Игры пользовались огромной популярностью — даже после того, как Империя стала христианской, они изчезли не сразу. В самом начале пятого века Монах Телемах бросился на арену, чтобы разнять сражающихся, и был растерзан толпой. Однако император Гонорий, впечатленный его подвигом, наконец окончательно запретил гладиаторские игры.
С тех пор гладиаторские игры остались разве что в голливудских фильмах о мрачном будущем. Но сюжет этот довольно популярен — не только древние римляне любят насилие и кровь, просто в христианской цивилизации демонстрировать это не принято. Профессиональный спорт — бокс, например, — предполагает правила, которые должны свести вероятность смерти или увечий к минимуму.
Но это жуткое желание посмотреть, как люди будут друг друга бить — если не убивать — легко вылезает на поверхность. Когда двое подростков готовы подраться, очень часто среди их сверстников находится достаточно тех, кто будет подзуживать — “а вот и не подеретесь! а вот и струсите!” — и жадно смотреть, как кому-нибудь разобьют лицо и потечет кровь.
Почему на это стоит обратить внимание? Потому что желание поразвлечься, наблюдая конфликт, и стремление его как-то подогреть, увы, очень обычное дело в интернете. Да, до физических увечий тут далеко. Но вот разрушенные отношения, разорванные старые дружбы, опороченные репутации — это все наверняка присутствует. Участники осыпают друг друга язвительными оскорблениями, выдвигают дикие обвинения, вываливают даже не сор из избы, а прямо на ходу сочиняемые сплетни — а зрители, как говорят в интернете, “запасаются попкорном”. С удовольствием все это наблюдают, дают ссылки, комментируют для публики.
Это бывает и в христианской среде; и давайте прямо скажем, что это — душеубийственный грех. Злоба, ненависть, осуждение и клевета летят со всех сторон, никто не ищет поднять оступившегося брата, но все рады его затоптать, как сказал классик, “вылетают выражения самые нецеремонные”.
Что же делать? Иногда ничего сделать нельзя. Остается со скорбью слышать звон разбиваемой посуды и крики скандалистов. Участники слишком увлеклись процессом, чтобы что-то услышать. Все, что можно сделать — это не принимать участия. Пускай хотя бы моего крика во всей этой какафонии не будет. Буду просто усердно молиться — это уже много.
Но иногда что-то сделать можно. И Господь дает очень внятные инструкции, как. “Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь. (Матф.18:15-17)”
Во-первых, человека не следует обсуждать (и осуждать) за глаза. Если у Вас есть претензии — выскажите их лично. Очень часто в интернете это не так уж и трудно. Во-вторых, слово должно подтверждаться устами двух или трех свидетелей. Как пишет святой Апостол Павел, “Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях. (1Тим.5:19)”. В самом деле, обвинение в тяжком грехе — серьезное дело с серьезными последствиями. И слово Божие, и каноны Церкви требуют спасительной суровости по отношению к греху: “Итак, извергните развращенного из среды вас. (1Кор.5:13)”.
Поэтому бросать тяжкие обвинения совершенно не заботясь об их обосновании — это само по себе очень серьезный и тяжкий грех. Если есть свидетели, хотя бы два или три, живые люди, а не виртуалы — давайте их внимательно выслушивать и принимать меры. Если есть анонимные сплетни — давайте не будем их пересказывать.
В-третьих, дело должно выноситься на рассмотрение Церкви, и именно Церковь тут является высшим арбитром. Если Ваша “борьба за правду” выводит Вас из Церкви, то это не борьба за правду. То кровь кипит, то сил избыток.
Но самое главное — понять, что для христианина конфликты внутри Церкви не могут быть предметом развлечения и жевания попкорна — они могут быть только предметом искренней скорби. Христианин воспринимает раздоры между братьями как личную рану, причиняющую ему личное страдание. Он всегда ищет уврачевать ее, а не углубить. Не надо ни подбадривать ссорящихся, ни гневно осуждать — надо мягко и с любовью, и, лучше всего, лично, увещевать их остыть, успокоиться, вылезти из хватки конфликта, и подумать о том, что в этой ситуации было бы угодно Господу.
