Ведущие трансплантологии отделения Михаил Каабак (до сентября 2019 руководил трансплантационной программой в ФГБНУ РНЦХ им. академика Б.В. Петровского) и Надежда Бабенко (до сентября 2019 заместитель руководителя программы пересадки органов ФГБНУ РНЦХ им. Б.В. Петровского по вопросам педиатрии) получили уведомления об увольнении 24 октября.
Михаил Каабак
— Устный приказ об остановке трансплантаций получен около месяца назад, – рассказал «Правмиру» Михаил Каабак, – после чего заведующий отделением Анатолий Валентинович Попа написал заявление об уходе. Он увольняется с 1 ноября. Для трансплантационной программы в Центре здоровья детей это критическая потеря. Без него невозможно продолжать трансплантации с той же эффективностью. В Центре остаются два врача с сертификатами трансплантологов: Сергей Зоркин и Елена Дьяконова, но самостоятельно они ни разу трансплантаций не проводили.
Отделение трансплантологии было создано в феврале 2019-го года на базе НЦЗД, руководитель которого, Андрей Фисенко, лично курировал этот проект. Отделение, рассчитанное на 15 коек, принимало детей со всей России. Было проведено 23 трансплантации почки, 70% из них детям младше пяти лет.
Таким маленьким детям операции по пересадке в России практически не делают: очень низкий процент приживаемости органов. Но в отделении применяли новую, признанную во всем мире схему индукционной иммуносупрессии, которая дает достоверное повышение выживания трансплантатов. Всемирным трансплантологическим сообществом эта схема рекомендована к применению у детей с 2010 года.
Надежда Николаевна Бабенко. Фото: из личного архива
— Дело в том, что дети в таком раннем возрасте не могут принимать стандартную иммунносупрессию, которая прописана в клинических рекомендациях Минздрава, – объясняет Надежда Бабенко. – У них перестают функционировать пересаженные органы. Новая схема основана на применении лекарства алемтузумаб. Оно вводится перед трансплантацией для того, чтобы перепрограммировать иммунитет. И, когда мы включаем в кровоток чужую почку, организм ее принимает. Это лекарство применяется во всем мире для трансплантации бесплатно и off lable (то есть, по показаниям, не утвержденным государственными регулирующими органами, а исходя из его доказанной эффективности). У нас же оно при трансплантации закупается за счет средств благотворительных фондов из-за непримиримой позиции Минздрава. Дело в том, что на территории России препарат официально зарегистрирован, но показан при рассеянном склерозе. Минздрав новую схему использования его при трансплантации не принимает.
По словам Михаила Каабака главной причиной увольнения трансплантологов названо именно нежелание применять схему индукционной иммуносупрессии, хотя озвучивается и другая причина. Все трансплантации в НЦЗД выполнялись бесплатно, сам препарат приобретался за счет благотворителей. Тем не менее, в июне директора НЦЗД Андрея Фисенко вызвали в Минздрав и объяснили, что все 23 трансплантаций были сделаны с финансовыми нарушениями.
— И это несмотря на то, то у каждого пациента была квота с индивидуальным номером, как полагается, – рассказывает Надежда Бабенко, – а все истории болезни были оформлены в соответствии со стандартами при оказании высокотехнологичной медицинской помощи. Какие конкретные финансовые нарушения инкриминируются, не известно.
В отделении до конца года должны были сделать еще 20 трансплантаций, и которых проведено только 4. Сейчас 10 детей находятся в критическом состоянии – им срочно необходима пересадка почки. Одного 10-месячного ребенка специально привезли с Сахалина, но в НЦЗД его на госпитализацию не приняли. Сейчас он лежит в РДКБ, и его состояние вызывает большие опасения.
— Это ребенок, в которого было вложено очень много сил. Он один из близнецов, приехал с папой, а второй остался с мамой дома. Все, что я сейчас пытаюсь сделать, – это изо всех сил выполнить просьбы родителей не бросать их и спасти их детей, – говорит Бабенко.
Таким образом оперироваться на сегодняшний день остается только в Национальном медицинском исследовательском центре трансплантологии и искусственных органов имени В.И. Шумакова, однако опыта трансплантаций органов таким маленьким детям там нет.
По словам Михаила Каабака, количество трансплантаций детям в России в целом уменьшается. В 2017-м году было сделано 105 трансплантаций почки детям, в 2018 – 89, в 2019, судя по данным на октябрь, едва ли наберется 60.
— Такие цифры мы видим на фоне увеличения количества трансплантаций взрослым на 10-15% ежегодно, – говорит Михаил Михайлович. – Снижение, начавшееся в 2018, свидетельствует о недостаточном лоббировании интересов детей как со стороны регуляторов, так и профессионального сообщества. С квотами проблем нет, их дают столько, сколько запросят. Но их не просят. НЦЗД получил квоты на 40 трансплантаций в 2019, в сентябре от половины отказался и в итоге трансплантацию свернул. Я считаю это проявлением административного давления со стороны федеральных регуляторов.
«Правмир» обратился за пояснениями в Российское трансплантологическое общество, но там от комментариев отказались.
