Дмитрий Соколов-Митрич: ЦЕРКОВЬ, а не министерство нравственности
Рост антиклерикальных настроений в обществе, безусловно, есть. Это видно невооруженным глазом. Фактически каждое громкое заявление некоторых священнослужителей вызывает проявление антиклерикализма.
В чем причина таких проявлений? В неадекватном восприятии этих заявлений или в самих этих заявлениях? Корень проблемы, на мой взгляд, в том, что Церковь настойчиво пытаются сделать таким министерством по нравственности. Наверно, сейчас происходит то, что происходило в первое время после основания Константином Великим православного государства, когда христианство стало не столько частным делом каждого человека, сколько системообразующей функцией. Все чаще люди, в том числе люди из власти, будучи не в состоянии осмыслить по существу, что такое вера, пытаются ей навязать какую-то социальную функцию. В данном случае это функция такого дежурного по нравственности.
Церковь фактически сейчас превращается в министерство по нравственности. Я много знаю священников, которых тяготит эта роль. В то же время, другие, наоборот, этим пользуются для достижения каких-то целей, в том числе и благих – по возрождению храмов. Но когда Церковь принимает на себя роль дежурного нравоучителя, естественно, появляется большое количество людей, которым это не нравится. Людям вообще не нравится, когда их поучают, тем более публично и постоянно. Если рассматривать ситуацию с точки зрения пиар-стратегии, то эта пиар-стратегия неверная. То, что Церковь часто и громко что-то заявляет, автоматически не означает повышение ее роли, веса и улучшения ее имиджа. Иногда наоборот, только ухудшает ее репутацию.
В то же время я нисколько не преуменьшаю того факта, что псевдолиберальная прослойка российского общества вообще всегда недолюбливала Церковь. Эта прослойка в принципе так психологически устроена, что ей все время нужно кого-то не любить, а Церковь – идеальный объект для борьбы, потому что это безопасно, красиво и круто – ты борешься с такой огромной структурой вселенского масштаба, вроде за какую-то идею борешься, ничем не рискуешь и очень легко зарабатываешь популярность в определенных, не слишком широких кругах.
Эти два фактора наложились друг на друга.
Я бы не сказал, что это какой-то новый антиклерикализм. На определенном витке истории у него появились новые черты, особенности, но его основы те же, что и раньше. Единственное, что изменилось – Церковь не всегда поддавалась на такие провокации. Сейчас почему-то поддается.
Если брать особенности текущего момента, то тут, конечно, имеет значение политика. В стране повышается градус политической жизни. Нельзя сказать, что Церковь абсолютно нейтральна в этой ситуации. Прямых заявлений не было, но косвенно прозвучала поддержка одной из политических сил. Как только ты начинаешь поддерживать одну из политических сил, ты разделяешь все ее риски. И когда начинают ненавидеть какую-то политическую силу, тебе тоже достается.
Сейчас общество задыхается от нехватки возможностей в самых разных сферах, начиная от бизнеса и заканчивая общественной жизнью. И в этом недостатке кислорода человек впадает в негативизм и начинает многих обвинять в своих бедах тех, кто чаще всего попадается на глаза. А Церковь в последнее время часто попадается на глаза в силу своих постоянных высказываний и нравоучений.
Изменилась ли обстановка по сравнению с предыдущими двумя десятилетиями? В 90-е я еще был далек от церковной жизни, поэтому мне нечего вспомнить. Я знаю, что в то время был романтический всплеск интереса к вере, который достаточно быстро угас. Но, тем не менее, он принес свои плоды.
Я скорее из тех, кто пришел в церковь в нулевые. У тех, кто пришел тогда, на мой взгляд, было более осмысленное и зрелое обращение к вере. В основном, это были люди из крупных городов, которые пришли к вере умом и от реального духовного голода. Много чего в 90-е видели, много чего наелись, много чего попробовали. Захотелось реальной пищи. Это был такой синдром нулевых.
Сейчас – не знаю. Я не могу сказать, что идет отток из Церкви. Я не вижу людей, которые на волне недовольства Церковью разочаровались и сказали: «Мы больше не будем ходить в Церковь». Так говорят, в основном, те. Кто никогда в нее и не ходил. Конечно, есть критические настроения, но люди понимают, что духовенство – не представители Бога на земле, а такие же люди. Они могут быть не без греха, но в церковь мы идем не для того, чтобы им поклоняться, а совсем по другим причинам.
Но рост антиклерикальных настроений – это не только плохо, но и хорошо. Это говорит и о том, что люди неравнодушны к Церкви, а от ненависти до любви – один шаг. Если бы люди были равнодушны, то никаких антиклерикальных настроений бы не было. Мало кого интересует, что происходит в буддизме или у кришнаитов. А вот эта массовая обида говорит о том, что есть, что уязвлять у людей в душе, есть некая раненая связь с Церковью, пусть даже эта связь не осознана.
Но это всего лишь побочный эффект текущей полемики, и особо радоваться тут нечему.
