«Для меня последние три года — как на паузе». Михаил плавал в бассейне — и ударился головой

Секунды до смерти

Михаил лежал на воде лицом вниз и был похож на киношного утопленника. Он видел дно бассейна, понимал, что через несколько секунд закончится воздух в легких, но не мог пошевелиться. А в голове в это время проносилась вся жизнь. 

Вот рождение первенца Владика, вот жена, беременная вторым сыном. Лиля была на 32-й неделе беременности, когда у нее внезапно поднялась высокая температура. Михаил отвез ее в больницу, там поставили капельницу, сбили температуру, стало полегче. Лиля умерла под утро. Уже после смерти ей поставили диагноз «острый миелобластный лейкоз». Она «сгорела» от рака буквально за пару дней. Так Михаил потерял и жену, и неродившегося ребенка. 

Через год после смерти Лили Миша обнаружил у себя на шее увеличенный лимфоузел. А вскоре заметил нехарактерную одышку при физических нагрузках. У него диагностировали лимфому Ходжкина. Два года он боролся с раком и победил. Сыну Владику между тем уже исполнилось 11 лет. 

«Боли не было, только хруст»

Летом 2020 года Михаил с сыном и семьей брата поехали в Геленджик. Остановились в частном отеле с небольшим бассейном. Плавали, играли с детьми. Вечером, когда все собрались на ужин, Миша решил проплыть бассейн еще раз. Сделал несколько сильных гребков и, не рассчитав расстояние до борта, с размаху врезался в него головой. 

— Почувствовал удар, боли не было, только услышал хруст. Тело тут же обмякло. Помню, лежу лицом вниз, смотрю на дно бассейна и слышу голоса. Понимаю, что воздуха не хватает и я сейчас начну глотать воду. Сын Владик стоял в это время прямо на бортике, увидел, как я завис, подумал, что прикалываюсь. Но потом заметил пузыри и позвал моего брата. 

Миша говорит так, будто он сорвал голос или простудился и осип. Иногда его речь сложно разобрать. Тогда на помощь приходит Марина, мама Михаила — слушает и «переводит». 

Диафрагма работает плохо, дышать полной грудью не получается, как и полноценно говорить. Впрочем, то, что Михаил дышит самостоятельно, уже большое достижение. При этом в горле у него до сих пор стоит трахеостома, которую при необходимости он подключает к домашней ИВЛ. 

Для людей, потерявших подвижность рук, есть специальные программы, позволяющие работать на ноутбуке, зажав во рту стилус. Мише это недоступно, потому что даже говорить и дышать одновременно у него не получается. Управлять компьютером с помощью движения глаз он тоже не может, для этого нужно сидеть под углом 90 градусов, а Миша умеет сидеть только полулежа. О любой мелочи, даже такой, как включить ролик в интернете, приходится кого-то просить. Поэтому сейчас главная мечта Михаила — восстановить полноценное дыхание.

За три года, что прошли с момента травмы, это сделать не получилось, да и с остальными мышцами прогресс небольшой, потому что последовательной, планомерной реабилитации у Михаила не было. 

Два года на ИВЛ

Его прооперировали в Краснодарской краевой больнице. Был самый пик пандемии, посетителей не пускали. Мама Миши смогла попасть к нему только через несколько недель, после обращения в Минздрав России. Тогда главной задачей было снять Мишу с ИВЛ. Когда пошла положительная динамика, его сразу перевели в больницу по месту прописки. 

По словам Марины, условия там были ужасные. У Михаила началась пневмония и образовался пролежень на крестце, который лечат до сих пор. Через несколько месяцев уже в другой больнице Михаилу вживили стимулятор диафрагмального нерва. Операция оказалась абсолютно бесполезной.

— Этот метод восстановления диафрагмальных сокращений работает так: электроды вживлены в тело, а сам аппарат находится снаружи и регулируется вручную. Интересно, как это должен делать полностью парализованный человек? — рассказывает Марина. — Поэтому через год Мишу выписали из больницы домой по-прежнему на ИВЛ. 

После этого семья самостоятельно нашла врачей-реабилитологов, которые стали заниматься с Мишей на дому и за неделю сняли его с аппарата ИВЛ.

— Сначала у сына была боязнь дышать ночью, но постепенно он перешел на самостоятельное дыхание круглосуточно. А через несколько месяцев занятий и с руками стало лучше, появились движения пальцев. 

По программе ОМС Михаил попал в реабилитационный центр только в этом году, но реабилитацию прекратили досрочно. Объяснили, что во время одной из процедур Миша потерял сознание, поэтому реабилитировать его слишком сложно.

«Таких мы не берем»

Сейчас Михаил занимается с инструктором дома, сам делает дыхательную гимнастику, тренирует руки, мелкую моторику. Сидит в коляске, но пока под наклоном 60-70 градусов. Сейчас с ним все время рядом мама. Вместе они снимают квартиру в Москве, потому что только тут есть необходимые специалисты. Аренда жилья, инструктор, массаж, медикаменты, подъемник, который тоже пришлось взять в аренду, — за все платят сами. Если куда-то надо ехать, просят кого-то из мужчин пересадить Мишу из коляски в автомобиль, Марина за рулем. Социальное такси им не положено. Один вызов реанимобиля, куда можно закатить коляску, стоит 15 тысяч рублей. 

— Сколько ни пытались попасть на реабилитацию по ОМС — бесполезно. Только узнают, что он с трахеостомой, — сразу ручки опускают: «Таких мы не берем». А кто же тогда будет восстанавливать? И еще и упрекают, что у нас нет постоянной регистрации в Москве. Но у нас есть временная и российское гражданство. Когда Миша мог, он работал, отчислял налоги, служил в армии. А когда случилась беда, все отворачиваются. Я в поликлинику, к которой мы здесь прикреплены, отнесла заявление главному врачу, что нужна медицинская реабилитация по государственной гарантии, и вот уже два месяца ждем ответа, — говорит Марина. 

Сыну Владику в конце года исполнится 15 лет, он живет в Астрахани в семье дяди. Михаилу больно, что сын взрослеет без него.

— Я его уже не узнаю: он растет, меняется. А я последние три года — как на паузе. Из социума исключен, не знаю, что в мире делается, только по новостям. 

У Михаила два высших образования — в сфере защиты информации и транспортировки углеводородов. До травмы он был старшим инженером, обеспечивал работу систем телекоммуникаций на заводе. Он уверен, как только у него появится хотя бы минимальная самостоятельность, он сможет найти себе удаленную работу, если будет нужно, освоит смежную специальность в IT. Для специалиста его уровня это не проблема. Пожалуйста, помогите Михаилу собрать средства на реабилитацию. Ресурсы семьи уже исчерпаны.

Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.