Восемь лет назад мне позвонил один бывший спецназовец. Говорит: «Аня умерла». Я даже сразу не понял.
… Бывший спецназовец, жил в своем доме возле цыган, дружил с ними, помогал развозить и прятать героин. Цыгане ему доверяли. Дочь его, Аня, стала колоться. Когда-то всерьез тренировалась, мастер спорта. Превратилась в свинью. Стала торговать героином. Попала к нам. Мы уговорили ее закупиться и через нее поймали несколько мощных цыган в Чкаловском. Осталась у нас. Бросила колоться. В это время начал колоться ее младший брат Игорь. Я выдернул отца.
— Ты, — говорю, — угробил всю семью. Ты сам-то понимаешь за что это тебе?!
Потупился.
Но продолжал дружить с цыганами. Однажды приехал ко мне, прошел через охрану, поднялся и вывалил на стол 4 килограмма тротила.
— Забери, — говорю, — мне не надо.
Он отвечает:
— Цыгане собирались. Предложили мне полтинник за тебя.
Я говорю:
— А ты что?
— А я, — говорит, — сотку попросил.
— Что цыгане?
— Думают.
Потом, в 2003, когда разгромили женский реабилитационный центр, Аня вернулась в поселок. Снова начала колоться. Подхватила ВИЧ. Забеременела. Родила дочку. Заболела. Я сам договаривался с операцией. Спасли. Через некоторое время брат ее начал торговать наркотиками. Мы отследили, когда он повез в Тагил. Его арестовали. Родители взвыли. Прибежали ко мне.
Я говорю:
— Нет. Я не буду заступаться, я точно знаю, что он торговал. Я могу заступиться даже за нарколыгу, но не за наркоторговца.
— Он не торговал…
— Мне не рассказывай.
— Но Аня ведь вам помогала…
— Не путай. Она себе помогала. Она поэтому и не сидит.
Они ушли.
……..
Отец Аниной маленькой дочки тоже был нарколыга, и через некоторое время после рождения ребенка скончался. А Аня, два года до смерти, жила с бывшим ментом из Железки. Он тоже дружил с цыганами, и тоже торговал наркотиками. А маленькая дочка его любила и считала отцом. И когда Аня умерла, он продолжал жить с Аниной дочкой в их доме, вместе с тещей и тестем. И торговал героином. Думаю, что они знали.
Через несколько лет, в результате очень сложной операции, мы его закрыли со ста граммами, и он нам отдал еще нескольких цыган.
И вот маленькая девочка осталась одна. Ее дед, бывший спецназовец, из дома ушел и запил. Бабушка, время от времени, приходила ко мне за помощью, и жаловалась на жизнь. Она осталась одна с внучкой. Аня умерла, Игорь сидит, муж пьет.
Потом она умерла. Через некоторое время умер спецназовец. И маленькая девочка осталась одна. Но в это время уже освободился Игорь. Он вышел по УДО и уже не кололся. Устроился на работу, женился на хорошей девчонке, и они забрали девочку к себе.
И вот веду прием. Приходят две красивые женщины — одна старше, одна моложе. И с ними красивая девочка-подросток. И видно, что она другая. И я ее узнал. Она очень похожа на Аню. И никого у нее не осталось из родни, кроме дяди Игоря, которого она толком никогда не знала, потому что пока она росла, он сидел. А эти добрые женщины – жена Игоря и теща.
И вот оказалось, что маленькая девочка достаточно серьезно тренируется и добивается успехов, и вообще перспективная. Кроме этого, она хорошо учится. И находится сейчас на таком уровне, что если принять участие в ее судьбе и решить ряд организационных вопросов, то жизнь ее сложится совсем по-другому.
Я посмотрел на нее и улыбнулся. И она тоже улыбнулась в ответ.
Потом я понял, что я буду делать. Позвонил старому товарищу, серьезному доброму человеку, который занимает достаточно высокое положение в мире спорта, он встретился с девочкой, посмотрел ее, она ему понравилась, и уже все – приняли решение, ее взял один из лучших тренеров, поставили на довольствие и решили проблему с жильем. Будем помогать.
Переломим карму.