В Москве стартовала миссионерская акция, посвященная дню памяти жен-мироносиц, организованная Комиссий по делам молодежи при Епархиальном совете города Москвы и Марфо-Мариинской обителью милосердия. Акция продлится всю неделю – православные активисты будут поздравлять девушек и женщин на улицах города, у станций метро, храмов, в социальных учреждениях, а так же в московских вузах – РГМУ и МГПУ.
Наш день
В обитель
Хмурое субботнее утро. Жду на остановке автобус, и неожиданно звонит подруга Лина, которую мне сейчас почему-то ну никак не хочется выслушивать. Вернее, причину нехотения знаю точно: Лина снова в депрессии, снова будет поток сознания, надо чтобы я срочно отправилась разгонять грусть – например, присоединилась вместе с ней к шопингу.
Так и есть.
Лина, наконец, заканчивает свой гневный спич о том, как несправедлива к ней жизнь фразой:
— Поехали в Мегу!
— Слушай, извини, но сегодня никак. Я работаю, еду по делам.
— И как называются дела? А когда освободишься?
— Я еду в Марфо-Мариинскую обитель, – сухо отвечаю я. — Хочешь – поехали со мной.
Это продуманный ход, чтобы Лина, наконец, отстала — конечно, она со мной не поедет: подруга на дух не переносит ничего, что связано с церковной жизнью.
На другом конце трубки замолкают.
— Хм. Сейчас мне – хоть в окопы. В обитель, так в обитель.
Неожиданно. Я вздыхаю. Ну, ничего, сама виновата, за языком надо следить… хотя, нетипичная для Лины реакция.
Накрапывает мелкий дождь, когда мы с ней входим в ворота обители. Успеваем на конец молебна, после всех приглашают на лекцию Елизаветинского исторического клуба, которую Лина решила пропустить и ушла за ограду курить. Я втайне надеюсь, что все это ей наскучило, и она благополучно отправилась в Мегу в одиночку.
После лекции выходим с фотографом во двор, и Лина возвращается.
У меня нет ни малейшего желания развлекать подругу, да и не мое амплуа это сегодня, ну да выбирать не приходится — мы стоим с ней у статуи Елизаветы Федоровны, и я пытаюсь что-то рассказать ей про эту святую:
— Вот, между, прочим, немецкая принцесса, внучка английской королевы Виктории, одна из красивейших женщин Европы. После революции Россию не покинула, хотя была возможность… – рассказываю я. Лина чуть ли не возмущенно смотрит на святую Елизавету.
— Тут не знаешь, как эмигрировать, то ли политического убежища просить, то ли замуж, а человек остался в России, ну надо же. Хотя… она же княгиня, конечно, ну да, любой каприз… почет и положение в обществе.
— Ну вообще-то не совсем так. Её мужа убили здесь, террорист забросил бомбу в карету, она его останки сама собирала на площади… И после она решила всю жизнь посвятить делам милосердия.
К нам подбегает Юля-фотограф:
— Вы все пропустите, уже пошли на улицу – поздравлять.
У ворот обители – парень с девушкой, с приятными открытыми лицами – подходят к прохожим – девушкам, женщинам, старушкам, вручают им книгу «Непознанный мир веры» и открытку, поздравляют, говорят о празднике. Открытки специально напечатаны к этому празднику – в них стихотворение о женах-мироносицах и объяснение сути праздника.
Люди реагируют по-разному. В основном — доброжелательно, многие смущенно улыбаются и принимают, опуская глаза. Кто-то сразу делает шаг назад, видимо боясь, что ему будут предлагать книгу за деньги в пользу голодающих Непала. Ребята объясняют – и на лице человека появляются облегчение и робкая улыбка.
— Ой, спасибо! Я знаю этот праздник, у нас тоже такая акция была! – вдруг начинает кивать белокурая девушка с рюкзаком. — Знаете, я из Твери, и у нас есть бульвар Радищева, он раньше назывался Мироносицкий. На нем молебен служили в день жен-мироносиц в прошлом году, и шарики раздавали. И мне так понравилось, народ собрался, всем так радостно было. И так хорошо, что и в Москве такое появилось…
Обычные женщины
Совсем другой праздник
— Это такое православное 8 марта? – Допытывается женщина в синем у ребят.
— Нет, это совсем другой праздник. Его история гораздо более древняя и интересная. Жены-мироносицы – они же были первыми, кто пришел ко гробу Христа… они не побоялись, хотя в Иерусалиме так неспокойно было, Христа только распяли, и даже стражу у гроба поставили, ну это было важное такое политическое событие, я бы так сказала. И все ждали – ну чем же все закончится? Кто-то верил, что Христос воскреснет, а кто-то был уверен – что нет. А жены, обычные женщины, оказались смелыми, мужественными, вот встали утром, взяли масла, миро и пошли. Перешептывались по дороге – и кто камень им отвалит, они же слабые, да там ещё и стража, а вдруг их вообще прогонят… Вот, кстати, и Елизавета Федоровна не побоялась остаться в России, хотя политическая обстановка была — куда уж хуже, Царь отрекся и вообще. Но она осталась Богу служить на том месте, куда была поставлена. И знаете, мы тоже иногда на них бываем похожи, на этих жен-мироносиц, ну вот когда не боимся ради Бога и ради ближнего что-то такое сделать…
Женщина внимательно выслушала, кивнула и пошла. Потом вернулась и смущенно спросила:
— Нельзя ли ещё книжечку взять, или хотя бы открытку – я хочу поздравить соседку, знаете у неё такая судьба непростая…
Ей дали и книгу, и открытку и пожелали ещё всего-всего много хорошего и теплого.
По воле чувства
Дождь усилился, и мы были вынуждены временно спрятаться под крышу. Я решила воспользоваться моментом и расспросить милую девушку Лену, которая поздравляла на улице.
— Я закончила социально-психологический факультет. Сама из православного молодежного объединения «Сретение», у нас набирали добровольческую группу для этой акции и мне захотелось поучаствовать. Пока сложностей нет, все радуются, говорят, «спасибо», ну ты сама видела.
Потом я поймала Таню Агееву – организатора этой акции.
— С января этого года мы при Марфо-Мариинской обители организовали молодежный центр. Инициатива исходила от нас, молодежи и – Комиссия её поддержала. И праздник такой чудесный! Жены-мироносицы – это как бы вторые апостолы, и они сами пошли за Христом, не по воле разума, а по воле чувства. Женщины — это чувственная любовь, а мужчины – разумная, у них все от ума идет. Это православный женский день, о котором многие, к сожалению, не знают. И наша задача по мере возможности – популяризировать этот праздник, рассказать о нем всем желающим, вспомнить незаметный на первый взгляд подвиг жен-мироносиц, которые не побоялись первыми придти к гробу Христа. Мы не против 8 марта, мы просто хотим очень важный праздник до людей донести. И так радостно, когда откликаются! У нас просят книги и открытки из разных приходов, так же в РГМУ и МГПУ наша акция будет продолжена.
Дождь закончился, и мы снова пошли с Леной на улицу – поздравлять. Лина покорно шла рядом.
К Лене неожиданно подошел мужчина.
— А вы только женщин поздравляете? Можно мне для жены взять?
— Конечно.
Бабушки
Ребята разъехались по социальным учреждениям – поздравлять больных и пожилых. Мы тоже вместе с двумя сестрами обители отправились поздравлять пожилых.
Сестры несли книги, открытки и куличи в пакетах.
— Давайте я вам помогу. – Сказала Лина, и с каким-то воодушевлением прижала к груди пакет с куличами.
…- Ой, да вы что-то рано, – заахали медсестры и нянечки, встречая нас. – Надо их всех нарядить ещё успеть…
— Не волнуйтесь, мы подождем.
Медленно, опираясь на палочки и руки медперсонала, уютную комнату с диванами наполняли старушки.
Сестры пропели «Христос воскресе» и поздравили всех. Бабушки крестились и вытирали глаза.
Одной старушке, худенькой и печальной было 95 лет. Звали её Анастасия Владимировна Самойлова, и казалось, что мыслями она где-то совсем далеко и взгляд выцветших глаз – отсутствующий, но, однако, крестилась она четко и громко отвечала «Воистину воскресе». Анастасия Владимировна воевала, медсестра принесла показать её медали, приколотые к красной материи.
— Бабуль, где медали получила? – Наклонившись к её уху, прокричала медсестра.
— Не помню уже, деточки.
Она виновато поправляла складки халата на коленях.
— Ну ты меня и привела… — шепнула Лина, глаза её заблестели и она отвернулась. У Лины не так давно умерла бабушка, тоже фронтовичка.
Встреча
Возвращаемся в обитель. И снова необычная встреча. Лена поздравляет двух пожилых дам, которые шествуют по двору обители… именно шествуют – как будто из 19-го века. Лица благородные и светлые глаза.
— Я — француженка русского происхождения, живу в Париже. Но муж у меня русский. – рассказывает Нина Георгиевна Можайская. — Мои предки приехали в Россию в начале 19-го века из Голландии. Они инженеры были.
— Мой дед, Пьер Делоне – продолжает её подруга, Елена Борисовна Делоне. – Был лейб-медик Наполеоновской армии. В 1830 году во время эпидемии холеры в Москве он был ранен и попал в Первую градскую больницу, тогда она называлась Голицынская. Дед выздоровел и остался там помогать, проникся Россией и остался тут жить. Женился на Тухачевской, если не ошибаюсь, она двоюродная бабушка Михаила Тухаческого.
— А мой дед, Федор, тоже был врачом. Удивительный человек – 22 ребенка у него в семье было! И вот наши деды познакомились – не так много тогда было в Москве иностранных врачей. Они вместе работали. А потом и мы подружились. Но про то, что наши деды дружили – уже много позже выяснили. А изначально мы познакомились в 90-ые годы, когда вместе занимались гуманитарной помощью. Чудесная история. Я вот тут живу, а Нина Георгиевна родилась в Париже, её мама эмигрировала.
— Да, это была первая волна эмиграции. – Вспоминает Нина Георгиевна. – Моя мама родилась в Питере, ей было 9 лет, когда она осиротела, приютили родственники. Потом она долго скиталась по Европе, осела во Франции, встретила моего отца, он был из Полтавской губернии. Когда произошла революция, ему было 16, папа бросил гимназию и пошел добровольцем… Это история всех нас. Первая волна эмигрантов — увезла с собой Россию. И главным для них было – передать нам, детям, свою Россию, всё-всё передать, чтобы мы, в случае чего готовы были туда вернуться…
Оказалось, что Нина Георгиевна лично знала Антония Сурожского.
— Владыка Антоний был святой человек. Его знала вся Европа. Приехал, помню, как-то. Должна была быть беседа о молитве, и мы с подругой пришли на эту встречу, народу много, сели. И в уголке сидел скромный монашек, тихо-тихо сидел, а мы с подругой делились – как он выглядит теперь и сильно ли изменился за эти годы.. И тут он встал – этот скромный монашек, пошел, это был Владыка Антоний.
А вас поздравили?
…Ребята переместились к станции метро «Новокузнецкая», и продолжили поздравлять.
Мы с Линой собираемся уходить домой, подходим попрощаться с ребятами.
-А вас поздравили? – обратился к Лине высокий парень.
— Ой. А меня можно? Я в церковь не хожу, – вдруг растаяла Лина и покраснела.
Я пожалела, что раньше сама не догадалась её поздравить, вот и правда, ну почему я не догадалась? Побоялась, что она высмеет? Чего, типа, метать бисер, перед свиньями?
Мне ужасно стыдно. Мироносицы не побоялись ко гробу пойти, а я… всего-навсего – поздравить подругу не могла. И непонятно что это — то ли стыдилась Лининой (негативной, как мне думалось) реакции , то ли моя привычка додумывать все за человека и навешивать ярлыки… А человек, может, этого весь день ждал.
Лина просияла и прижала книгу с открыткой к груди.
Мы стояли около входа в метро «Новокузнецкая» и жевали чизбургеры.
— Ой, смотри – наша книга. – Зашептала Лина. В руках у женщины действительно был подарок, она читала открытку, близко поднеся её к глазам.
Женщина подняла глаза, и мы с Линой ей улыбнулась. И она тоже улыбнулась в ответ. И мне вдруг стало физически тепло, даже замершие руки сразу согрелись.
…На следующий день мне позвонила Лина:
– Ты там пишешь? А что ты будешь писать?
— Про тебя напишу, – пообещала я.
— Ой, поблагодари за меня всех, ладно? Напиши – такие милые девушки и парни, и вообще это так важно, спасибо всем. И ещё – а где ещё можно про них почитать? В интернете как-то мало…
— Про девушек? – не поняла я. – Из «Сретения»?
— Про жен-мироносиц!
…Ещё раз я убедилась – что все в нашей жизни не просто так.
