— Алексей, вы ощутили нехватку «Дормикума» и других перечисленных препаратов в своем отделении?
— В моем отделении дефицита вышеперечисленных препаратов нет. Во-первых, потому что я работаю в федеральной клинике, такие клиники имеют государственное значение и финансируются особым образом (впрочем, их финансирование тоже упало в последние годы), во-вторых препарат «Тимоглобулин» не используется в нейрохирургии, но я могу отметить общую проблему: в российских больницах не хватает лекарств. Этот процесс начался еще в 2015 году. Речь идет не только о жизненно важных препаратах: в некоторых больницах нет элементарных перчаток, хирургических ниток, физрастворов. Я уже не говорю о том, что не хватает коек, подушек, простыней. Проблема в большей степени касается отдаленных районных больниц за пределами МКАДа.
Я знаю о дефиците «Дормикума», у детей он особенно актуален в качестве наркоза, некоторые вмешательства проводятся целиком на «Дормикуме». Для детей это критично, врачам приходится использовать более токсичные препараты, а значит дети и взрослые хуже переносят наркоз, тяжелее выходят из него, препараты оказывают негативное воздействие на печень, что в дальнейшем может сказаться на общем состоянии здоровья населения.
Алексей Кащеев. Фото: lenta.ru
— Как решается вопрос нехватки необходимых препаратов?
— Согласно Федеральному закону, некоторые препараты должны быть в реанимации обязательно. В случае отсутствия, их заменяют на более дешевые отечественные аналоги. Формально — это такие же препараты, но, на самом деле, они проходят лишь процедуру валидации. Это значит, что отечественный производитель должен доказать только валидность — наличие определенного количества действующего вещества, но не только действующее вещество играет роль. Врачи понимают, что для доказательства эффективности и безопасности препаратов, нужны доклинические (на животных) и клинические (на людях) эксперименты, одной валидности недостаточно. Эти испытания не проводят, в больницы попадают препараты с недоказанной эффективностью.
— На ком это сказывается в первую очередь?
— Это особенно критично для онкологических больных. Если эффективность аппаратов для проведения химиотерапии снижается на 20-30%, для больных это означает, что им вливают бессмысленное лекарство. Клиники стараются выйти из положения и переформировать свой бюджет. Те, кто не может этого сделать, пользуются аналогами, другого выхода нет.
— Каковы последствия дефицита лекарств в российских больницах?
— В стране фиксируется общее повышение смертности: подушевое, по отдельным нозологиям, общее… Положительная динамика в демографии — это профанация. Высокая рождаемость в отдельных республиках стимулирует статистику, но смертность в России, в том числе, младенческая, растет уже два года.
— В России в среду вступили в силу изменения в законодательстве, которое ограничивает доступ к закупкам поставщиков иностранных медицинских изделий. Что может последовать за этим решением?
— Ограничение закупок медицинских изделий осуществляет Роспотребнадзор. Процесс закупок то усложняют, то упрощают обратно под давлением общественности. Сейчас пытаются усложнить закупку некоторых устройств и препаратов. Лично меня больше всего беспокоит препарат C-arm, в моей специальности при отсутствии C-arm, необходимого в рентгенодиагностике, невозможно выполнение примерно 90% операций. Усложняют закупку детских кювезов в реанимации новорожденных, ИВЛ. Это связано с проектом постановления, получившим название «третий лишний». В случае вступления в силу этого постановления бороться за госзаказ будет один отечественный производитель, представленный двумя дистрибьюторами: если на тендер пришло два предложения от стран-членов ВТО, третья страна не может участвовать. Летом 2015 года только возмущение медицинской общественности и пациентов уберегло нас от принятия законопроекта.
— Отечественный производитель в фармацевтике может предложить качественный продукт?
— В России локализован целый ряд хороших производств, но российское медицинское производство касается в основном несложных изделий: медицинского инструментария, расходных материалов. В ряде специализаций существуют и качественные препараты, но существование нормальной современной клиники без зарубежных закупок невозможно. Это касается не только России. Закупка медицинских изделий должна быть наднациональной. Одна страна не может освоить производства всего. Ограничение госзакупок проводится из интересов коммерческих сборов, это способ монополизировать сегмент рынка. Мы должны исходить из интересов пациента.
Беседовала Анна Уткина
