В Российской газете опубликовано интервью митрополита Илариона (Алфеева) об интеллигенции, в начале которого владыке предоставляются для комментария цитаты из записей клирика Ивановской епархии игумена Виталия (Уткина) в интернете. Цитаты получают резкую критику митрополита Илариона.
Несколько дней назад в блоге игумена Виталия появилось открытое письмо митрополиту Илариону с разъяснением его позиции и указанием на то, что цитаты были вырваны из контекста и скомпилированы. ПРАВМИР обратился к игумену Виталию за комментарием.
— Отец Виталий, «Российская Газета» опубликовала материал, содержащий цитату Ваших публичных высказываний в социальных сетях. Как Вы можете прокомментировать эту ситуацию?
— Как известно, в «Российской газете» было опубликовано интервью председателя ОВЦС, митрополита Волоколамского Илариона, в котором подробно освещается проблема взаимоотношения Церкви и интеллигенции. Владыка Иларион, без сомнения, является одним из самых глубоких интеллектуалов современной России. В вопросе корреспондента была приведена некая цитата, которую митрополит Иларион подверг справедливой критике. С этой критикой невозможно не согласиться.
Следует сразу сказать, что я направил письмо Владыке Илариону, размещенное в моем «Живом журнале», в котором, в частности, говорится:
«В первую очередь, мне бы хотелось испросить прощения у Вашего Высокопреосвященства за то огорчение, которое произошло исключительно по моей вине, в связи с цитатой, предложенной Вам для комментария «Российской газетой».
Вы дали совершенно ясную, справедливую и точную оценку этой цитате. Я убежден, что Ваше интервью имеет огромное значение для той дискуссии о роли интеллигенции в Церкви и обществе, которая велась в Интернете последние месяцы».
В этом же письме Владыке Илариону я обозначил тот факт, что «цитата была искусно сфабрикована недоброжелателями из нескольких вырванных из контекста фраз, написанных мной в разное время по разным обстоятельствам».
Цитата, приведенная в «Российской газете», скомпилирована и это легко можно проследить.
— Можете ли вы дословно процитировать то, что написали на самом деле и показать, в чем именно цитата была искажена?
Во-первых, я считаю принципиально важным отметить следующий факт. Мы помним, какой напряженной была дискуссия об интеллигенции в последние месяцы. И причина такого напряжения, на мой взгляд, одна – разница в терминологии. Одни понимают под интеллигенцией всех образованных людей вообще, другие – «людей умственного труда» (а скажите – много ли у нас осталось людей «неумственного труда»?). Третьи же вспоминают знаменитый сборник «Вехи» и оценки, данные интеллигенции его авторами.
Я включился в эту дискуссию потому, что на протяжении нескольких лет занимался изучением проблематики, связанной с вопросом происхождения интеллигенции. В публицистической форме некоторые промежуточные итоги такой работы были представлены в ряде моих статей в ЖЖ:
«Церковь и модернизация: один исторический пример», «Церковь и модернизация: эпизод второй. Кто и как создавал в XIX столетии массовую народную школу?», «Церковь и модернизация: эпизод второй. Часть 2», «Церковь и модернизация: эпизод второй. Часть 3» «Еще раз о борьбе вокруг церковных школ в 60-е годы XIX века».
В них речь идет о том, что Церковь, создав во второй половине XVIII века развитую сеть духовных школ, оказала огромное влияние на становление всей системы народного образования России, включая высшую школу.
В частности, именно духовенство являлось народными учителями в начальных школах, получивших широкое распространение в селениях государственных крестьян (ведомство Министерства государственных имуществ). Духовенство обладало прекрасным гуманитарным образованием. К 60-м годам XIX века многие сельские священнослужители имели педагогический стаж 20-25 лет. Но в этот момент произошел перелом, в значительной степени изменивший состав и, на мой взгляд, качество образованного класса.
50-70-е годы XIX столетия стали свидетелями поразительного по своей мощи давления либеральной части государственной власти и дворянства на Церковь. Аналогичное антиклерикальное движение происходило в 50-е годы того же века во Франции. В Германии 70-х годов XIX столетия подобные процессы получили наименование «культуркампф». В этот период в России Церковь активно выдавливалась из общественной жизни. Полагаю, что мне удалось проследить это на примере сельской начальной школы. В 1867 году школы всех ведомств перешли в подчинение земств, а земства отказались их финансировать. На мой взгляд, и я нашел тому множество подтверждений, главная причина была одна – «убрать попов из школы».
Вместо духовенства стали, как это было и во Франции десятилетием раньше, срочно создавать земские педагогические учебные заведения, получившие название учительских семинарий. В них набирали полуграмотных крестьянских мальчишек, пичкали их три года радикальными идеями и выпускали во вновь создаваемые земские школы. И это были уже совершенно другие по своему духовному состоянию и личностным качествам учителя, нежели священнослужители. В печати велась просто травля учителей-священников и просто церковно-ориентированных педагогов. Так, был буквально затравлен замечательный крестьянский православный учитель, собеседник святителя Феофана, будущего Затворника, Иов Иванович Шумов. Он был под давлением либеральных земцев вынужден не только покинуть школу, но оставил свое село и вскоре скончался.
Так что эта антицерковная борьба, приведшая к появлению совершенно новой части образованного класса, не обошлась и без человеческих жертв. В итоге возникла та часть образованного класса, описание которой и давалось в «Вехах». Во всяком случае, так мне думалось.
Чтобы разобраться в этом, я попытался дифференцировать части образованного класса, отличающиеся разной ментальностью. Так появилось мое предложение разделить понятия «интеллектуалы» и «интеллигенты». К первым я отнес тех, кто в своей жизни придерживался принципа служения, так или иначе оставался верным традиции. Ко вторым я предложил отнести тот психологический тип, основные черты которого так ярко описали авторы сборника «Вехи».
Это была моя ошибка. Никакой реальной ясности такое разделение не внесло, но породило много обид, непонимания и даже соблазна. Ведь наша беда в том, что мы ведем дискуссии, даже не выработав общую терминологию. Так и в этом случае, многие, даже не многие, а абсолютное большинство тех, кто не следил за моими статьями, просто не разобрались в том контексте этих рассуждений.
Кроме того, я понял, что нельзя применить свои наблюдения относительно кардинальной социальной и ментальной смены, произошедшей в 60-70-е годы XIX века в среде учителей начальной сельской школы на весь образованный класс в целом. Как быть со служащими, адвокатами, людьми творческих профессий, создателями великой русской литературы?
Поэтому, когда Аркадий Малер в соответствующей теме ЖЖ Кирилла Фролова предложил мне написать статью, обобщающую все мои рассуждения на тему образованного класса, я отказался, честно написав:
«Проблема в том, Аркадий Маркович, что я не убежден сейчас в правильности своих позиций. Фактически я вырываю из контекста одну социальную страту — учительство сельской начальной школы, показываю ее искусственное создание властью и пытаюсь на этом строить целую концепцию…. Думаю, что вся эта очень непростая дискуссия была полезна для всех сторон, несмотря на ее, скажем так, нервные издержки. Но в русской интеллигенции есть одна очень верная черта — ее нравственный посыл. Да, он переходит где-то в тотальную морализацию и попытку объявить себя совестью нации. Однако сам этот посыл коренится в русской духовной чуткости».
К сожалению, и я пишу об этом в письме к митрополиту Илариону, я произнес в контексте своих рассуждений много резких фраз, которые потом и были использованы. В этом я сейчас раскаиваюсь.
Вот после только после такого долгого, но совершенно необходимого, на мой взгляд, предисловия, можно говорить о конкретной цитате.
Все мои сообщения, о которых ниже пойдет речь были мною же удалены – одни раньше другие позже. Но, если так уж необходимо, давайте обратимся к их копиям, сохраненным Яндексом.
Насколько понимаю, речь идет о следующем моем высказывании, которое я посчитал неудачным и удалил из своего «Живого журнала»:
«Интеллигенция – это вовсе не интеллектуалы. Интеллигенция – чисто российское явление, порождение (до 17-го года) разночинной среды. По мнению авторов «Вех», главной особенностью интеллигенции являлась ненависть к собственной стране, отрицание власти всегда и везде, отрицание народной традиции – беспочвенность. Военные во время Великой войны 1914 – 1917 годов говорили: «Неужели интеллигенция, хотя бы на период войны, не может перестать ненавидеть Россию?»
Главное свойство интеллигенции – безответственность. Интеллигенция активно раскачивала государственный корабль и один раз пришла к власти – в феврале 1917 года. Итогом стал крах России. Власть интеллигенции к октябрю валялась на дороге и ее подобрали большевики. Итак, интеллигенция всегда критикует и ни за что не отвечает. Поэтому, если следовать терминологической традиции русской религиозной философии, православной интеллигенции не может быть в природе, ибо христианство воспитывает ответственность. Не может быть, исходя из этой терминологии, и интеллигенции во власти. Власть – всегда ответственность и компетентность. Интеллигенция – безответственна и некомпетентна. Интеллигенция никак не является синонимом образованных людей. Для советской интеллигенции Солженицын придумал термин – образованцы. Не интеллигенты – Достоевский, Королев. Это интеллектуалы, профессионалы. Советская высшая школа давала неплохое техническое образование, но слабое гуманитарное. Напомню, что советские и российские кандидатские и докторские степени не признаются ни в одной нормальной стране мира. То есть этих степеней, фактически, нет. Такова же судьба и советских дипломов вообще.
Образованный человек в Церкви призван не к вечной фронде, а к жертвенному служению Богу, значит — служению делу Церкви в мире. Поэтому интеллигент, приходя в Церковь, начинает чувствовать себя крайне неуютно. Он по природе – вечный диссидент, служить не может. Ему нужно бы измениться, сделать так, чтобы его образование, преображенное светом Христовым, стало инструментом церковной жизни, а не средством собственной бесконечной самореализации. Но интеллигент (следуя терминологии «Вех») – это нравственная болезнь, погруженность в страсти вечного осуждения, вечного фрондерства и недовольства. Интеллектуал – это нечто абсолютно противоположное интеллигенту.
Не интеллигенты создали нашу отечественную мощь, не интеллигенты послали человека в космос. Это сделали компетентные и ответственные интеллектуалы. Интеллигенция (опять же, в этом понимании) бесплодна и бесполезна для страны.
Есть очень странная любовь у нашей интеллигенции к одним представителям отечественной религиозной традиции и странная нелюбовь к другим. Стоит, право, господа, перечитать «Вехи» и «Из глубины». Или ПРОчитать:)»
Как видим, здесь существует четкое противопоставление «интеллектуалов» и «интеллигентов», о котором я говорил выше. Обратите внимание, как звучит фраза о возможности православной интеллигенции:
«Поэтому, если следовать терминологической традиции русской религиозной философии, православной интеллигенции не может быть в природе, ибо христианство воспитывает ответственность».
Фраза эта имеет конкретную вводную конструкцию, непосредственно отсылающую к традиции русской религиозной философии и стоит на несколько абзацев раньше, нежели другая фраза, звучащая в оригинале так:
«Интеллигенция (опять же, в этом понимании) бесплодна и бесполезна для страны». Обратите внимание – «в этом понимании» — то есть в произведенном мной искусственном терминологическом разъединении «интеллектуалов» и «интеллигентов».
Еще раз повторюсь – вся приведенная выше цитата была мной из ЖЖ удалена по причине ее эмоциональной резкости и терминологической неудачности.
Давайте проследим дальнейшую трансформацию данного текста.
Началась она на страницах «Новой газеты» в статье Леонида Никитинского «Отлучение Церкви»(№104 от 19 сентября 2011 года). Здесь мне приписывается следующая фраза:
«Образованный человек в Церкви призван к жертвенному служению Богу, то есть служению делу Церкви в мире. Интеллигент, приходя в церковь, начинает чувствовать себя крайне неуютно. Интеллигент (следуя терминологии «Вех») — это нравственная болезнь, погруженность в страсти вечного осуждения, фрондерства и недовольства… Особенностью интеллигенции являлась ненависть к собственной стране, отрицание власти, беспочвенность. Интеллигенция бесплодна и бесполезна для страны. Поэтому православной интеллигенции не может быть в природе»
Говорят, что информационная война – это искусство цитирования.
Здесь мы видим блестящее подтверждение такому определению.
Вроде бы куски фраз мои, а в целом – мысль совершенно иная. Понятно, что нет никакого контекста моих рассуждений о трансформации образованного класса в XIX столетии. Пусть. Но зачем же так переставлять местами фразы и искажать их смысл? Оказывается «православной интеллигенции не может быть в природе», потому, якобы, что «интеллигенция бесплодна и бесполезна для страны». Но это ведь полнейший подлог! И никаких объяснений, что это пересказ того, что понял из моего высказывания господин Никитинский. Просто преподается как мой прямой текст и всё.
Далее, эта фраза из статьи Л.Никитинского попадает в письмо Григория Померанца и Зинаиды Миркиной, опубликованное в «Российской газете» (Зинаида Миркина, Григорий Померанц. Нужна ли интеллигенция православной церкви?»//Российская газета, 12 октября 2011 года, столичный выпуск, №5604 (228))
Здесь мы читаем:
«Интеллигенция бесплодна и бесполезна для страны, поэтому православной интеллигенции не может быть в природе».
Это один в один фраза из статьи Леонида Никитинского. Здесь разъясняется и то, каким образом Григорий Померанц и Зинаида Миркина узнали о существовании в далекой Ивановской (на самом деле – Иваново-Вознесенской) епархии некоего игумена Виталия (Уткина).
Оказывается:
«Наши молодые друзья принесли нам выписки из твиттерских сообщений игумена Виталия Уткина, облеченного должностью епархиального секретаря Ивановской епархии».
Обратите внимание, здесь не говорится: «наши молодые друзья принесли нам статью Леонида Никитинского из «Новой газеты». А говорится о том, что это выдержки из моего Твиттера. Однако, в моем твиттере один в один была приведена заметка из ЖЖ, которую мы сейчас разбираем. Некоторых фраз, которые приводятся Зинаидой Миркиной и Григорием Померанцем в Твиттере нет. И уж точно в моем именно Твиттере нет фраз о Сталине, о демократии, о «православных патриотах». Об этом, думаю, мы поговорим чуть ниже. Таким образом, я могу с определенной вероятностью предположить, что именно Никитинский или кто-то из его окружения принес З.Миркиной и Г.Померанцу якобы мои цитаты. Понимаю и их реакцию. Но, как видим – проблема в том, что главная цитата, которая потом была представлена митрополиту Илариону, составлена искусственно и моих взглядов не отражает.
Еще якобы мои цитаты из Зинаиды Миркиной и Григория Померанца:
«И ровно в том же ключе в мультимедийном пространстве звучит ряд других реплик о. Виталия в адрес интеллигенции, которые можно расценить как вызов: «Интеллигенция безответственна и некомпетентна. Интеллигенция никак не является синонимом образованных людей»».
Здесь вроде бы всё в порядке, так и в подлинном тексте эти фразы идут друг за другом. Но ведь всё вновь вырвано из контекста противопоставления «интеллектуалов» и «интеллигенции». Неправильное противопоставление, обидное. Да, я виноват в его непродуманности, искусственности и резкости. Но, господа, разве всё, что я сказал на эту тему сводится только к этим фразам, которые приводят Миркина и Померанц?
Обратимся теперь непосредственно к той цитате, которая была предложена для комментирования Владыке Илариону. (Митрополит Иларион: Интеллигенция нужна Православной Церкви О взаимоотношениях Церкви и интеллигенции, ценности Предания, производстве идей и ностальгии по сталинизму митрополит Волоколамский Иларион рассказалв интервью «Российской газете» (федеральный выпуск №5614 (238), 24.10.2011).
Здесь говорится:
«Игумен Виталий (Уткин), секретарь Ивановской епархии, написал в своем твиттере: «Интеллигенция бесплодна и бесполезна для страны, поэтому православной интеллигенции не может быть в природе».
Опять та же цитата, что и у Померанца с Миркиной. Цитата, созданная, как я полагаю, впервые Леонидом Никитинским. Поэтому в своем письме митрополиту Илариону я и утверждаю «Указанная цитата была искусно сфабрикована недоброжелателями из нескольких вырванных из контекста фраз, написанных мной в разное время по разным обстоятельствам»
— Почему же «в разное время и по разным обстоятельствам», если вы выше говорили о фразах, вырванных из одного текста и перемешанных между собой»?
Вот об этом мы сейчас и поговорим. Обратимся к следующей приписываемой мне цитате из статьи Зинаиды Миркиной и Григория Померанца:
«Считаю, что Россия в настоящий момент не созрела для демократии, а церковная «демократия» вообще неканонична и невозможна. Последнюю совершенно ошибочно именовать «соборностью”». И далее в словах игумена звучат ноты уже откровенного диктаторства: «Я выступаю за строгую церковную дисциплину. Поэтому, всевозможные «православные патриоты”, которых я наблюдаю года с 1987, это протестантствующие либералы, разрушающие иерархическое церковное пространство. Я категорически не приемлю любого диссидентства. А «православные патриоты” — это люди с риторикой «несогласных”. По сути, это антигосударственные либералы»
Далее авторы пишут:
«Не удивительно, что подобное мировоззрение в качестве своего кумира способно поставить на пьедестал ни кого иного как тов. Сталина. «С большим уважением, — пишет о. Виталий, — отношусь к имперскому и советскому периодам нашей истории. Не скрываю, что уважительно и с пониманием отношусь к Сталину У всякого процесса, у всякого развития есть своя логика. Почему Сталин не отказался от косной идеологической конструкции? В силу этой самой внутренней логики, обусловленной массой причин. Есть путь. Так и надо по нему идти»».
Именно отсюда следует продолжение вопроса журналиста «Российской газеты» Елены Яковлевой Владыке Илариону.
«Игумен Виталий (Уткин), секретарь Ивановской епархии, написал в своем твиттере: «Интеллигенция бесплодна и бесполезна для страны, поэтому православной интеллигенции не может быть в природе». Добавив к этому рассуждения о том, что Россия не созрела до демократии, автор подчеркнул, что не скрывает своего уважительного отношения к Сталину».
Это является прямой ложью. Я не добавлял к своим «рассуждениям» об интеллигенции (а мы уже видели, как появилась приписываемая мне фраза) никаких слов о демократии и о Сталине. В Твиттере этого не было.
Для того, чтобы понять, откуда З.Миркина с Г.Померанцем, а за ними Е.Яковлева взяли демократию и Сталина нужно внимательно вчитаться в слова, опубликованными в первом письме. Тут появились «православные патриоты с риторикой несогласных». О чем идет речь, откуда это могло взяться? А вот откуда. Словам этим уже год, в Твиттере их не было, вырваны они из моих сообщений в ЖЖ совсем по другому поводу.
Всем хорошо известно, что в Рунете присутствует такой ресурс, как «Русская народная линия». Мне представляется, что в настоящее время его деятельность носит оппозиционный характер по отношению к священноначалию нашей Церкви. Особенно заметны в этом плане публикации РНЛ, направленные непосредственно против деятельности председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, митрополита Волоколамского Илариона.
Полагаю, что идеологию РНЛ и всего ее круга, которую я очень условно называл «православными патриотами», можно определить как ультралиберальную. Такой подход возможно кому-то кажется парадоксальным, но я считаю что это действительно так. Они говорят о том, что церковные дела должны, якобы, решаться тем, что они называют «церковным народом», то есть, по сути, совокупностью достаточно ограниченного количества активистов, никогда не получивших никакого систематического богословского образования, никогда не несших прямой церковной ответственности за конкретное состояние дел в конкретных приходах, епархиях, церковных структурах. Обычно такой подход по какому-то недоразумению именуется ими «соборностью».
Такие активисты считают, что именно их воззрение и должно считаться голосом Церкви, так как, мол, они – «народ». Но при этом забываются слова Спасителя «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод» (Ин. 15:16)
Активисты, описанные мной выше, стоя, казалось бы, на ультрафундаменталистских позициях, в действительности оказываются либералами. И смыкаются с другим крайним лагерем – действительными либералами, считающими, что Церковь должна строиться исключительно снизу и быть некоей совокупностью свободных общин. И те, и другие объединены в своих нападках на священноначалие.
В 2010 году «Русская народная линия» опубликовала материалы, где, на мой взгляд, провокационно говорилось о том, что, де, Святейший Патриарх не должен баллотироваться на пост Президента.
Речь идет о статье клирика Санкт-Петербургской епархии диакона Владимира Василика «Патриарху Кириллу это не нужно» от 20.09.2010 г. Этой статье предшествовало интервью РНЛ с депутатом Госдумы 4-го созыва Б.А.Виноградовым «Президентом России в 2012 году должен стать Патриарх Кирилл».
Многие тогда усмотрели в этих материалах явственно выраженную провокацию, стремление столкнуть священноначалие с руководством страны. Началась активная дискуссия с целью показать провокационный характер деятельности РНЛ.
Я включился в дискуссию с РНЛ несколько раньше, с 8 сентября 2010 года, с момента, после того, как клирик Московской епархии иерей Александр Шумский назвал «невменяемыми» по сути всех тех, кто принял участие в дне памяти 20-летия трагической кончины протоиерея Александра Меня. Но сейчас мы будем говорить только о тех материалах, из обрывочных и взятых вне контекста фраз которых «Новая газета» и «молодые друзья» З.Миркиной и Г.Померанца составили свою цитату.
Я вновь вынужден привести свои достаточно обширные тексты. Приношу свои извинения читателям, но такое обширное цитирование необходимо для того, чтобы понять – откуда конкретно были вырваны фразы.
Итак, не в моем ЖЖ (я потом объясню почему), но на других ресурсах Интернета сохранился следующий текст: «Почему я не согласен с РНЛ. Из дискуссии с диаконом Владимиром Василиком»:
«Для меня первична церковная идентичность — именно поэтому я выступаю за строгую церковную дисциплину. Поэтому, всевозможные «православные патриоты», которых я наблюдаю года с 1987, это протестантствующие либералы, разрушающие иерархическое церковное пространство. Это все мы уже проходили в 1917 году — все эти «псаломщические революции» и «феврализм» в Церкви.
Далее. Я государственник. Это моя Родина и мое государство — и Российская империя, и СССР, и современная Россия. Это государственная власть в ее непрерывном потоке, выполняющая функцию удержания зла. Поэтому я категорически не приемлю любого диссидентства. А «православные патриоты» — это люди с риторикой «несогласных».
По сути, это антигосударственные либералы. Ближайшая их практическая опасность для Церкви в следующем. Конечно, они, как и все последние четверть века, не выйдут ни на какие практические общественно-значимые результаты. Но они могут быть использованы в антигосударственной политической игре серьезных сил и нанести большой вред и Церкви, и России.
Да, в нашей стране — масса проблем. Как и всю последнюю тысячу лет. Но для того, чтобы решать эти проблемы — не надо вставать в позу оппозиции. Эти проблемы, более или менее успешно, может разрешить государственная власть. Риторика «несогласных», витание в своих псевдотеоретических схемах, псевдодуховность различных современных бегунов — только вредят делу. Время идеологий, всяких схем, типа «Православие. Самодержавие. Народность» безвозвратно прошло.
У всякого процесса, у всякого развития есть своя логика. Почему Сталин не отказался от косной идеологической конструкции? В силу этой самой внутренней логики, обусловленной массой причин. Есть путь. Так и надо по нему идти.
Те же аборты — это следствие состояния общества, нежелания не только иметь детей, но и вообще служить ближним. Для Церкви здесь, естественно — огромное поле деятельности. Но мы должны измениться сами, уйти от маргинальности, стать активными, перестать бояться всяких ИНН, несуществующих «экуменизмов», выдуманных «либеральных поворотов»».
Обратите внимание, после чего идет фраза «Поэтому я категорически не приемлю любого диссидентства». Она размещена после фразы о том, что государственная власть в ее непрерывном потоке выполняет функцию удержания зла. А «православных патриотов», которых я действительно наблюдаю больше чем 20 лет, я сравниваю с протестантствующими либералами. Действительно, более бесплодную силу, чем наша «патриотическая тусовка» последних 20 лет я видел только одну – «либеральная тусовка».
В вышеприведенной цитате я говорю о логике исторической реальности, логики реального государства. Здесь неудачен и малопонятен пример со Сталиным. Он требует разъяснения. Смысл этой фразы следующий — Сталин, несмотря на всю державность последних лет своего правления, не смог отказаться от коммунистической идеологической конструкции в силу именно этой инерции исторического реализма. Даже, если бы захотел, он не смог бы этого сделать. Абсолютная фантастика, что он собирался стать «красным императором», короноваться и т.д. Чтобы понять это, достаточно прочесть его последнюю работу – «Экономические проблемы социализма в СССР».
И вот именно в связи с этим я и подчеркиваю – не нужно фантастических построений, не нужно революций. Довольно революций, да здравствует порядок – как бы повторяю я известный лозунг октябристов. Нужно действовать изнутри исторической реальности. Есть путь этой самой исторической реальности и по нему надо идти. Но этот путь – вовсе не путь некоего «нового Сталина», это не призывы решать экономические проблемы за счет человеческих жизней, не призывы превращать людей в лагерную пыль. Никакие идеологии, никакие теоретические построения не могут пересилить эту историческую реальность. Любая революция пожрет своих детей и все равно предложит тот путь, о котором и не думали деятели этой самой революции. Но только после любой революции всё становится гораздо хуже.
Что же делают те «молодые друзья», которые принесли З.Миркиной и Г.Померанцу «выписки из твиттерских сообщений игумена Виталия Уткина)»?
Они скомпилировали фразу о «пути» с фразой из совершенно другого моего материала, взятого из той же дискуссии с РНЛ 2010 года.
Откуда появился этот последний материал? Через день после провокационного, как мне казалось, интервью Б.А.Виноградова 19 сентября 2010 года в той же РНЛ появилась статья Анатолия Степанова «Это свидетельство нашей правоты. О нападках и клевете неообновленцев и модернистов в адрес «Русской народной линии»».
В нем, в том числе, говорилось:
«В последнее время к хору тех, кто требует мер прещения в адрес «Русской народной линии», присоединился и секретарь Иваново-Вознесенской епархии игумен Виталий (Уткин)». И далее тремя абзацами ниже А.Степанов написал: «Давайте признаем, что вы, дорогие отцы, представляете интересы крайне малочисленного, хотя и весьма агрессивного лобби внутри Церкви, фактически стоящего на необновленческих и модернистских позициях».
Именно на это утверждение я и ответил своей заметкой: ««Неообновленец» и «модернист», говорите?». Из моего ЖЖ она давно удалена (почему скажу ниже). Посмотрим на сохраненную копию этого материала.
Еще раз прошу прощения у читателей, но привожу материал полностью:
«Анатолий Степанов, по укоренившейся с 90-х годов привычке почему-то соотносящий себя с «голосом церковного народа», опять облил грязью отца Андрея Кураева, а меня объявил «неообновленцем» и «модернистом». Весьма любопытное обвинение. Вот только Анатолий Дмитриевич забыл объяснить, чем он может это обосновать.
Я, например, выступаю категорически против перехода на новый стиль или отказа в богослужении от церковно-славянского языка, никак не общаюсь с инославными. Считаю, что Россия в настоящий момент не созрела для демократии, а церковная «демократия» вообще неканонична и невозможна. Последнюю совершенно ошибочно именовать «соборностью». Говоря о такой «демократии церковного народа» нужно сразу вспоминать последствия «псаломщических революций» 1917 года в епархиях.
С большим уважением отношусь к имперскому и советскому периодам нашей истории. Не скрываю, что уважительно и с пониманием отношусь к Сталину. В общественно-политическом плане считаю себя сторонником автократии византийского образца. Так что жду объяснений. А то ведь, за ложь и оскорбления, которые изливаются со страниц «Русской народной линии», можно и сатисфакции потребовать. Господин Степанов не боится, что все те, кого шельмовал его ресурс в последнее время, могут разом подать иски в Церковный суд? Причем, в Общецерковный, в силу того, что г-н Степанов пишет о принадлежности авторов «РНЛ» к разным епархиям?»
Вот откуда взялась та самая фраза о Сталине. В своем письме к митрополиту Илариону я написал: «РНЛ обвинила меня в модернизме, обновленчестве и либерализме, на что, защищаясь, я, среди прочего, опрометчиво отметил свое уважение к имперскому и советскому периодам нашей истории и крайне запальчиво, неудачно и, как теперь понимаю, соблазнительно, произнес имя Сталина.
С самого раннего периода моего воцерковления, с конца 80-х годов, я глубоко почитаю новомучеников и исповедников. Естественно, что говоря о «Сталине» я образно имел в виду, в первую очередь, победу в Великой Отечественной войне и сохранение державной государственности. Это отнюдь не было оправданием репрессий или презрением памяти всех пострадавших от безбожного режима. Но в других местах я всегда подчеркивал самое главное – все те негативные тенденции, которые мы наблюдаем сейчас в обществе, были заложены именно в советский период. Их главная причина – безбожие.
Я не являюсь и никогда не являлся сталинистом. Это просто невозможно в той епархии, одним из святых которой является святитель Василий исповедник, епископ Кинешемский, скончавшийся в ссылке в 1945 году. Любые советские достижения условны в силу непомерной человеческой и духовной цены, заплаченной за них».
Думаю, что это объяснение вполне понятно. Никакие временные советские достижения не могут перевесить того факта, что огромное количество наших соотечественников сошли в могилы не только не сподобившись соединиться со Христом во Святом крещении и причащении Святых Таин, но даже не слышав о Христе. Вся огромная государственная мощь без Христа рассыпалась в пыль.
С другой стороны, я считал и считаю себя государственником. Считаю, что сохраненная в советские годы державная государственность являлась важнейшим внешним выражением исторической России, ее скрепой. Другое дело, что эта скрепа истачивалась изнутри безбожием.
Наряду с развитием принципа социальной справедливости, высоким уровнем социальной солидарности и развитой вертикальной общественной мобильностью мы видим даже не просто репрессии. Речь идет о разрушении духовной составляющей самого человека. Я считаю, что именно в советский период был запущен духовно-генетический механизм вырождения нации. Но это не значит, что Великая Россия не ценна сама по себе. Очень даже ценна, если государственная власть в конце концов вступает в симфонические отношения с Церковью, если внешняя оболочка наполняется внутренним духовным содержанием.
Именно эта церковно-государственная симфония ненавистна нашим ультралибералам. Но, сколько бы о такой симфонии ни говорили «патриоты», например, авторы РНЛ, они на деле будут такую симфонию отрицать – именно в силу своего антииерархического характера. Потому что подлинная церковно-государственная симфония, на мой взгляд, возможна только там, где в качестве коренного признается принцип церковной и общественной иерархии.
Не может каждая кухарка управлять государством, что бы там ни говорил господин Ульянов.
Именно поэтому я не считаю себя «демократом» в смысле современного общественного популизма. Но демократия является очень важным инструментом общественной жизни. Только вот такая демократия должна отражать реальную ткань этой самой жизни, быть выражением социальной солидарности и взаимной социальной ответственности.
Об этом я пишу митрополиту Илариону: «Мне приписана также вырванная из контекста фраза о неготовности России к демократии, однако в Интернете я неоднократно писал о глубинных исторических традициях низовой народной демократии, ставших залогом восстановления государственности в 1612 – 1613 годах. Но эта низовая демократия была христианской и глубоко нравственной».
Повторю — для демократии нужна развитая ткань народной жизни, взаимная солидарность и взаимная ответственность. И, самое главное, всё это должно покоиться на твердом нравственном фундаменте, базовых традиционных ценностях, а вовсе не проистекать из широчайшего плюрализма постмодернистского хаоса. Я считаю, что в настоящий момент именно этого в нашем обществе катастрофически не хватает. Но, как ни парадоксально, такую демократическую традицию мы можем найти в русском обществе прошлых столетий.
Мне хочется в связи с этой фразой обратить внимание читателей на статью из своего «Живого журнала» «Гражданская солидарность и отечественная демократическая традиция». Она написана на основе моего доклада на заседании Правительства Ивановской области. Речь идет об идейном содержании торжеств 2012 года и Дня народного единства.
В статье говорится, что в XVII столетии местная муниципальная солидарность и местное муниципальное самоуправление были столь развиты, что даже когда была утрачена верховная государственность, местные самоуправляющиеся земства и общины смогли создать вооруженную силу, освободить страну и воссоздать эту самую государственность. И эта подлинная демократия, основанная на глубокой церковности была в нашей стране гораздо раньше Декларации «Мэйфлауэра» и отцов-пилигримов. И уж, тем более, раньше на полтораста лет отцов-основателей США.
Вот если мы воссоздадим такую ткань общества (которое и будет подлинным гражданским обществом), тогда – да, я смогу назвать себя демократом.
В приведенных материалах мелькает моя фраза о византийской автократии. В 2010 году у меня шла интенсивная и интересная полемика по этому вопросу с диаконом Владимиром Василиком (она может быть сохранилась в Яндексе или в журнале отца Василия, если он ее не удалял). Так вот, византийский автократор, позднее василевс как раз является одним из демократических институтов. Формально он выражает власть сената, армии и народа. И так было непрерывно со святого благоверного императора Константина Великого.
Но, о «церковной демократии» можно говорить в другом смысле – широкого церковного обсуждения тех или иных проектов, особенно в церковно-общественной области. И сейчас созданы для этого прекрасные механизмы в виде Межсоборного присутствия. Это ценнейший опыт создания подлинной солидарности и соборности внутри Церкви. Только к риторике о «соборности» наших записных «патриотов» это не имеет никакого отношения.
Это же надо умудриться из всех вышеперечисленных построений вывести мое отрицание демократии в принципе и призывы идти по некоему «сталинисткому пути»!
Итак, смотрим, каким образом была составлена вторая половина фразы из письма З.Миркиной и Г.Померанца.
Во-первых, она не из Твиттера.
В письме З.Миркиной и Г.Померанца: «Я выступаю за строгую церковную дисциплину. Поэтому, всевозможные «православные патриоты”, которых я наблюдаю года с 1987, это протестантствующие либералы, разрушающие иерархическое церковное пространство»
На самом деле – в статье «Почему я не согласен с РНЛ» за сентябрь 2010 года:
«Для меня первична церковная идентичность — именно поэтому я выступаю за строгую церковную дисциплину. Поэтому, всевозможные «православные патриоты», которых я наблюдаю года с 1987, это протестантствующие либералы, разрушающие иерархическое церковное пространство. Это все мы уже проходили в 1917 году — все эти «псаломщические революции» и «феврализм» в Церкви».
В письме З.Миркиной и Г.Померанца:
«Я категорически не приемлю любого диссидентства. А «православные патриоты” — это люди с риторикой «несогласных”. По сути, это антигосударственные либералы»
Это фраза из той же моей статьи, лишенная своего контекста. Много и подробно об этом говорилось выше.
А вот дальше – хитрая комбинация.
Из письма З.Миркиной и Г.Померанца:
«Не удивительно, что подобное мировоззрение в качестве своего кумира способно поставить на пьедестал ни кого иного как тов. Сталина. «С большим уважением, — пишет о. Виталий, — отношусь к имперскому и советскому периодам нашей истории. Не скрываю, что уважительно и с пониманием отношусь к Сталину У всякого процесса, у всякого развития есть своя логика. Почему Сталин не отказался от косной идеологической конструкции? В силу этой самой внутренней логики, обусловленной массой причин. Есть путь. Так и надо по нему идти»»
Еще раз смотрим – первая часть фразы вырвана из контекста моей статьи ««Неообновленец» и «модернист», говорите?».
А вторая – опять из первой моей статьи «Почему я не согласен с РНЛ». О том, как она вырвана из контекста и истолкована я подробно писал выше.
Вот так и слепили мою, якобы, цитату. И написали:
«Таким образом, логика параллельного, по сути, церковно-государственного пути, предлагаемого о. Виталием, становится достаточно прозрачной. Тотальная диктатура, подавление личности, страх с соответствующим лицемерием; вот только в качестве инструментария вместо большевистской идеологии вполне можно использовать букву православных уставов и канонов.
Опять недоумение и боль: а что в таком случае делать священнослужителям и православным мирянам, почитающим новомучеников — жертв сталинского террора? Если всё будет продолжаться в том же духе, то, скорее всего, остается ждать лишь построения сталинизма в отдельно взятой епархии».
Тут уже нечто абсолютно иррациональное. Просто, я бы сказал – запредельное. Да, с фразой о Сталине я был неосторожен, да она была соблазнительна. Но как можно из всего, что я написал сделать такой вывод?
А сейчас вернусь к цитате предложенной корреспондентом «Российской газеты» Еленой Яковлевой для комментирования митрополиту Волоколамскому Илариону.
Итак, вчитываемся еще раз:
««Игумен Виталий (Уткин), секретарь Ивановской епархии, написал в своем твиттере: «Интеллигенция бесплодна и бесполезна для страны, поэтому православной интеллигенции не может быть в природе». Добавив к этому рассуждения о том, что Россия не созрела до демократии, автор подчеркнул, что не скрывает своего уважительного отношения к Сталину»
Думаю, теперь четко видно, что цитата составлена из переставленных и вырванных из контекста фраз моих разных текстов за 2010 – 2010 годы. Половина этих фраз в Твиттере отсутствовала. Поэтому эту цитату своей я признать никак не могу и моему мировоззрению она не соответствует.
Но, моя вина, безусловно, заключается в увлеченности и резкости, с какой я иногда формулирую мои положения. Эти фразы действительно могут быть неправильно поняты и истолкованы, могут даже вызвать соблазн. В этом я, конечно, раскаиваюсь.
Целая волна публикаций сделала меня чуть ли не главным сталинистом страны. Читаем сообщение Интерфакс-Религия за от 24 октября 2010 года. Здесь говорится о высказываниях «секретаря Ивановской епархии игумена Виталия (Уткина), который в своем блоге не скрывал уважительного отношения к Сталину».
Во-первых, нет такой «Ивановской епархии» с 2002 года. Есть Иваново-Вознесенская епархия.
Во-вторых, создается ощущение, что я только и делал, что в своем блоге «не скрывал уважения»? Хотя речь идет всего лишь о двух моих высказываниях в двух разных материалах за сентябрь 2010 года. Затем начали писать о «почтении» к Сталину и т.д.
Но обратимся к материалам «Русской народной линии», полемике с которой были посвящены мои материалы 2010 года.
Что же мы находим здесь? Значительное количество статей, посвященное прямой апологии И.В.Сталина.
Например, 14 июля 2011 года — Игорь Фроянов. Великан Сталин и пигмей Столыпин.
22 июля 2011 года — Протоиерей Александр Васькин. «Еще о Сталине».
Вот весьма характерная цитата ее автора: «По роду своей прошлой деятельности в качестве офицера-политработника, секретаря комитета ВЛКСМ шахты, первого секретаря райкома комсомола, члена бюро райкома КПСС, члена исполкома и депутата райсовета народных депутатов мне приходилось иметь много бесед с участниками Великой Отечественной войны. И ни от одного из них я не слышал худого слова в адрес Сталина. Ни от одного!» и в следующем абзаце: Несомненно, Сталин был православным христианином, вел тяжелейшую борьбу за Россию и не дал антихристианским и антирусским силам в свое время сделать то, что мировая закулиса проделывает с нашей Родиной в наши дни»
17 октября 2011 года — Протоиерей Александр Васькин. Еще о Сталине. Продолжение.
И, наконец, материалы, появившиеся уже после программного интервью митрополита Илариона, которые, с моей точки, зрения, являются прямым вызовом священноначалию. Это:
27 октября 2011 года — Священник Сергий Карамышев. «Опять тень Сталина кому-то не дает спокойно уснуть»
28 октября 2011 года — Протоиерей Сергий Вишневский: «Я настоящий сталинист».
В последней статье об этом священнике говорится:
«В его кабинете рядом с портретом Императора Николая Второго размещен бюст Сталина. По его словам, Господь послал Сталина как «очистительный меч возмездия» русскому народу, в частности, священникам, за то, что они сделали». В следующем абзаце читаем: «Протоиерей Сергий Вишневский также отмечает и церковные нестроения. По его словам, в Церковь проникли агенты католицизма и баптизма, которые призваны дискредитировать и опорочить Церковь».
Как видите, есть ресурс, точнее – ресурсы, и есть священнослужители, которые предлагают совсем другие по объему и содержанию материалы, нежели мои две вырванные из контекста старые фразы. Но не о них пишут и говорят.
— Почему Вы удалили эту полемику из своего блога?
Я сделал это ради мира церковного. И сделал при очень конкретных обстоятельствах. На одном общецерковном мероприятии в Москве со мной на тему этой полемики заговорил очень уважаемый московский протоиерей и попросил не усугублять конфликт с РНЛ. Здесь же мы переговорили с А.Степановым и после этого я из полемики вышел, а соответствующие материалы из своего блога удалил. Тем более, я тогда отчетливо понял, что мои фразы о Сталине действительно являются очень неудачными.
— Вы утверждаете, что Ваши слова были извращены. Написали ли вы об этом в Российскую газету? Ведь если ваши слова были действительно искажены, издание должно принести вам извинения и опубликовать опровержение.
Вечером того же дня, когда на сайте «Российской газеты» появилось письмо З.Миркиной и Г.Померанца я направил на этот сайт свой комментарий, причем, после заполнения соответствующей формы мне было указано – «Ваш комментарий принят». Но, как ни странно, именно своего комментария я под этой статьей потом не нашел. Нашел много других, а свой – нет. Может быть, это техническая случайность, может быть, я сам чего-то не доглядел. Всякое может быть.
Но я знаю четко одно – ни Елена Яковлева, ни вообще кто-либо из журналистов ко мне с вопросами и просьбами прокомментировать якобы мою цитату не обращались.
Как Вы предлагаете выяснять отношения с «Российской газетой»? В суде? Я не вижу причин что-то доказывать этому изданию. Мне гораздо важнее объясниться с широким кругом интернет-пользователей, со своими собратьями-пастырями. Ведь даже, если удастся добиться публикации опровержения в «Российской газете», кто это опровержение там увидит?
— В чем, по Вашему мнению, причины появления цитаты?
— Об этом я пишу в своем письме митрополиту Волоколамскому Илариону:
«На мой взгляд, причиной всего происшедшего стало желание Л.Никитинского надавить на Иваново-Вознесенское Епархиальное управление в дисциплинарном деле некоего иеромонаха Илариона (Соколовского), резко критиковавшего в Интернете государственную власть, ведшего открытую оппозиционную политическую, в том числе предвыборную, агитацию, высмеивавшего курс Святейшего Патриарха. На основании решения Епархиальной Дисциплинарной комиссии иеромонах Иларион был направлен для приобретения монашеского опыта на один год в другой монастырь, что вызвало бурную реакцию антицерковных сил»
— У вас есть доказательства связи дела о.Илариона и интервью владыки Илариона или это Ваше предположение? Расскажите, на каком основании вы связываете эти события?
Я прошу обратить внимание на вводную фразу – «на мой взгляд». Выше мы с Вами сравнивали тексты и видели, как фраза, впервые появившаяся в статье Л.Никитинского, без изменений попала сначала в письмо З.Миркиной и Г.Померанца, а затем и в вопрос корреспондента «Российской газеты» Елены Яковлевой. Так ли это – пусть судят наши читатели. Мне думается, что это именно так, и об этом я пишу в письме митрополиту Илариону.
Кроме того, вряд ли позиции некоего игумена Виталия (Уткина) из Иваново так уж действительно могли бы заинтересовать «Российскую газету». Впрочем, повторюсь – это моя точка зрения.
— Как Вы сейчас относитесь к интеллигенции?
Во-первых, я считаю, что интервью митрополита Илариона заканчивает собой ведшуюся в Интернете долгую дискуссию об интеллигенции. Если мы будем придерживаться этой церковной точки зрения, то поступим очень правильно.
Полагаю, что нам не удастся до тех пор определиться с терминологией, то есть с самим предметом спора, пока мы не изучим тщательно историю возникновения и развития в Новое время в России образованного класса. По итогам дискуссии полагаю, что в этих исторических исследованиях нам недостаточно одной только «веховской» методологии. Об этом хорошо говорил Сергей Чапнин на последних Меневских чтениях. Стоит вспомнить, например, о знаменитой некогда антивеховской лекции П.Н.Милюкова. И главное – не стоит забывать о том особом нравственном потенциале, который был отличительной особенностью русской интеллигенции. По видимому, перед нами отличительная черта не только русского образованного слоя, но и всей русской ментальности в целом.
Что касается отношения, то я просто не могу как-то плохо относиться к образованным людям хотя бы в силу того обстоятельства, что сам окончил исторический факультет Московского государственного педагогического университета и, в некотором смысле, продолжаю считать себя практикующим историком. Именно проблематика генезиса русской интеллигенции на фоне истории образованного класса, особенно церковной его части, и интересует меня сейчас.
Беседовали священник Андрей Ефанов и Анна Данилова
