. Вячеслав лежал в самой обычной палате самой обычной больницы, где рядом с бездомными лечились обычные москвичи.
Вячеслав
Одного из пациентов больницы навещала женщина, которая попросила прийти к своему заболевшему знакомому, батюшку — иеромонаха Василия (Ильина) из Данилова монастыря. К моей большей радости, услышав о том, что к соседу придет священник, Вячеслав изъявил желание приступить к Церковным Таинствам.
Отец Василий пришел, – исповедовал, Причастил, принес Евангелие, гостинцы. Потом пришел еще раз.
Затем у Вячеслава ухудшилось состояние, обнаружилось еще одно очень тяжелое заболевание, его перевели в другую больницу, где он и скончался. Мы позвонили отцу Василию, попросили помолиться за усопшего. И именно отец Василий сказал, что умершего нужно обязательно похоронить по православному обряду, как христианина, тем более он незадолго да смерти принес искреннее покаяние.
С родственниками Вячеслава я попыталась связаться, когда он еще был жив. К сожалению, все семейные связи уже давно были разрушены. Вячеслав пятнадцать лет не жил в семье, с женой был в разводе. Когда я позвонила ей, спросила, не хочет ли она проститься с бывшим супругом, которого вот-вот не станет, она, по вполне объяснимым причинам, не захотела этого сделать.
Пока подопечный лежал в больнице, удалось восстановить ему паспорт, мы возили его в УФМС. И, когда Вячеслав умер, паспорт этот остался у меня на руках.
Морг больницы выдал справку о смерти, затем я отправилась в ЗАГС, сдала паспорт и получила свидетельство о смерти. Гроб мы купили прямо в морге, у них же заказали автобус. Затем позвонили на кладбище, узнали, где есть свободные места. Администрация кладбища разрешила похоронить нашего подопечного как моего родственника.
Отец Василий отпел Вячеслава, мы его похоронили и продолжаем ходить к его могиле.
Ольга
С родственниками не всегда все получается гладко… Два года назад я отправила домой на поезде одну из своих подопечных, Олю. Потом мне звонила ее мама, благодарила. И сама Ольга часто звонила. Они меня поздравляли с Новым годом, с Рождеством, с Пасхой.
Через два года, к сожалению, Оля вернулась в Москву. Где вскоре и умерла. Чтобы ее похоронить здесь, мне нужно было, чтобы родители Оли выслали нотариально заверенную доверенность на меня. Сами они, пожилые люди, приехать в Москву не могли.
Доверенность они не выслали. Видимо, потому, что не доверяли, как это странно не звучит. Олин отец сказал: «Вы потом с меня потребуете денег, потраченных на похороны». Я попыталась объяснить, что, когда два года назад мы отправляли им живую Олю, покупали ей билет на поезд, одевали, давали с собой какие-то вещи, то ничего от них не требовали.
В итоге – доверенность мне так не выслали. И отпеть ее заочно родители в местном храме тоже отказались: «Света, отпойте ее там у себя, в Москве».
Отпевал ее вновь отец Василий. Похоронить так, как принято, не удалось из-за отсутствия доверенности, и – каких-либо документов у Оли. Мне категорически отказали, объяснив, что у меня нет права ее опознавать, хоронить, что все это должны делать ближайшие родственники. Государство похоронило Олю как неизвестную, неопознанную. Но все-таки по-христиански.
Андрей
Почти шесть месяцев назад умер один из наших подопечных – Андрей, который когда-то жил в Туркмении. Наше знакомство произошло в больнице, где ему ампутировали ногу. Тогда мы еще не знали, что у него – онкологическое заболевание. Через некоторое время, когда был поставлен страшный диагноз, его стали лечить в онкологическом центре. Следующим этапом стал хоспис. У Андрюши не было даже российского гражданства… Но мы успели через консульский отдел посольства Туркмении в России (с которым мы много лет сотрудничаем), сделать ему паспорт. Занимался этим наш социальный работник Андрей Михайлович Кузнецов.
Однажды у нас с Андреем состоялся непростой разговор, в ходе которого я с трудом подбирала нужные слова. Я спрашивала, что он думает по поводу своих похорон. Не будет ли против, если мы займемся его проводами в последний путь. Он был так рад, что мы это ему предложили…
За сутки до смерти Андрей причастился. К нему приехал протоиерей Андрей Черняев (священник, которые поддерживает наше служение много лет). Андрей Касимов к тому времени уже не мог даже глотать (не было глотательного рефлекса).
Мы все (батюшка, Андрей Кузенецов, я) стали свидетелями чуда: человек, который не мог принять даже воду, — Причастился. Вскоре его не стало.
Надежда
Моя подопечная Татьяна вместе со своей мамой находилась в Центре социальной адаптации «Люблино». Ситуация у них была сложная, история с утратой жилья запутанная. Решение их проблем требовало приложения немалых сил и времени. Через какое-то время раздался телефонный звонок, и Татьяна, плача, сообщила, что ее мама скоропостижно скончалась в больнице. А у Татьяны, не то, что средств похоронить, у нее на тот момент и паспорта не было, как и у Надежды, ее мамы.
«Не могли бы вы мне помочь, похоронить маму?», — спросила Татьяна. Я поговорила с нашим руководством и решили, что, конечно, будем хоронить.
Сложность заключалось в том, что формально женщина была не опознана — у нее не было документов. Центр социальной адаптации «Люблино» обратился в местное отделение полиции. Пришел участковый. Вместе с женщиной, которая жила в ЦСА, знала Татьяну и Надежду и имела паспорт, провел опознание. С протоколом опознания, в морге нам разрешили забрать и похоронить умершую.
Мы знали, что Надежда – крещеная, так что сомнений в необходимости отпевания – не возникало. Так получилось, что отпевали ее заочно.
Антон
У Антона Алипова – с детства сложная судьба. Но он смог выправиться, уже устроился на работу. Но этим летом случилась беда – он утонул. Нырнул и не вынырнул. Был крещеный, исповедовался, причащался.
Поскольку утонул в Балашихе, его отпел местный батюшка отец Антоний. Похоронили Антона на том же кладбище, где и других наших подопечных.
Бывает сложно: чего – то не знаешь, иногда, просто – не успеваешь. Все-таки главная наша задача – помощь бездомным в больницах. Там мы работаем с очень немощными людьми.
Похороны – чрезвычайно трудоемкий процесс. Пока нам по силам провожать в последний путь тех людей, кого мы хорошо знали, кто стал нам почти как родственники. Или – хороним по просьбе тех людей, которых знаем, как было с Татьяной и ее мамой Надеждой…
У нас появились помощники и благотворители: одна из компаний, оказывающих ритуальные услуги, жертвует нам при похоронах гроб, крест и другие ритуальные составляющие, иногда предоставляет автобус. (ГУП «Ритуал»). На Перепеченском кладбище сотрудник Константин старается всячески помочь. Мы очень благодарны им.
Я прошу всех, кто будет читать эти строки, помолиться об усопших упомянутых в этой статье: за Вячеслава, за Надежду, за Ольгу, за Андрея и Антона, а также за Ирину и Андрея о которых в статье не упоминается. Я называла подлинные имена. У наших подопечных, как правило, за плечами очень сложная жизнь. Им очень нужна молитва.
А если у кого есть возможность, можно прийти на кладбище присмотреть за могилой, поправить покосившийся крест, прибраться. Это тоже будет делом милосердия.