Я вижу, как тяжело моим друзьям и близким от того, что я болею. Они тревожатся, ищут слова, чтобы говорить со мной, не раня, привыкают к безрадостной непредсказуемости. И часто обижают себя мыслями о том, что помочь мне нельзя. Что нужны какие-то суперспособности для этого — что-то, чего у них нет.
А ведь главной суперспособностью каждого человека была и остается любовь в самых разных проявлениях. На пути к ней общение часто рушится; для того, чтобы все получилось, нужно накопить опыт, и на каждом новом этапе его, как назло, не хватает. Только в случае с болезнью близкого человека разрушения нельзя допустить: одиночество усилит страдания и замедлит выздоровление.
И я понимаю, что в этом смысле ответственности на мне не меньше, пусть даже я болею. Если я хочу сохранить семейные и дружеские отношения, я помогаю друзьям и близким — подсказываю, как быть со мной, пациенткой гематологического отделения. Вот они, пять ответов — что делать, как быть.
Поддерживать близость. Если дорогой человек серьезно болен, привычный формат общения может смениться «любовью на расстоянии». Но и такая любовь имеет огромную силу, если ее подпитывать. Самый простой способ поддерживать близость — напоминать, что вы рядом, что любите, и что болеющий человек очень важен. Эти простые слова, регулярно доставляемые адресату в устном или письменном виде, лечат лучше таблеток и капельниц, потому что укрепляют веру в свои силы. Можно подписывать открытки, передавать сувениры. Когда мне было очень тяжело, я попросила друзей зачитать отрывки из любимых и важных книг на диктофон; их голоса в наушниках сделали меня самой счастливой обитательницей четырехместной палаты. Я чувствовала, что друзья рядом.
Отвлекать и вовлекать. Человек, который много, подолгу болеет, сильно тоскует по «прошлой» жизни, где был здоров и бодр. И отчаянно хочет чувствовать себя нормальным. Чем больше времени он проводит наедине с мыслями о том, как болезнь изменила жизнь, тем тяжелее с ним общаться: связь с большим миром как будто теряется. Этого никак нельзя допускать; а значит, придется связь укрепить.
Поделитесь с болеющим своими открытиями, попросите помощи, которую он точно сможет оказать (по самочувствию), расскажите, чем хотелили бы заняться вместе, когда друг будет хорошо себя чувствовать. Пациент будет знать, что самое важное в его жизни не изменилось и что в том самом большом мире он очень нужен. И плохие мысли потеряют свою силу.
Создавать условия для полноценного самоощущения болеющего. «Тебе нельзя, ты принимаешь лекарства»; «Раз плохо себя чувствуешь, оставайся дома»; «Когда выздоровеешь, тогда и поговорим» — это преступные слова. Иной раз мне кажется, что они делают больнее, чем констатация рецидива.
Пациенту можно все, что не угрожает жизни, а значит он имеет право пройтись по улице пешком, если сил достаточно, поехать в другой город, если кто-то поддержит, выпить бокал вина, если врач разрешает. Тревожно, конечно — а вдруг это все во вред? Но ведь и тревога близких, и сильная неудовлетворённость пациента гораздо опаснее. Поэтому нужно искать возможности — и никак не усиливать ограничения.
Быть настойчивым. «Что тебе, чай или кофе заварить?» — спрашивает мама. А я не знаю, чего я хочу, у меня температура, тошнота и слабость. Правда не знаю. «Пойдем гулять?» — продолжает она. А я вроде и хочу, но вот бы ещё полежать. Или не хочу? Если мама не настоит, я не пойду. Если уговорит — встану. Когда плохо себя чувствую, я не отвечаю на сообщения — но это, честное слово, не из вредности, а от бессилия. Это все к тому, что недомогание часто лишает воли и забирает энергию, поэтому друзьям и близким придется быть внимательнее и настойчивее. Побуждать к действию, но не предлагать выбор; писать, если не получен ответ; звонить, если друг до этого не снял трубку; вспоминать любимые лакомства, песни, фильмы и дарить это все болеющему.
Сообщать о своих эмоциях и чувствах. Молчать никто не обязан: болезнь — это страшно, тревожно для всех, кто с ней сталкивается. Кажется, что своими эмоциями мы можем навредить друг другу. Но ведь открытость сближает, а потому давайте делиться.
Только в формате «я-сообщений»: это работает в общении с детьми, партнёрами, родителями — в любых близких отношениях. «Я волнуюсь», «Мне страшно», «Я тревожусь», «Не знаю, что делать» — в этом может признаться как болеющий, так и близкий ему человек. Главное, чтобы переживания не выливались обвинениями и упреками — и не оставались внутри: и то, и другое обладает разрушительной силой. Но мы же обратного хотим?
Мы же хотим быть вместе?