«Мне хочется, чтобы люди, которые смотрят фильм,
почувствовали присутствие Бога в обыденной жизни…
Вы можете ощутить нечто… присутствие того, что я
называю Богом, но мне не хочется показывать это со
всей очевидностью. Я предпочитаю сделать так,
чтобы зрители почувствовали это сами».
Робер Брессон
Сегодня, дорогой мой читатель, мы отправляемся в добрую старую Францию, чтобы погрузиться в атмосферу одной из самых знаменитых кинокартин ХХ века.
Фильм, который Андрей Тарковский назвал «великим», снят по роману писателя, чье творчество особенно ценил митрополит Антоний Сурожский. Фильм, без упоминания которого, пожалуй, не обходится ни один историк кино. О нем написано много статей и даже книг, и тем не менее по сей день тема кажется неисчерпаемой.
«Дневник сельского священника» Робера Брессона, хорошо знакомый многим христианам, одновременно является шедевром мирового кинематографа.
Строки, вынесенные мной в эпиграф, взяты из весьма известного интервью, которое Брессон дал режиссеру, сценаристу и кинокритику Полу Шредеру (Paul Joseph Schrader) в 1976 году в Париже. Брессон готовился к съемкам нового фильма «Вероятно, дьявол», а Шредер направлялся в Канны, где вскоре «Таксист», снятый по его сценарию, получил «Золотую пальмовую ветвь».
Шредер, к слову сказать, фигура для нашей темы очень интересная, к нему мы в будущем еще вернемся. Ведь, в частности, именно он написал сценарий «Последнего искушения Христа», а также книгу «Трансцендентальный стиль в кино: Одзу, Брессон и Дрейер».
На русском языке это знаменитое интервью, цитируемое всеми киноведами, в переводе Нины Цыркун было опубликовано в 46 номере журнала «Киноведческие записки» в 2000 году, английский же оригинал все заинтересованные читатели могут прочесть здесь.
Робер Брессон
Интервью Брессона, несмотря на давность лет, удивительно актуально. Особенно в те моменты, когда он говорит о мире, в котором деньги стали целью и смыслом жизни, об одиночестве, жестокости, равнодушии, пустоте и поисках Бога.
Так, пересказывая сюжет собственного фильма, он упоминает о молодом человеке, который приходит в храм, чтобы ощутить Бога и «не может почувствовать божественного в присутствии множества снующих туда-сюда людей и священников». Не приходилось ли и вам переживать нечто подобное?
В тот год, когда Брессон разговаривал со Шредером, с момента съемок «Дневника сельского священника» минула уже четверть века.
Брессон экранизировал роман известного французского писателя первой половины ХХ века Жоржа Бернаноса (1888-1948). И Брессон, и Бернанос – глубоко верующие люди, для которых вера выступает как фундаментальная основа жизни. Проза Бернаноса – это постоянное памятование Страстей Христовых. Как и Брессона, более всего его волнует присутствие Бога в обыденной жизни человека, соприкосновение горнего и дольнего. Поэтому, хотя, с одной стороны, и фильм, и книгу можно назвать католическими, речь в них идет не о догматах, а о внутреннем опыте соприкосновения с невидимой реальностью.
Хотя Бернанос сам и не принял священного сана лично, его всегда захватывала идея пастырского служения. Поэтому священники часто становились героями его романов. В России Бернанос, тем не менее, известен гораздо меньше Г.К. Честертона, К.С. Льюиса и Г.Грина, чья «Сила и слава», пожалуй, ближе всего «Дневнику сельского священника».
Жорж Бернанос
Известно, что Бернаносу не пришлись по душе те варианты киноадаптации романа, которые были предложены ему до Брессона, но до окончания съемок он не дожил и фильма так и не увидел. Однако работа Брессона, как утверждал киновед Пьер Лепроон, «получила полное одобрение аббата Пезериля, личного друга Бернаноса и его душеприказчика».
Брессон снимал фильм не в павильонах, а в сельской местности, недалеко от реального Амбрикура. На главную роль Брессон искал не того, кто сыграл бы верующего, а того, кто верил сам. Поэтому он и пригласил почти никому неизвестного актера Клода Лейдю, и больше года готовил его к предстоящим съемкам. Итогом совместной работы стало нечто удивительное.
Смотреть сегодня этот фильм, наверное, довольно сложно. И не только потому, что фильм – черно-белый, а действие в нем разворачивается медленно.
Брессон словно идет против течения, прибегая к приему, который озадачил многих кинокритиков: наложению текста и изображения. Герой отстраненным голосом сначала проговаривает вслух то, что записывает в своем дневнике, а потом то же самое мы видим уже на экране. Подобный прием антикинематографичен по своей сути, поскольку главное, на что способно кино – это рассказывать, не прибегая к словам.
Нарочитая эмоциональная отстраненность, приглушенность действия и позволяет Брессону добиться потрясающего эффекта – показать, как вечность сквозит сквозь самые обыденные предметы, сквозь саму плоть бытия.
Тем, кто решит пойти дальше и лучше разобраться в стилистике и методе режиссера, я настоятельно рекомендую обратиться к лучшему критическому анализу шедевра Брессона, который принадлежит перу французского кинокритика Анри Базена.
Я же хотела предложить вам подумать о том, что сегодня, наверное, вызывает основное сопротивление зрителя. И речь не о стилистических особенностях картины, а о самой личности главного героя – безымянного сельского кюре из Амбрикура.
Задумывая свой роман, Бернанос писал издателю, что хочет рассказать о молодом священнике, который служит Богу в той мере, в какой, как самому ему кажется, он терпит неудачу. Наглядно изобразить Благую весть о спасении перед лицом поражения и смерти.
Молодой выпускник семинарии приезжает на свой первый приход. Здесь все ему враждебно, нигде не встречает он ни сострадания, ни понимания. Сможет ли он спасти хотя бы одну душу, если сам не может обрести мира с самим собой?
Единственный, кто проявляет участие к молодому собрату – кюре из Торси, пышущий силой, уверенностью и здоровьем – полная противоположность беспомощному в быту, страдающему и больному священнику из Амбрикура.
Пересматривая фильм и перечитывая роман сегодня, я все время ловила себя на мысли, что, скорее всего, именно кюре из Торси и должен вызвать больше симпатий у современного верующего человека в России.
По всем меркам, священник из Амбрикура, по глупости запустивший свое здоровье, не умеющий вести дела на приходе, не осмеливающийся противостоять силе, не умеющий верно управлять своей паствой – просто неудачник.
Ведущим трендом последнего десятилетия стало утверждение, что «Православие – это религия успешных людей». Да, обычно после этой фразы ставят знак вопроса, обсуждают то с той, то с другой стороны, но ответ на этот вопрос сами себе многие уже дали.
Клод Лейдю в фильме «Дневник сельского священника»
Если говорить о каких-либо критериях успешности на приходе, то современный сельский пастырь должен как минимум отстроить или восстановить один храм, обязательно вести миссионерскую и социальную работу на приходе, встречаться с интеллигенцией и молодежью, выступать по радио и телевидению, а также в обязательном порядке активно присутствовать в социальных сетях. Хорошо, если он возглавит местное самоуправление и поднимет разваливающееся сельское хозяйство, откроет приют, усыновит нескольких детей и издаст книгу.
В современной художественной православной литературе такой пастырь выступает как авторитетный локальный чудотворец, решающий все проблемы своей паствы силой своей молитвы. Несмотря на сельский антураж, ключевой посыл, лежащий в основе этого образа – все та же идея личного успеха. Причем уже здесь, на земле.
Конечно, успех – желанная и в целом, хорошая цель. Однако вопрос в том, как мы готовы относиться к неудачам.
Современное сознание отвергает поражение. В этом, как много раз уже говорилось, причина того, что опыт Новомучеников и Исповедников Российских с таким трудом принимается общественным сознанием.
Современная жизнь Церкви состоит из множества разных пластов. Здесь и общественно-политические споры, и интеллектуальные дискуссии, и благотворительность, и культура, и миссионерство… Перечислять можно долго. Но при этом подлинная жизнь Церкви – это путь каждого человека к Богу. Храм, Таинства, исповедь, покаяние. То, что практически невозможно увидеть и описать. Особенно в терминах успеха и удачи.
Вершина всей жизни сельского священника и кульминация всего фильма – это спор с графиней. Обратите внимание на эту сцену, которую Анри Базен назвал самым прекрасным эпизодом во всем французском кино и всей французской литературе. То, что происходит в этот момент между двумя людьми на экране – обращено ко всем нам.
Именно поэтому нам так нужен «Дневник сельского священника». Чтобы заглянуть за границу телесного, почувствовать то, что невозможно услышать и увидеть. Пройти путем страданий, чтобы сподобиться милости и благодати.
Читайте также:
Есть ли христианству место в кино?
Глубина обыденных историй, или что делает фильм христианским?
Две стороны кинохроники
Логика цензуры
Религия, вера и кинематограф. Глава № 0. Вступить в права наследования
Словарь Правмира — Священники, священство
