Чтобы не согнуть шею в старости
Вопрос «Все ли лучшее — детям?» относится к тем, где у нас, христиан, могут быть разночтения, тут каждый опирается на свой опыт, у церкви нет выраженного и закрепленного в каких-то канонических документах мнения по этому вопросу. Хотя, например, в Ветхом Завете есть такие слова : «Не давай ему [сыну] воли в юности и не потворствуй неразумию его. Нагибай выю его в юности, доколе оно [дитя] молодо, дабы, сделавшись упорным, оно не вышло из повиновения тебе» (Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, гл. 30, 11-12)
Все зависит от того, что мы вкладываем в слово «лучшее». Конечно, родители должны передать детям все лучшее, что у них есть. Но этот лозунг, о котором мы говорим, обычно воспринимается исключительно в материальном смысле. «Не хватало мне в детстве сахара — пусть у моего ребенка будет сахара сколько угодно». Но ведь так можно и до сахарного диабета дойти.
Самопожертвование — это вообще лучшее, что есть в человеке. И это лучшее необходимо передать детям, тут с этим лозунгом нужно согласиться. Только вот получается такой парадокс: родитель надеется, что если ребенок видит, как он, родитель, жертвует чем-то ради ребенка, то этому научается и будет действовать так же. Но ничего подобного не происходит. Ребенок приучается брать, а не отдавать. А чтобы научиться отдавать, он должен иметь опыт самопожертвования.
Как приобретается этот опыт? Мне кажется, что в многодетной семье его приобрести гораздо легче, чем в семье с одним ребенком. Потому что в многодетной семье у каждого из подросших детей, как правило, есть какие-то свои обязанности, там без этого прожить невозможно, и если ты что-то не сделал, то страдать будут все. Если же ребенок в семье один, то тут самой жизнью могут быть подсказаны такие ситуации, когда ему придется научиться чем-то жертвовать ради других (например, болезнь кого-то из членов семьи), и тогда необходимо этими ситуациями «воспользоваться», чтобы научить ребенка не только брать, но и отдавать. Жизнь «не для себя» прививается очень серьезным усилием, в том числе и со стороны родителей. Если же родители смогли передать только материальные блага, дали возможность капризничать и развлекаться, но не научили отдавать, то они получат детей, которые могут и шею им в старости согнуть. Я как священник постоянно сталкиваюсь с ситуацией, когда повзрослевший «ребенок» двадцати-, а то и тридцатилетнего возраста шантажирует свою мать, пытаясь отобрать у нее пенсию, потому что ему надо кушать и одеваться.
Как бы нам ни хотелось видеть в детях тех, кто реализует все наши нереализованные мечты и надежды, нельзя забывать, что ребенок — это ни в коем случае не какая-то промежуточная заготовка для строительства будущей личности, это уже полноценная личность, которую мы должны воспитывать. Ребенок должен быть окружен любовью, но не той любовью, которая эгоистично дает ему возможность делать что хочешь, а которая направляет его.
Что сказать вместо слова «нет»
Любовь к детям, конечно, может выражаться и в материальных благах, важно, чтобы это не было способом откупиться.
Иногда может возникнуть такая ситуация: ребенок-подросток очень хочет какую-нибудь модную дорогую одежду или современный сотовый телефон, однако бюджет семьи ограничен, и родителям придется пойти на эту покупку за счет каких-то своих нужд. Как тут поступить правильно, чтобы не воспитывать в ребенке эгоиста и при этом не отказывать ему в приобретении желанной вещи? Во-первых, если ребенок уже подросток, то он должен понимать (а это зависит от того, в каком он вообще состоянии пришел в подростковый возраст, от его предыдущего воспитания), сколько денег есть в семье. А дальше есть такой хороший способ: когда мы что-то решаем, вместо «нет» уметь говорить «да, но…»: «Тебе нужна какая-то модная одежда — да, я это понимаю, — то есть нужно обязательно показать, что вы понимаете желания другого человека, — но у нас вот такая проблема с деньгами, и давай вместе подумаем, как эту ситуацию разрешить». Важно, чтобы подросток из позиции вымогателя был поставлен в позицию, когда он наравне со взрослыми пытается думать, что можно сделать. Тут есть разные пути решения. Например, подростку можно дать возможность как-то заработать на то, что он хочет, — на обзвонах по телефону, на какой-то дистанционной работе. Или, например, если семья полная, папа может предложить своему повзрослевшему сыну: «Давай мы подумаем вместе, как нам маме в следующий раз какой-то подарок сделать, ведь ей тоже что-то нужно». Нормальная семья — это всегда взаимная забота, это все для всех.
Плохо для самосознания ребенка, если он самый бедный и несчастный в классе и у него нет чего-то, что есть у всех. Но ни в коем случае не надо его пытаться ввести в круг «элиты» по материальному признаку. Если уж мы живем в столь сильно социально расслоенном обществе, то ребенку придется в какой-то момент начать понимать, что есть не его круг. Если ребенок говорит: «Я не могу пригласить к себе своих одноклассников на день рождения, потому что у них евроремонт, а у нас обои порванные», не надо говорить, что ремонт — это ерунда. Потому что для него это важно, и его систему ценностей словами переделать невозможно, но можно этой системе что-то противопоставить, показать, что в реальной жизни есть еще что-то, и это тоже здорово. Смягчать острые углы — это задача родителей. Предложите ему поехать покататься с друзьями на каток, организуйте для него и его друзей выезд на природу — да мало ли что можно придумать. Всегда желательно пытаться организовать для ребенка такую ситуацию: да, мы этого не можем, но зато мы можем то, чего не могут другие, — ну, например, я вот на Пасху с такой колокольни звонил, откуда всю Москву видно. Это, конечно, должно быть не в смысле фиги в кармане (мы хоть и бедные, а все-таки лучше вас), но это должно делать ребенка в глазах одноклассников значимым.
Принцип слабого звена
Я очень люблю вспоминать слова физика Вернера Гейзенберга, одного из основателей квантовой механики: «Меня воспитывал свет из-под двери кабинета моего отца». Он видел, что отец все время работает, и сам вырос очень трудолюбивым человеком. Но это сложно реализуемо в наше время, потому что папа утром ушел, вечером пришел, дети не видят, как папа работает. Родительские время и внимание важнее всяких материальных благ, без них воспитание невозможно. Но получается, что все свободное время, все внимание — опять детям, и нередки случаи, когда за заботами о детях женщина совсем забывает о своем муже. Как тут быть? Здесь я являюсь сторонником того тезиса, что если любовь есть, то ее не хватать не может. А вот времени может не хватать. Но если чего-то мало, то надо пользоваться принципом слабого звена. Кто в данный момент больше всех нуждается? И это может быть ребенок, а может быть взрослый. Если родители не уделяют детям внимание, потому что они решают какие-то серьезные проблемы, ребенок же не глупый, он это поймет. Если я обещал дочке сегодня вечером пойти с ней погулять, пришел домой, а моя жена вся в слезах, потому что у нее какая-то проблема, неужели дочка не поймет, если я вместо прогулки с ней буду мамиными слезами заниматься?
Но, конечно, очень важно уметь видеть потребности ребенка, его слабости. Например, в храме на исповедь, на причастие мы пропускаем детей вперед — и это, мне кажется, правильно. Ребенку действительно сложно стоять за спинами взрослых, если он ничего не видит. Из снисхождения к ребенку его, конечно, в первый ряд. Но если он привыкает пролезать без очереди на исповедь и, уже становясь ростом выше папы, по привычке встает впереди бабушек с палочками — это уже неправильное воспитание.
