Детьми мы с братом часто выпрашивали что-нибудь у мамы.
Умели найти нужные слова, тон, слезы в конце концов.
Или банальным нытьем: “Мам, ну пожаалуйста…”
Мама смеялась или сердилась, иногда не соглашалась совсем. Но чаще всего мы все-таки получали желаемое.
Просьбы на самом-то деле были хорошими и детскими и не часто касались пятой куклы или шоколадки перед или вместо ужина.
И ощущение, что мама понимает, что нам это действительно “нужно-пренужно” придавало уверенности в собственной “любимости” и “важности” у родителей.
Фото: photosight.ru
А вечером, когда в детской комнате темнело и становилось страшно после прочитанных сказок о Кощеях и драконах, шаги мамы в соседней комнаты, ее голос или просто ощущение присутствия где-то рядом в доме и собственной жизни – наполняли душу покоем.
Время шло, мы выросли, и ощущение безусловной достижимости детских целей сменилось необходимостью достигать их самостоятельно. Уже не выпрошенными у мамы, но получаемыми собственным трудом или упорством становились цели, желания. Или просто не достигались, забывались, отходили в сторону, а иногда — оставались в голове как малодостижимая мечта или беспокойное желание.
И только после крещения, не сразу, но через ошибки и сомнения стало возвращаться то самое ощущение – когда что-то очень важное и нужное (по-детски, искренне и от сердца) – снова становилось достижимым тем же самым путем: “Мам, ну пожаалуйста..”
Разница – великая и понятная сердцу была в одном – обращаться в меру внутренней веры и искренности я училась к Матери Божией, слышащей не только мои, выстроенные неумело и не всегда искренне, слова, но и внутренние помышления и желания.
Помню, какое неизгладимое впечатление произвел случай.
Это было через год после крещения. Я закончила школу, сдала выпускные экзамены и уже готовилась к подаче документов в институт.
Накануне того дня, за неделю или более – прочитала где-то о великой силе молитвы “Богородице Дево, радуйся…” И о том, что Матерь Божия особенно хранит того, кто не ленясь читает эту молитву.
И вот — завтра день подачи документов, все собрано и сложено в папку. Но, перебирая бумаги еще раз, я вдруг увидела, что нет крайне важной справки. Не помню сейчас, как она называлась, но без нее в ВУЗ не принимали, а выдавала ее только школьная медсестра по медкарте с информацией о прививках и прочих “особенностях” моего школьного здоровья.
Понимаю, что днем, да еще и летом, никакой медсестры в школе и в помине нет. Побежала в поликлинику, там разводят руками: “Ваша карта в школе, вот и ищите медсестру, ничем помочь не можем”.
Вернулась, мечусь по комнате дома, вдруг взгляд падает на старинную икону Божией Матери «Неопалимая купина». Семейная реликвия, она досталась моей маме от ее мамы, а ей, в свою очередь, от бабушки.
В отчаянии падаю на колени: “Богородице Дево, радуйся..”
Двенадцатый поклон с непривычки дался особенно тяжело.
Бросаюсь к телефону – ну на всякий случай — набираю номер школьного медкабинета.
Трубку снимают: “Алло!”
Как потом оказалось –медсестра была в отпуске, но заглянула в школу на 15 минут — забрать какие-то бумаги.
“Ну, бегите скорей сюда, я вас подожду!”.
Справку я получила, а тот институт закончила уже много лет назад. И даже несколько лет сама преподавала в нем студентам.
Сколько раз еще приходилось вспоминать силу детской искренности и веры в то, что Мама обязательно поймет, как тебе надо то, о чем ты просишь.
И удивление от неисполненных просьб и желаний со временем всегда сменялось радостью и облегчением “Слава Богу, что не случилось по-моему”.
И наоборот – просимое искренне, с чувством дочерней преданности и веры – исполнялось со всей полнотой и всегда в нужное время.
Это ощущение детской защищенности, уверенности в незримом присутствии Матери Божией позволяло не бояться и придавало сил даже в самых, казалось, неразрешимых случаях.
Растя четверых дочерей я, как и каждая мама, часто сталкивалась и сталкиваюсь с ситуациями, когда, казалось бы, нет разрешения проблемы, когда заканчиваются силы, деньги или просто терпение.
Кажется – вот он, край, за которым пропасть, беспомощность и безысходность.
Но ни разу, свидетельствую как взрослый человек и мать, — ни разу не было случая, когда Матерь Божия не услышала молитву о помощи. Не ради моей веры — ее часто не хватало, ни ради особых заслуг – я отдаю отчет в том, что родить четырех детей – это не заслуга, а лишь выполненный долг матери, начало долгого пути. И каждый раз помощь приходила именно тогда, когда все человеческие усилия были предприняты, все должное было сделано и наступало время, когда в сердце наконец складывалась молитва к Богу: “Господи, я ничего не могу, но только Ты” и Его Пречистой Матери: “Надеждо ненадежных, Ты ми помози!”.
Как тогда вспоминалось детское: “Мам, ну пожа-алуйста!”.
И как хорошо было каждый раз убеждаться в том, что кто еще поможет, если не Мама.
Полезны были и иные уроки Пречистой Матери. Как часто, изучая “науку” воспитания и самовоспитания, хотелось пожалеть себя, оправдать собственные ошибки, расслабленность привычным: “Ну мне же трудно”. Вроде бы и права и почти нашелся повод остановиться, отдохнуть, но нечем возразить на взгляд с образа Божией Матери: “Мне тоже было трудно”. И тогда просьба “Мам, пожа-алуйста” приобретает иной смысл – не “Дай возможность отдохнуть”, а “Дай сил!”
В жизни одной моей знакомой однажды случилось тяжелейшее испытание –заболел ребенок, единственный сын, которому только исполнилось 5 лет.
Врачи неделями не могли поставить диагноз и уже разводили руками “Молитесь”. Мальчик таял на глазах. Вместе с ним таяла и его мама.
В один из дней мы с ней пришли в наш приходской храм. Раннее утро, немноголюдно. Мы стояли неподалеку от образа Божией Матери. У знакомой уже не было сил плакать, она просто стояла, смотрела на образ и что-то беззвучно шептала.
Я стояла рядом и тоже всем сердцем молилась за нее и больного малыша. Полумрак в храме, в горле застыл комок, душат слезы, скорбь непередаваемая за них обоих.
И вдруг чувство этой бесконечной скорби сменилось иным – ощущением единства двух матерей, просящих Матерь Божию о близком и понятном Ей самой. Это ощущение превратилось в твердую веру, что мы все втроем сейчас молим Бога о спасении и здоровье мальчика, в понимание, что нас не просто Слышат, а Слушают, Сопереживают и вторят молитве перед Престолом Божиим. И что не мы вдвоем стоим перед образом, а Матери Божия посреди нас и с нами в вечности молит Сына Своего о сыне этой женщины.
Добавлю только , что малыш выздоровел спустя 2 месяца, хотя точный диагноз ему так и не сумели поставить, это было какое-то редкое заболевание.
А тот образ Божией Матери в храме для меня с того дня особенно близкий и родной.
Много случаев есть в жизни каждого человека, когда по-детски искрение и светлые желания души исполнялись по-матерински скоро и во всей полноте.
И к каждому рано или поздно приходило понимание того, что даже, если темнеет от жизненных обстоятельств, стоит только вспомнить, что Матерь Божия незримо присутствует рядом – становятся незначительными собственные страхи, малодушие сменяется надеждой, а беспокойство – твердой верой.
И это понимание может вылиться только в светлые и полные благодарности и надежды слова: “Пресвятая Богородице, спаси нас!», «Надеждо ненадежных, помози!».
Наталья Семушкина.
Источник: www.благовестсамара.рф
