Через позор
Это всё к тому и о том, о чём громогласно провозгласил недавно человек, для которого миссионерство отнюдь не пустой звук, а род успешной профессиональной деятельности. О том, что стало главной «кухонной» церковной сплетней, о чём теперь говорят многие и много, порой и тогда, когда говорить и не следовало бы уже в силу соображений элементарной духовной гигиены — а блуд и всякая нечистота и любостяжание не должны даже именоваться у вас, как прилично святым (Еф.5:3). Впрочем, по мнению о. Андрея, этим и пользуются известные персонажи… Давно, комфортно и безнаказанно. Сейчас, кажется, на скользкую тему наговорено уже столькими и столько, что, пожалуй, и достаточно. Но что примечательно, преимущественно людьми, которые практически не имеют к ней даже косвенного отношения. Пытаются оправдываться те, кому, собственно, не в чем оправдываться, кто действительно трудиться в Церкви, кому есть что в ней терять, притом, что терять, безусловно, не стоит. Сами же «виновники торжества», чьи и имена, и координаты, пусть и не в полном перечне, — уже достояние общественной гласности, или ограничиваются невнятным бурчанием и угрозами, или же хранят гробовое молчание. Иногда оно знак согласия, по известной поговорке…
Если верить отцу протодьякону, того внутреннего мира, радости, которые он испытывает сейчас, не было у него со времени сознательного крещения. Охотно верится, если учесть, что солидарны с ним, молятся о нём множество мирян, монахов, священников, архиереев. Это его личное свидетельство, а также косвенное свидетельство того, что епископат наш – не одно сплошное «голубое лобби». Действительно, «протодьякон Андрей» — на проскомидии имя само собой разумеющееся вне зависимости от согласия или несогласия с его позицией, манерой общения, интонациями, стилистикой – слишком животрепещущей темы он коснулся. Наверное, лучше бы её и не касаться вовсе, но всё-таки только в том случае лучше, если зараза искореняется, а не подспудно распространяется. Видеть в поступках о. Андрея знак мужества, гордости или тайного умысла – дело вкуса каждого. Однако, как представляется, требовать покаяния от свидетеля, а не от людей, к поступкам коих он апеллирует, даже не прислушиваясь к логике его аргументации, вне контекста происходящего, тоже выражаясь мягко, не совсем корректно. Понятно, что протодьякон Андрей Кураев – не духоносный старец, не ангел во плоти – на эту роль он, похоже, и не претендует. Но понятно и другое — оставаться в Церкви и быть при этом человеком внутренне духовно несвободным, невозможно в принципе. Это имитация, профанация присутствия… И иночествующих это касается тем более. Если и монаху, кроме Бога, есть что терять, то, простите, какие мы монахи? Кажется, уже давно у нас есть одна привилегия – слушать о себе разные гадости. И дай-то Бог, чтобы незаслуженно…
Вспоминается личное… Далёкий 1982-ой год, пора восторженной неофитской молодости, собственное крещение, приход в Церковь, замечательный священник о. Дмитрий Дудко, который ввёл меня в неё буквально за руку. А незадолго до того его публичное телевизионное «покаяние» — отказ от мнимой ли или действительной диссидентской деятельности. Тогда многие соблазнились, отступили от него. Не мне их судить, судьбы Божьи неисповедимы, но одно могу сказать определённо — если бы к восьми годам уже бывшей лагерной жизни батюшки прибавились новые, тогдашний мой приход в Церковь вряд ли состоялся. Соблазн и позор не всегда синонимы. Нередко последний сопрягается со смирением. И тогда даже собственные ошибки, слабость может быть во спасение… Но есть ли оно у засветившейся публики, у ещё незасветившейся? Стоит ли ждать её покаяния? Время покажет… Но, а пока что неофитам нынешним приходится спасаться не в окружении «отцов Димитриев Дудко», «архимандритов Иоаннов Крестьянкиных», «епископов Василиев Родзянко», а с теми, с кем приходится… Им труднее, чем было нам. Безусловно.
И ещё совет того же о. Иоанна: священнику, впадшему в блуд, не должно вставать к Престолу, не следует служить даже в случае формального благословения на то правящего архиерея. О самих архиереях умалчивается… Впрочем, собирать на свою голову горящие угли – дело выбора каждого. Наше дело, согласно древнему монашескому правилу, во избежание соблазна покрыть согрешающего мантией. Но, а если согрешающие под ней уже не помещаются, если сопротивляются, более того – и окружающих пытаются втянуть в свою пакость? В силу вступает правило апостольское — извергните развращенного из среды вас (1Кор.5:13).
