На экране мелькают кадры домашних киносъемок, перемежающиеся фотографиями из личного архива. Вот он совсем малыш, а тут с друзьями, здесь целится из лука, тут уже подросток. Сидит на большом валуне в одних плавках перед волнующимся морем. Подставил волне лицо, все тело. Первая, маленькая, едва касается его ног, следующая обдает фонтаном брызг, наконец, огромная, врезается в него, как в стену всей своей мощью, тут же разбиваясь вдребезги. Мы видим счастливое, улыбающееся лицо Георгия. Не испугался, выдержал… “Это метафора его жизни, – вдруг произносит кто-то в полный голос. – Во всем был таким же бесстрашным и беззащитным”.
– Георгий сегодня собрал нас в храме и о нем мы все молимся, – говорит настоятель храма Всемилостивого Спаса священник Григорий Геронимус, начиная панихиду. Литургия сменяется торжественно и неожиданно радостно звучащим заупокойным пением. В белых облачениях духовенство выходит в центр храма, круг прихожан смыкается, в руках загораются свечи. Но кажутся лишними, такой мощный поток света бьет через окно, наполняя храм теплом, спокойствием, умиротворением. “Блажени, яже избрал, и приял еси, Господи. Память их в род и род. Души их во благих водворятся”.
Нет слез, нет грусти, даже таких понятных и уместных сердечных вздохов тоже нет. Лицо вдовы лучится улыбкой, каждого вошедшего встречает она приветливым кивком. И только родители – Вячеслав и Ольга – стоят поодоль с потерянными лицами. Их хочется крепко-крепко обнять и молчать рядом. Горе родителей — самое горькое горе.
Панихиду служит отец Георгий Бреев, крестный приснопоминаемого Георгия Великанова. Он первым, но не последним в этот день оговорится, назвав Георгия новопреставленным рабом Божием. “Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшим рабом Твоим и сотвори им вечную память…”
– Этого года будто не было, – говорит Ольга Геннадьевна. – Был час. Спасибо всем кто пришел, помнит. Чувствую молитвы священников о нас, о Наташе… Я сделала коллаж, для которого буквально выдирала со старых кассет кусочки, чтобы показать каким радостным был Гоша…
Он не просто радостный на этих кадрах — он ликующий, любящий жизнь, умеющий ее чувствовать ребенок – юноша – мужчина – человек с книгой, с кларнетом в руках, со стихотворением на устах. Вот он на клиросе поет Рождественские тропарь, кондак и улыбается, даже пританцовывает. А вот сидит на кровати в маленькой комнате и размышляет:
— Каждый человек – это Дверь. К новому познанию. Открываются не все двери, нет, только те, которые ты готов открыть. Тебе дается ключ, а уже за ней, за дверью – Путь. По-настоящему я хочу только одного, чтобы было как можно больше сердца, в том что я делаю, говорю, думаю, переживаю. Жизнь сердца – это и есть Любовь и Жизнь истинная. Именно в сердце я могу встретиться и с Богом, и с ближним, именно сердцем я могу обнять в пределе весь мир. В пределе сердце способно расшириться. Да, оно таких размером, что способно вместить все. А это все и есть Жизнь и Мир.
«Георгий погиб темным зимним вечером 24 января 2018 года на станции «Красногорская». Пытался убрать с путей человека от приближающегося поезда, – написал в редакцию письмо Вячеслав Иванович Великанов. – По скупым свидетельствам очевидцев, ожидавших прибытия электрички, Георгий задержался на платформе, беседуя с человеком без определенного места жительства.
Тот не имел билета, поэтому после разговора оставил на платформе пакет с «пойлом» (его выражение), отошел подальше от турникета, сполз на пути, и пошел по путям к лазу под платформой. Очевидцы видели, как Георгий, присев на корточки, что-то кричал «бомжу» вдогонку, а потом, сняв свой рюкзак, спрыгнул на пути и пытался поднять того человека на платформу.
Не удалось, тот сопротивлялся. Эту «возню» (выражение следователя) видел машинист подходящей электрички. Бездомный забрался в лаз, застрял в нем, лишив возможности спрятаться Георгию. Один из очевидцев утверждает, что Георгий просил человека на платформе помочь ему выбраться с путей, но тот не подал ему руки.
В оставшиеся секунды Георгий почему-то двинулся навстречу электричке, махая машинисту рукой, потом прижался спиной к платформе, раскинув крестообразно руки. Электричка закрутила его и протащила на расстояние 2-3 вагонов.
Очевидцы происшествия отозвались на церковное объявление и заполнили анкету адвоката. Виновник гибели Георгия вначале сорвал объявление, потом пришел по указанному адресу в церковь, где Георгий служил алтарником, и дал показания следователю. Он отрицал знакомство с Георгием, говорил, что ничего не помнит, потому что был сильно пьян.
Кончина Георгия потрясла многих. Люди задавались вопросом – почему это произошло именно с ним, почему Господь срубил плодоносное древо (Лк. 13: 6-9)?…»
Снег большими шапками, толстым покрывалом лежит на могильных плитах, крестах, оградах. По скрипучему снегу человеческий поток устремляется к могиле. Снег пронзительно сверкает на солнце, на него ложатся тени берез, елей, кленов и людей, которые продолжают петь уже литию, будто и не прерывали пения, начавшегося в храме, ни на секунду. Сильный мороз, жмемся друг к другу. Так теплее. В белом облачении, стоя на белом снегу, дьякон широко размахивает кадилом и дым ладана благоуханным белым облаком разносится по пространству, огибая кресты, стволы, людей “Отец Серафим, духовник Георгия тоже приехал”, – шепчет одна старушка другой. “Слава Богу, здесь все. Праведника поминаем,” – отвечает ей подруга.
Смерть Георгия Великанова год назад в буквальном смысле взорвала сердца. Казалось бы, просто человек, просто пытался помочь бомжу и трагически погиб. Кому вообще есть дело до происшествий, которые случаются в многомиллионном городе сотнями? Помог, спас, погиб. Почему именно эта смерть простого алтарника вдруг всколыхнула людей и разнеслась протяжным гулом? Наверное, по одной причине. Именно такая смерть обнажила то, что знакомые с Георгием Великановым прекрасно о нем знали, но не говорили вслух: “Праведник среди нас, настоящий христианин. Был. Быть настоящим невероятно трудно”.
Из письма отца: “Осмысливая происшедшее, люди не решались ответить себе на вопрос – могли бы они поступить так же, как он? Вжиться в образ мыслей, чувств и стремлений милосердного человека способны, видимо, только те, кто имеет опыт страданий.
У каждого человека свой образ мыслей, чувств и стремлений, соответствующий уровню его духовной зрелости. Совместить умонастроение разных людей можно только при единении по вере. Друзья Георгия отмечали у него талант одушевлять общение, вносить в него любящее, теплое начало.
Смерть унесла от нас не только сына, друга и сообщника, но также и церковного писателя. Георгий погиб в период творческого подъема, когда он определился как тонкий, творческий мыслитель с выразительным, живым, сердечным словом. Из этого слова и родился его поступок.
Упокой, Господи, верного Твоего служителя Георгия в радости Царствия Небесного!”
Свет. Радость. Свет. Радость. Безоружный. Как огни новогодней гирлянды слова вспыхивают, раздаются из разных концов трапезной, в которой собралось больше полусотни друзей, близких, священников. “Светлый, добрый, радостный, беззащитный, открытый. Только к такому, снявшему оборону, поднявшему забрало, можно обратиться за помощью.” Наконец, подытоживая все сказанное, слова собираются в емкую фразу: “Он был тем, кто познал любовь Христову!”
— Иоанн Креститель не был Свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете”, – цитирует евангелиста отец Леонид, дьякон храма Всемилостивого Спаса в Митино. – Как же уместен этот образ в дни Крещения Господня и в дни, когда мы вспоминаем Гошу. В нем эта способность и задача свидетельствовать о Свете во многом присутствовала… Пожелаю нам всем у Гоши учиться беззащитности, чтобы быть способными помочь другому человеку.
— Однажды на портал “Предание” пришла статья, – вспоминает Владимир Стрелов, бывший главный редактор «Предания». – Она был анонимной и называлась “О кризисе благовестия в Русской Православной Церкви. Заметки приходского катехизатора (анонимно)”. Для меня, как человека, который работает в церковных структурах пятнадцать лет, было важно, чтобы в тексте говорилось о том, как нужно методично выстраивать обучение катехизаторов.
Но анонимный автор писал, что пока человек лично не узнает Христа, с катехизацией ничего не получается. Помню, тогда статья вызвала у меня некоторое возмущение, ведь многие говорят будто Христа знают, но все равно с катехизацией у них ничего не получается. Но только потом, когда я узнал автора анонимных строк, стало понятно, что эту статью нужно читать и перечитывать. В ней сказано именно то, что Гоша передал в качестве завета для тех, кто хочет нести дальше слово о вере. Пока человек сам не узнает Христа, ничего у него не получится, сколько бы образован он ни был.
Фото: Сергей Щедрин
