Неудачное
Супружеская пара из Лонг-Айленда, штат Нью-Йорк, намерена через суд добиться отмены усыновления двух детей из России. По словам заявителей, агентства описывали детей как здоровых и социально адаптированных, однако в реальности дети страдали серьезными расстройствами психики. Почему так бывает? Как не повторить печальный опыт неудавшихся усыновителей? И как пережить такую неудачу? Размышляет священник Константин Камышанов
Священник Константин Камышанов

Священник Константин Камышанов

Я недавно слышал историю про то, как уже немолодая семья французского атташе из Петербурга взяла на воспитание ребенка с синдромом Дауна. Они довольно обеспеченные люди. Их дети выросли и также вполне успешны. Когда их спросили, почему они взяли русского и больного ребенка, то они ответили, что инвалиду требуется больше любви.

То есть они сознательно не искали легких путей. Они совершенно ясно представили себе этот подвиг любви на склоне лет. Им захотелось конец своих дней провести в сугубых трудах по уходу за тяжелобольным человеком. Они выбрали ношу, какой у них не было всю жизнь. Им хотелось бы предстать перед Христом счастливыми тружениками.

Мы часто слышим, что в приемных семьях что-то происходит странное, и приемные родители, добровольно принявшие детей на воспитание, конфликтуют с ребенком, вплоть до истерик, криминала и отказа от усыновления. Почему так происходит?

Те, кто занимается волонтерством, прекрасно знают, что это – совершенно неблагодарная работа. Что это служение – меньше всего сладкие восторги и сентиментальные истории о благородстве.

В детских домах, в больницах, приютах их подозревают в том, что они воруют помощь. Те, кому они помогают, часто наглеют и требуют к себе неадекватного внимания и несоразмерной помощи. Часто та помощь, которую они оказывают людям, находящимся в крайнем положении, кажется этим несчастным унизительной, потому что предложена не в лучших мировых торговых брендах.

А часто это служение просто опасно. И плюс к этому существует ревность тех людей, которые ничем никому и никогда не помогают. Посмотрите на лицо волонтера, который давно занимается своим любимым делом, и вы увидите лицо усталого трудяги, у которого в душе, кажется, нет ни одного живого нерва.

Но эти же лица очень легко начинают светиться, когда сами видят чью-то жертвенность. Из этого видно, что милосердие – это тяжелый труд, призом которого бывает благодать, о которой знает только сердце волонтера. А чем руководствуются усыновители?

Часто поводом к приему детей у бездетных родителей является неутоленная тоска по домашнему счастью или желание продолжить род. Счастье заманчиво. Если смотреть на чужих детей и на чужое счастье, то может сложиться ложное впечатление, что детство – это сплошные поцелусики и умильные сценки.

1299598900_223

Часто люди, которые собрались усыновить чужого ребенка, ждут от него, что он, как подзаборная собачонка, будет всю жизнь им несказанно благодарен и станет есть все то, что предложат. И тогда счастье будет вечным. В этой мотивации присутствует какая-то скрытая форма желания чувствовать свою святость и насладиться своим благородством. Человек в этом случае подсознательно ищет актера для своего личного ролевого театра. Не тут-то было.

Дети в детских домах быстро взрослеют и умеют бороться за свою жизнь и права. У них невероятный ресурс живучести, воспитанный суровой средой. А у родителей вместо подобного мотора с годами скапливается некоторая усталость от нескладной жизни. Уже пятилетний малыш может оказаться морально устойчивей и сильнее, чем приемные родители.

Приемные родители уверены, что оказывают ему невероятную милость, взяв его из детдома. А у детей часто складывается впечатление, что они – эти приемные родители, взяв его из детдома, должны ему по жизни то, что ему не додали в приюте.

Новые папа и мама должны обеспечить его, непонятно почему, бОльшим комфортом, лучше ему услужить и вкуснее кормить, чем в детдоме. Ребенок, не наученный любить, смотрит на таких родителей даже с некоторым превосходством — в силу того, что, как ему кажется, ему все должны по жизни, потому что он РЕБЕНОК ИЗ ДЕТДОМА.

И дома начинается вместо идиллии — борьба за первенство и свободу. Родители брали ребенка и мечтали тискать его и учить, а он мечтал получить от них то, что запрещали в детдоме, и не понимает мотивации любящих родителей. Родительская любовь кажется ему раздражающей блажью взрослых, немного глуповатых людей.

Многим таким детям вообще непонятна любовь. Они с ней прежде не сталкивались. Можно представить себе шок приемных родителей, когда приемыш ведет себя в доме не как герой их мечты, а как машина потребления и зловредный самолюбивый варвар. Получается, что не они вписали ребенка в программу своего счастья, а он позволил им быть своим приложением. И нередко вместо любящего ребенка в доме оказывается пожиратель жизни и радости.

На этом обжигается значительная часть опекунов. Такая обстановка может довести родителей до истерики и неуправляемых ситуаций быстрее, чем ребенка. У них исчезает смысл жизни, и обратного пути нет. У малыша есть шанс вернуться назад, а у родителей одна жизнь – и второй не будет. И надо понимать, что финал жизни опекунов может быть совершенно не такой, как в мечтах.

Проблема приемных детей настолько сложна и драматична, что в Америке существуют специальные курсы по подготовке опекунов, где опытные психологи предупреждают будущих пап и мам о возможных подводных камнях и катастрофах. Многие, пройдя курсы, отказываются от решения принять в семью чужого ребенка.

У нас это пущено на самотек, к сожалению. Родители приходят в детдом, сердце умиляется и упивается собственным благородством, и заявители… делают одолжение стране, детдому и малышу. Как им кажется. И часто ошибаются и в чувствах, и в реальном видении предмета.

Приемный ребенок в разы сложнее своего. Вам придется столкнуться с годами длящимся недоверием и обидным ожиданием подвоха. Вас будет ранить ревность и труднопереносимая вами тоска малыша по мифической маме. Вам будет непонятна затаенная враждебность к тем, кто обошелся с ним, как с вещью. Одни отдали, другие взяли.

У детей часто возникают очень обидные для новых родителей подозрения, что их взяли ради денежного пособия, и они начинают требовать свою часть из этого пособия в той или иной форме.

Но вот, французский атташе знал, на что идет. И его кредо изложено кратко и очень точно:

– Этому ребенку нужно больше любви.

А любовь, сказал апостол Павел, такова:

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.

Главное. «Не ищет своего». Ведь, когда берут сироту, часто именно ищут своего: своей упокоенной старости, своих чувств, своей мечты и раболепной благодарности. В этом ошибка. Все это непременно должно быть, но не как цель, а как следствие меньшего внимания к себе, меньшей зацикленности на себе, меньшего удобства и, вообще, уменьшения себя. Непрерывное и пристальное внимание к себе, сосредоточенность на своих чувствах – вещи противоположные счастью.

Многие люди не умеют любить. Им кажется, что любить – это любить себя и позволять другим любить себя. Но волонтеры и этот удивительный и прекрасный француз-христианин знают, что это не так. Они знают, что любовь – это не столько принимать удовольствие, но в большей степени жертва. Ребенок, особенно чужой, это крест. И если бездетные супруги не знают, что означают слова Христа « иго Мое легко», то им будет очень и очень непросто пожать плоды своих трудов.

Дети, взятые из приютов, кажутся на первый взгляд умильными созданиями, скучающими по нежности. Но в виду уже одного нахождения детей в неестественной для них среде, они часто травмированы психически. Тем более, что сложившаяся атмосфера детдомов не всегда управляется педагогами и развивается по внутренним законам, близким к дедовщине или стае.

Прежде, чем взять ребенка, нужно сто раз подумать, а готов ли ты свою жизнь и душу принести в жертву? Уверен ли ты, что у тебя хватит сил? А когда сил не хватает, то умеешь ли ты брать недостающую силу духа у Христа? Если нет однозначных ответов, то лучше воздержаться от усыновления. Романтика в этих трудах, особенно на первых порах, будет редким призом.

Идеально, если перед таким важным шагом есть возможность посоветоваться с духовником и детским психологом. Наобум бросаться в омут очень опасно. Многие родители своих-то детей едва переносят, а тут двойная нагрузка.

Никто не гарантирован от ошибки. Люди ошибаются в себе, в супруге, в своих детях, в друзьях, призвании и мнениях. Если все-таки вам стало ясно, что вашей любви не хватает для того, чтобы отогреть оледеневшие сердце маленького затравленного человечка, то лучше вернуть ситуацию в исходное положение. Так будет честнее и благородней. Жить как змеи, целующиеся в банке, не стоит.

И, опять же, лучше кризис, если он случился, оценивать вместе со своим священником и психологом-куратором. Вас за это никто не осудит. Как это ни печально, но иногда бывают разводы, которые лучше бесчинного сожительства двух врагов. Случается, что священники слагают с себя крест, а иноки уходят из обителей. Бывает, что дети не хотят общаться с родителями. Все бывает. Но надо честно признаться себе в том, что не хватило сил, и ты признал поражение. Это лучше, чем лицемерное существование с человеком, которого ты ненавидишь.

Как сказал один из отцов Церкви: «Семья – это один из способов достижения Царства небесного». Принимая в дом чужого малыша, мы должны понимать этот поступок не только как решение своих проблем, но и как дело, угодное Богу, за которым Он следит вместе с нами.

Дети – не Марь Иванны, и не Александра Петровича, они Божии. Ребенок, даже собственный, – не наш. Он Божий. И мы все – дети Бога. И нам их дают не насовсем, а подержать, воспитать и не испортить.

Все дети уже при рождении замышляются Богом на свою Божию работу. И мы не должны мешать Господу вести их своим путем. И если мы видим, что разрушаем себя и ребенка, врученного нам людьми и Богом, то меньшим злом будет вернуть его.

А если душа болит за невольный грех неудачного усыновления, есть более легкие и посильные добродетели, искупляющие его. Можно сдавать кровь. Можно помогать беженцам. Можно хотя бы иногда принимать участие в акциях волонтеров.

И главное, что всегда можно найти любовь рядом с теми, с кем мы ежедневно бываем рядом. Бог приемлет и эту малую жертву. Как написано в Огласительном послании Иоанна Златоуста, читаемого на Пасху:

Аще кто благочестив и боголюбив, да насладится сего добраго и светлаго торжества.

Аще кто раб благоразумный, да внидет радуяся в радость Господа своего.

Аще кто потрудился постяся, да восприимет ныне динарий.

Аще кто от первого часа делал есть, да приимет днесь праведный долг.

Аще кто по третием часе прииде, благодаря да празднует.

Аще кто по шестом часе достиже, ничтоже да сумнится, ибо ничимже отщетевается.

Аще кто лишися и девятаго часа, да приступит, ничтоже сумняся, ничтоже бояся.

Аще кто точию достиже и во единонадесятый час, да не устрашится замедления:

Любочестив бо сый Владыка, приемлет последняго яко и перваго: упокоевает в единонадесятый час пришедшаго, якоже делавшаго от перваго часа.

И последняго милует, и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует.

И дела приемлет, и предложение хвалит.

Обратим на эти слова, исполненные умилительного чувства благодарности Бога(!) к нам:

И последняго милует, и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует.

И дела приемлет, и предложение хвалит.

И еще раз:

И дела приемлет, и предложение хвалит.

Даже ваша неудачная попытка стать ближе к Богу и людям, будет иметь ценность в Его глазах.

Потому что любит.

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Лучшие материалы
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.