Благими намерениями
Мама воспитывала меня строго — так мне казалось. Однако всегда говорила о том, что в наше время невозможно жить так, как жили раньше, невозможно сохранить невинность до брака. Поэтому здесь важны два момента: не подцепить болезней, и не «принести в подоле» — значит, не забеременеть вне брака. При этом мама четко определила, что половую жизнь можно начинать в 18 лет, потому что это нормально с медицинской точки зрения, безопасно для женского организма, и даже полезно. Кроме того, мама, как безусловный авторитет для меня в детстве и юности, внушала, что всем мужчинам мне непременно нужно нравиться, независимо от моих планов на них, хороший-плохой, нужен-не нужен, старый-молодой. Просто для самоутверждения, как говорится — для икебаны.
Она часто комментировала чьи-то взоры в мою сторону, мы придумывали способы «заарканить», привлечь внимание юноши, «влюбить в себя». В какой-то момент, когда появился юноша, который маме понравился, а я была в состоянии нелепой в него влюбленности, мама сказала — берем: у него квартира, состоятельные родители, вот-вот получит высшее образование, его устроят на хорошую работу. БЕРЕМ! Как? Очень просто – беременеем. Так сказала мама, которую я не то чтобы беспрекословно, но в определяющих моментах слушалась.
Мне было 19 лет. Что и говорить — я легко получилась «в положении». Молодой папаша, узнав о своем новом статусе, был не в восторге, да просто в шоке. Его поведение знакомо, наверное, всем женщинам, которые сделали аборт: «Это не моя проблема». Но вдруг во мне что-то встало стеной — на аборт не пойду! «Чего, думаешь, Бог поможет? Смешная», — сказал он.
Я в то время была, как многие в наши дни, полуверующей, то есть причащалась давно, с началом нового витка жизни в храм и не заглядывала. И вот — 8 недель беременности. Отец ребенка отказался от ответственности. Мама, с которой эта беременность, по сути, и была запланирована, была уверена: «Никуда не денется, забеременеешь — женится». Увидев совсем иной поворот событий, стала настаивать на аборте. Причем делать она стала это так жестоко и просто. Ничего подобного от нее я не могла ожидать. Каждый Божий день она с утра говорила о том, как все будет плохо, когда я рожу — ни мужа, ни образования, ни денег, ни работы; а к вечеру – ну, ладно, справимся. Это хорошо — внук, малыш, мы так ждем с отцом.
Таким образом, каждый день я ревела навзрыд. От того, что было жалко ребенка, оттого что бросил юноша, что все будет так плохо, родители преклонных лет, а я без работы и т.д… Я быстро набирала вес, и однажды мама сказала: «Да у тебя там двойня! Иди на аборт! Что ты будешь делать с двумя?» Но каким-то чудом я вцепилась в своего малыша. Хотя когда мама говорила — аборт, я ревела от беспомощности, безысходности, готова была биться головой о стену, и не мысля о том, что дам убить своего ребенка.
Прошло не так много времени, началось кровотечение. Затем — боль, «скорая», госпитализация. Врач неотложки спрашивает: «Если что, ребенка сохранять?» Мама: «Сохранять, конечно, сохранять!!!», — и плачет. Мне было тошно от такого ее лицемерия.
Выкидыш произошел самопроизвольно, на утро я уже не была беременна. Мама плакала у моей кровати, а меня снова тошнило от вранья.
После выписки дома она сказала, что специально сделала все, чтобы я потеряла ребенка, и не жалеет об этом. «Ну, что бы ты делала? Куда бы подалась?» И правда, потом я уехала из города поступать в театральное училище, закончила его, вышла замуж, родила сына, а вскоре и еще одного. Все как будто славно. Мама гордилась, что я работаю на телевидении, меня узнают на улице. Но однажды я спросила ее: «Ты не жалеешь о том, что помогла моему ребенку умереть?» Она сказала: «Нет».
Мне стыдно, что я не смогла защитить своего малыша. Когда слышу, что некая женщина сделала аборт под давлением окружающих, хотя уже так любила своего ребенка… не очень верю. Потому что если любишь — не убьешь. Моя старшая сестра погибла в юности, и моим родителям пришлось ждать, пока вырасту я, и они смогут понянчить внуков. Я — поздний ребенок, поэтому ждать пришлось долго. Первенца моего не стало. А следующие мои два сына растут вдали от
бабушки и дедушки.
Так сложилось, что эти 9 часов на поезде они не могут преодолеть и младшего внука, которому уже полтора года, еще не видели ни разу. Мама страдает и плачет. Может быть, потому, что когда-то уже высказала свое нежелание иметь внуков? И теперь это просто реализуется. Бойтесь таких своих желаний…
Милые мамы взрослых дочерей, прошу вас, если вы вмешиваетесь в их жизнь, делайте это только во благо. Только не то благо, которым вымощена дорога в ад. Думайте о душе. Страшно потом понимать, что твой самый близкий друг — мама — убила твоего ребенка, и не жалеет об этом даже по прошествии многих лет.
